Дитя ненависти

Да, он сейчас видит нож на полу. Даже не поднимаю головы, чтобы посмотреть, как свирепеет лицо мужчины. Схватил одной рукой за волосы, больно сжав их в кулаке на затылке, второй – за подбородок, сталью пленив челюсть. Максимально приблизил к себе так, что пришлось встать на носочки.

– Я люблю тебя, Оля… Но, блядь, клянусь, придушу этими же руками, если навредишь Ане. Ты поняла? Сам лично прикончу! Будь уверена!

Мне не было страшно от его слов, не ощутила даже обиды. Я злилась. Злилась на саму себя, на свою чёртову слабость. Что произошло со мной?! Ведь мне так хотелось этого раньше. Я мечтала увидеть, как она умрёт. Мечтала смотреть в лицо её отца, когда он получит от меня этот подарок с ножом в грудине. Что случилось?! Весь смысл этой беременности сошёл на "нет". Я – не детоубийца!

Гневные проклятия мужчины летели мне в лицо. Ни черта ты не поймёшь, идиот, каково мне! Вслух лишь зарычала и со всей дури начала колошматить его по груди, лицу, рукам, пока, отстраняясь, не выпустил меня из своей стальной хватки. Обогнула, толкнув в сторону, и выбежала прочь из дома.

АНТОН

Я не говорил главного – Ольге это пока не нужно. Нет смысла каждый раз ковырять раны догадками и предположениями.

В городе у меня была назначена встреча с человеком, который согласился стать нашими глазами и ушами. Ната Клевакина – мой хороший друг ещё с колледжа. Именно она порекомендовала меня Кириллу, когда тому срочно нужен был новый шофёр. Тогда я испытывал финансовые трудности и решил не артачиться, но, попав в дом Бранга, захотел остаться там окончательно.

Натаха сразу же раскусила мой немалый интерес к хозяйке дома и просто искренне сочувствовала, заведомо зная, что я не возьму чужого, а Оля не предаст мужа. От того и абсолютно рьяно раскритиковала версию полицейских. Любовники? Не смешите!

Когда впервые вышел с подругой на связь, поведал истинную версию произошедшего, и Наташа не смогла остаться равнодушной к беде Оли.

Вся наша дедуктивная деятельность проходила в телефонном режиме, но в этот раз Ната вдруг потребовала личной встречи. Для подстраховки я выбрал другой город, подальше от того, в котором мы обычно бывали с Олей. Нет, я доверял Нате, но в нашем случае важна максимальная осторожность, потому что вплёл в эту историю третье лицо. В историю, где убивают всех без разбора.

Подругу не заметить было сложно. В конспирации она полный двоечник: длинные дреды, брюки цвета хаки, берцы, леопардовый топ и поверх косуха. О количестве татух лучше промолчу. Поражаюсь, как ей удается подбирать себе гардероб для работы в офисе. Вот и сейчас я без труда выловил в толпе кричащий силуэт.

Встретиться договорились на рынке – лучшее место для того, чтобы спрятаться. Увидев меня в толпе, девушка радостно кинулась на шею, а после обеспокоенно окинула взглядом.

– Ты очень изменился. Схуднул. Только нос да глаза торчат.

– Сплю мало.

Взор стал сочувствующим:

– Ребёнка она так и не принимает?

– Я всё перепробовал, – скорбно кивнул в ответ.

Мы расположились за пластиковым столиком в небольшой узбечке, где нашу беседу с лихвой перебивал громкий национальный колорит и говор местных гастарбайтеров.

– Как добралась?

– Поездом, потом на автобус, – Ната с аппетитом всасывала в себя лапшу из лагмана, и, глянув на меня, смущённо улыбнулась. – Извини, голодная как волк. В хостеле шибко не приготовишь.

– Не бери в голову. Я рад тебя видеть, даже соскучился. Как там в Москве дела обстоят?

– Стало гораздо тише. Сначала, как новость обо всём этом прогремела, все прямо с ума посходили. Полиция трясла всю фирму. Прям настоящий ужас. Тела опознавали по останкам, а когда тебя и Олю не нашли, честно сказать, моему счастью не было предела, я даже приняла бы тебя, как убийцу, главное, что живой. А как Оля?

– Прежней Оли уже нет, – скорбно уронил я. – Она теперь не живёт, а существует. Весь удар пришёлся на неё, даже сейчас. Как бы я не пытался облегчить эту ношу.

– Да. И на этом удары ещё не закончились, – Наташа серьёзно посмотрела на меня. – Я не просто попросила тебя о встрече, Тох. Ты должен увидеть это лично.

Ната достала из своего рюкзака планшет и сунула мне под нос. На экране первое фото – Кирилл Бранга в каком-то ТЦ идёт за руку с женщиной, лицо которой не разобрать, но это точно не Оля. Следующее – снова они, обнимаются у ювелирного магазина. Её кавалер явно сделал щедрую покупку. Третье… Твою ж мать! Только не это. Уровень уважения к покойнику упал ниже плинтуса. На снимке Кирилл страстно целует свою неизвестную спутницу.

– Выходит семейная жизнь Оли была не так безоблачна, – понуро произнес. – Откуда у тебя эти снимки?

