Не одно и то же

Он взял меня за руку и повел ближе к барной стойке, за которой два ловких бармена смешивали какие-то жидкости в причудливых бутылочках (Андрей пояснил, что это шейкеры), красиво выливали их в рюмочки, стаканы, фужеры, что-то добавляли, даже поджигали. От всего увиденного у меня рябило в глазах.

– Надо попробовать, иначе ничего не поймешь, – крикнул мне Андрей.

– Я и так ничего не понимаю. Это невозможно запомнить, – ответила еще громче я.

– Чтобы почувствовать все тонкости мастерства, надо попробовать результат.

Как я, девушка практически не пьющая, пьянеющая даже от алкогольных паров, исходящих от пассажиров общественного транспорта, поддалась на эту провокацию? В общем, через пару часов я перепробовала, похоже, все коктейли, которые были в меню бара. Сначала я старалась внимательно следить за тем, что бармен добавляет в мой бокал, что-то уточняла. На какие-то вопросы бармен отвечал вполне серьезно и профессионально, на другие улыбался. Когда я совсем разомлела от принятого алкоголя, держать фужеры мне помогал Андрей. Кажется, весь процесс доставлял Ему не меньшее удовольствие, чем мне. Он даже не пытался остановить меня, а, наоборот, подбадривал, помогая определиться с выбором и очередностью напитков. Лучи светомузыки скользили по Его лицу, одежде, от чего вся Его фигура приобретала какие-то причудливые оттенки. Наверное, я тоже сменила окраску не раз. Изредка пузырьки газированных коктейлей резко ударяли мне в нос, и я заливалась хохотом, складываясь пополам. Он бережно поддерживал меня за руку и мило улыбался, а порой даже заражался моим безудержным смехом.

Мы буквально выскочили из душного и шумного клуба на улицу – так мне не терпелось оказаться на воздухе и разбавить концентрацию алкоголя в моей крови кислородом.

Оказавшись на ступеньках у выхода, мы громко рассмеялись. Я судорожно ощупывала своё бедро, подозревая, что забыла на барной стойке клатч.

– Он у меня, – успокоил Андрей, протянув мне пропажу.

Странно, но, оказавшись на улице, я уже не чувствовала себя такой захмелевшей и довольно твердо стояла на ногах. Картинка перед глазами перестала расплываться и трястись.

– А знаешь, я почти протрезвела, – авторитетно заявила я. – Кстати, отличный ход – напоить девушку на первом свидании.

– Я старался выбирать для тебя коктейли с минимальным содержанием алкоголя. Всё-таки в этот вечер я ещё кое на что рассчитываю.

Я вытаращила на него глаза.

Он продолжил:

– Я имею в виду, услышать от тебя много всего интересного.

Я поняла, что наш вечер не окончен. Честно говоря, меня это радовало.

Поскольку клуб находился на набережной, маршрут для прогулки определился сам собой. Медленно шагая вдоль узорчатого металлического парапета, каждый из нас как будто боялся первым нарушить тишину теплого майского вечера. Я подошла ближе к ограждению, облокотилась на него и посмотрела в воду. Было уже темно, и я только слышала её лёгкий плеск. Андрей подошел сзади, встал ко мне вплотную и уперся руками в перила парапета. Я смотрела на Его сильные, красивые руки и не могла оторвать от них взгляда. Меня наполняло чувство защищенности, уверенности и блаженства. Его лицо приблизилось к моему затылку, и я почувствовала, как Он осторожно вдыхает мой аромат. Потом Он нежно пощекотал носом мою шею. Я зажмурилась от удовольствия. Я была рада, что наше первое свидание проходило так легко и естественно. Мы не говорили без умолку о своём хобби, предпочтениях в еде, не вспоминали смешные случаи из детства. Это было совсем не нужно.

Уже подъезжая к моему дому, Андрей спросил:

– Как тебе шоу? Оправдало ожидания?

– Было здорово, у меня порой аж дух захватывало. Только, если честно, я думала, оно подольше продлится. Хотя и так было, что посмотреть.

– Ты ещё проекционные фонтаны световые не видела. Они музыкальные. Такие есть в нескольких городах. Вот увидишь, тебе они тоже очень понравятся.

Я позавидовала тому, как много Он, наверное, путешествует, и сколько всего видел. От этого Он стал для меня еще притягательнее.

– Спасибо за вечер. Я, наверное, долго не смогу уснуть. Столько всего…

– Тебе спасибо, – прервал мой лепет Андрей. – Забыла? Это ведь ты всё придумала. Очередь за мной. Теперь я немного представляю, что тебе может быть интересно.

– И что же? – испытующе уставилась на Него я, скрестив руки на груди.

– Ты определенно любишь зрелищные и многолюдные мероприятия, любишь узнавать и пробовать что-то новое. Это радует. Значит, есть, чем тебя удивить.

Ничего себе! Так Он вовсе не пренебрегал обязанностью ухажера планировать свидание, а хотел узнать мои интересы и предпочтения. Удивил!

– Я пойду. Уже поздно. Завтра, всё-таки, рабочий день, – начала прощаться я.

– У кого-то учебный. Тебе завтра в институт?

– Да, в первой половине дня нужно заглянуть на кафедру.

– Только выспись, пожалуйста. Иначе меня будет мучить совесть.

– Слушаюсь, – по-военному отдала честь я и стала открывать дверь в машине.

Андрей молниеносно выскочил из автомобиля и помог мне выбраться из него. Я направилась к подъезду. Он окликнул:

– Ты ничего не забыла? Или это повод, чтобы я вернулся? – Андрей приоткрыл заднюю дверцу, но в темноте салона я ничего не могла разглядеть.

