Утятинский летописец

Сад тенистый с изворотами

Темных липовых аллей,

Сад с беседками и гротами –

Полон множеством людей…

Прелесть этот Бенедиктов! Прямо про нашу прогулку! Машенька, а ты знаешь, что по стихам можно гадать? А ну-ка!

Кита раскрыла томик и ткнула пальцем наугад:

– Учились мы петь там согласно

И крылышком ловко махать,

И можем теперь безопасно

По целому свету порхать.

Машенька, что это означает?

Подруга, нахмурившаяся было при легкомысленном предложении погадать, засмеялась и выхватила книжку:

– Ну-ка, ну-ка! По целому свету порхать – это заманчиво! Так, «учили в клетке» – это наш пансион. Господин Бенедиктов предрекает тебе, что твое воспитание позволит тебе удачно выйти замуж и отправиться в свадебное путешествие!

– Машенька, погадай и ты!

– Эх, раскинем карты наудачу!

Когда судьба тебя послала

В тернистый, трудный жизни путь

И пищей скорби упитала

Твою взволнованную грудь…

Да, в точности моя судьба! А дальше что?

И если небом заповедан

Тебе священный крест любви,

Живи один! Кому ты предан –

С собой в путь мрачный не зови!

Ах, господин Бенедиктов мне предрёк нищету и одиночество! Право, не удивлюсь, если сбудется…

– Машенька, всё это глупости! Первый куплет – он пророческий. Да, трудная жизнь у сироты!  А второй куплет ты не должна была читать, он в гадание не входит. И я-то, глупая, у поэта о жизни спрашиваю!

– Ну, полно о пустяках. Но всё же обведу я эти строки пером. На старости лет в креслах у камелька перелистаем мы пожелтевшие страницы и посмеемся… или поплачем. А стихи недурны.

– Да, талантливый господин. А говорят, Коневич с ним дружен.

– Да, он со многими литераторами, говорят, дружен.

– А, про кавалеров говорите! – В дверь заглянула Лиза, младшая сестра Маши. – Всё папеньке расскажу!

– Что ты расскажешь, маленькая лгунья? И кто позволил тебе без разрешения в комнату Маши зайти?

Кита подлетела к двери и ухватила девочку за жидкие кудри.

– Кита, оставь!

– Ну, уж нет! Не позволяй им брать верх, это никогда не кончится! Они ведь не становятся к тебе добрей оттого, что ты им уступаешь! Тогда какой смысл уступать!

– А ты права! Лиза, если еще раз ты войдешь в мою комнату без разрешения, я оболью тебя помоями.

Громко заревев, девочка убежала.

– Ну, сейчас будет гроза, – мрачно сказала Маша.

И гроза не заставила себя ждать. Как фурия влетела Софья Анисимовна. Произошла безобразная сцена, и Катерине было указано на дверь.

Проводив Киту до экипажа заехавшей за ней тетки, Маша вернулась в дом. Пыталась проскользнуть к себе, но из гостиной ее окликнул отец.

– Изволь объяснить, что за скандал ты устроила, – сурово сказал он.

«А права Кита, нельзя уступать», – подумала Маша и сказала:

– Я не скандалила. Немного ругалась Марья Афанасьевна, а я молчала.

– Марья Афанасьевна была здесь? Почему ты не пригласила ее в дом?

– Я приглашала. Она сказала, что если отсюда гонят ее родню, то она порога нашего не переступит.

– Кто гонит ее родню?

Маша повела глазами в сторону Софьи Анисимовны. Посмотрел на нее и Игнатий Илларионович.

– Вы этой лгунье верите? – возмутилась она, покраснев.

– Могу вам солгать, что Киту выгнала я. Наверное, мне не хотелось с вами расставаться, ведь Марья Афанасьевна полагала пригласить меня в Петербург, а теперь берет Киту.

– Что?!

– Да, я остаюсь в родительском доме. Софья Анисимовна, наверное, рада…