– Я же курьер на их фирме, забыл? А зачищать по утрам кабинеты боссов – самое лучшее время. Скачала фоточки с компьютера нашего нового замдиректора, он же Лесин Игорь.

– Выходит, Лесин собирал компромат на Кирилла?

– Да, только, похоже, вышла неувязочка, – Ната ехидно скривилась. – Был компромат, а стал вещдок, потому что женщина с Кириллом ни много, ни мало сама жена Лесина – Татьяна.

А вот это тогда многое объясняет. Возможно, Игорь узнал об измене жены с его главным конкурентом по бизнесу, а за это вполне можно организовать расправу над семейством Бранга. Только как-то это слишком масштабно и даже пошло – за бабу мужики могли разобраться и тет-а-тет. Хотя, если он именно так решил убрать главного конкурента, как на службе, так и на семейном поприще, то вариант оказался неплох и вполне удачен.

– Теперь главная новость, – продолжала подруга. – Я почти уверена, что Лесина шантажируют. Он ежемесячно выкладывает немалую сумму на один и тот же счёт. А однажды, когда я заменяла Элину, его секретаршу, ему позвонил человек и назвался Ягуаром. После этого разговора Лесина, словно подменили. Этим же вечером он зверски избил свою жену, которая ни словом не обмолвилась полиции о домашнем насилие.

Ягуар? Явно прозвище. Сильное и беспощадное для своих жертв. Холодок и непонятное предчувствие возродилось в груди и клыками сдавило трахею.

– Номер счёта есть?

– Знала, что попросишь, – Наташа довольно улыбнулась. – У меня подруга в том самом банке работает, попросила пробить, по старой дружбе. Счёт зарегистрирован на Ярослава Калина, а здесь его фактический адрес, – и девушка протянула мне записку с кривыми крючочками из синих чернил. Клочок бумаги неожиданно обжег мне ладонь.

– Думаешь, Калин и есть тот человек, что выполнял заказ на Олю? – внутри же всё похолодело.

Наташа пожала плечами. Сунул записку в карман. Расплатившись за обед, дождались приезда моего такси.

– Спасибо тебе огромное, – благодарно обнял подругу, напряженно озираясь по сторонам. Странный ком в горле сводил челюсть.

– Это меньшее, что я могу сделать для тебя. Если будут ещё новости, сообщу. Оставайся на связи.

– Ты – супер! – кивнул в ответ.

Но, уже сидя в салоне такси, начал выискивать недочеты. Зачем всё-таки Наталье нужна была эта личная встреча? Фото она могла элементарно отправить в мессенджере. Если эти снимки – улика, то почему Игорь их не уничтожил? Ведь дело сделано. Сохранил на память? Бред!

Информация о шантажисте Ягуаре – фамилия, имя и адрес – всё прямо на блюдечке, иди и бери. Лихо схвачено.

Резко обернулся назад на дорогу, на хвосте никаких подозрительных машин. Лесополоса вдоль дорожной ленты мирно и одиноко двигалась вдаль. Как всегда, попросил водителя высадить меня, не доезжая до поселка. Получив вознаграждение, таксист уехал, а я врос в мелкий гравий, перегруженный жутким предчувствием.

Осень вовсю уже окрасила деревья багряно-рыжей листвой. В селе пахло яблоками-дичка и затопленными банями. Ровно год назад мы вынуждено ступили на эту землю, где я сумел обрести любимую женщину и малышку Аню, но для Оли это ещё одно место мучений и отчуждения.

Несколько минут следил за горизонтом, куда уходила дорожная полоса, словно чуя приезд своего врага. Никого. Ветер гулял в волосах, донося влажный дождливый воздух.

Наконец двинулся с места, но не домой, а к соседке, бабе Нюре. Начинаю сходить с ума? Непонятное чувство зиждилось под корой головного мозга. Может, потому что впервые за всё это время встретился с прошлым? Впервые расширил нашу обособленность? Помог бабе Нюре натаскать воды в бочки, затопил баню и принёс дрова в дом. На чай оставаться не стал.

Сердце болело за малышку, и, как оказалось, не просто так. Крик из глубины дома чуть не вынес вон душу. Оля, детская, истошный плач Ани и самое ужасное – кухонный нож на полу. Мать ребёнка убежала, а я подскочил к малышке. Ужаснулся от вида крови на пелёнках и распашонке. Как она могла?! Наспех осмотрев, понял, что это только небольшой порез на ручке, и Аня, дёргаясь, размазала кровь по себе и кроватке. Взял на руки, ласково успокаивая. Обработал ранку, расцеловал пухлые щёчки, напевно разговаривал с ней, пока малышка наконец не успокоилась.

Оля вернулась лишь затемно. Я давно был в курсе, где она переживает свои приступы и больше не ходил за ней, не искал, давая девушке возможность побыть одной. Лес и правда то место, где можно отдать природе свою боль, злость, ненависть, а взамен получить упокоение, гул в ушах и состояние лёгкого транса от переизбытка кислорода.

Накормленная и выкупанная Аня уже сладко сопела, а я разогрел ужин. Оля по ходу вознамерилась без лишних слов скрыться от меня в спальне, но мой грозный голос заставил её замереть в проходе.

– Сядь, – велел девушке и выставил на стол бутылку коньяка.

Ольга знала, что появление этого напитка на столе означало серьёзный разговор.