И тут я спохватилась:

– Цветы!

Андрей взял с сиденья букет и поднес мне.

– Я еще не такая профессиональная искусительница, – заигрывая, улыбнулась я.

Приняв из Его рук букет, я направилась к подъезду, и тут Он быстро снова взял цветы и убрал их за спину. Я резко повернулась и уткнулась в Его грудь; потом оторвала взгляд от белоснежной ткани рубашки и подняла лицо. Он поцеловал меня, медленно и очень осторожно. Каким бывает поцелуй, я тогда не знала, но мне он запомнился именно таким. Я смогла только еле-еле двигать своими губами навстречу Его.

– Я не умею целоваться, – прошептала я, как бы извиняясь, и опустила голову.

– Правда? А целуешься хорошо… – тихо проговорил Он, прижимаясь своим лбом к моей макушке. Он опять вручил мне букет.

– До завтра.

– Да, – только и смогла выдавить из себя я. Мою грудь распирало от нахлынувшей нежности и чего-то ещё, мне непонятного. Это даже стучало у меня в висках.

Я не помню, как добралась до квартиры, как вставила ключ в замочную скважину, как разулась. Когда я включила в комнате свет и села на кровать, разглядывая букет в руках, зазвонил мобильный. Я, не глядя на дисплей, ответила:

– Алло.

– Всё нормально? Ты добралась?

– Да, сейчас буду укладываться спать.

– Спокойно ночи.

***

Почти два месяца уже нашей жизни пролетели также стремительно, как и замечательно. Мы виделись почти каждый день. Я не знаю, остались ли уголки города или заведения, которые бы мы не посетили. Казалось, Он стремился познакомить меня со всеми местами, где бывал раньше, которые Ему особенно нравились, и хотел разделить со мной свои впечатления. Я тоже не отставала, и, хотя знала город не так хорошо, как Андрей, тоже водила Его туда, где любила бывать или куда давно мечтала сходить. Оказалось, нам одинаково интересно было на выставках произведений искусства и на сеансах мультфильмов, в аттракционах 3D. Мы танцевали в толпе влюбленных парочек на Дне города, когда в небо выпускали шары под очень красивую медленную музыку. И даже посетили крутое байкер-шоу, после чего Он, заметив мой восторг, пообещал купить мне самый навороченный мотоцикл при условии, что я никогда не сяду за его руль. За это время я много узнала о Нем. Оказывается, стать юристом было Его мечтой с самого детства. Отец Андрея был военным, и Он, ещё будучи маленьким мальчиком, решил, что будет защищать людей, но не с оружием в руках, а в суде. Отец внезапно умер, когда Андрей заканчивал четвертый курс института. Было очевидным, как эта утрата сильно отразилась на Нем, поскольку Он не любил вспоминал те дни. О матери Он говорил охотнее: чувствовалось, что Андрей и Его старший брат Вадим были желанными и горячо любимыми детьми, и сами отвечали родителям глубоким уважением и сыновним теплом. После смерти отца Андрей ещё больше сблизился с матерью; очевидно, она хотела как-то восполнить сыновьям утрату близкого человека, на которого они равнялись все предшествующие годы. Вадим не имел каких-то особых интересов и профессиональных стремлений, со второй попытки окончил заочное отделение технического университета и открыл станцию техобслуживания, где трудились наёмные работники. Как говорил Андрей, сногсшибательной прибыли этот бизнес не приносил, но себя окупал и позволял брату держаться на плаву. Мама же их Галина Викторовна никогда в своей жизни не работала, зато семье отдавала себя всю без остатка. Андрей никогда не помнил отца с грустным или недовольным лицом, да и мать ни разу не жаловалась на свою судьбу, а впоследствии очень гордилась тем, чего добились её дети. Руководство юридической фирмой доставляло Ему огромное удовольствие, как и непосредственное участие в судебных делах. Как Сам выражался, Он уже заработал право выбирать для Себя наиболее интересные дела. Остальные поручал штатным юристам, в которых ценил превыше всего профессионализм и ответственность. Об уровне Своего достатка Андрей не распространялся, но по всему мне было понятно, что финансовые дела Его обстоят куда лучше, чем у брата, намного лучше. Меня же это абсолютно не волновало. Я всего лишь считала, что Своё благополучие Он справедливо заслужил старательной учёбой и добросовестным трудом.

Мне нравилось, как открыто и просто Андрей рассказывал о Себе, о Своей семье и увлечениях, делился воспоминаниями, не всегда приятными. При этом Он очень интересовался всем, что было связано со мной. Я также охотно делилась с Ним рассказами о своём озорном детстве, усидчивости, которую проявляла в школе, несмотря на отсутствие симпатии к учебе в общем. В старших классах я мечтала поступить в театральное училище, но ближе к окончанию учёбы осознала, что не обладаю для этого выдающимся талантом. Зато обнаружила у себя интерес к истории искусств, что привело меня в институт культуры на специальность «Культурология». Однажды, когда Он забрал меня из института, а я без остановки тараторила про то, как бойко отстаивала разделы дипломного проекта, которые ставил под сомнение руководитель диплома, Андрей попросил почитать Ему мою работу. Я протестовала, говорила, что диплом еще нужно доработать. Он настоял, и я, развернув увесистую папку, бубнила что-то про культуру крестьян начала XIX века, потом перепрыгнула на зарождение театрального искусства, из-за чего и разгорелся мой спор с преподавателем. Слушал Андрей внимательно, не перебивал, только пару раз задал уточняющие вопросы. Потом признался, что моя профессия для Него – тёмный лес, но Он считает её безумно интересной.