Герой Советского Союза

– Уважают тебя в первой роте, старлей, помнят твои подвиги, да и верят… а это дорогого стоит… Комбат, может отпустим?.. Но обещай, что живой вернешься, – улыбнулся Бударин. Я сейчас во вторую роту, с бойцами поговорю, Пятикоп, давай в первую, объясни красноармейцам важность задачи. Слышал, что Вольский ночью натворил?

– Никак нет!

– Будучи в разведке, политрук Вольский и рядовой Крылов подобрались вплотную к самому блиндажу. Ближе к утру, один из унтер-офицеров вышел по нужде, набросились на него, заломили, но тот успел позвать на помощь… Не теряя ни секунды, ворвались в блиндаж, открыли огонь, расстреляли всех. Вытащили из гнезда станковый пулемет, коробку с лентами, дали несколько очередей по приближающимся немцам, схватили оглушенного унтера и бегом в лес. Пулемет уже при деле, унтер дал много сведений по прикрытию Кайваксы с востока. Расскажи бойцам о их подвиге…. А заодно и о Ионове расскажи. Не где-то герои, а здесь, среди нас…

Спустя двадцать минут старший лейтенант Пятикоп сидел в окружении танкистов первой роты.

–Товарищи красноармейцы! Сержанты и командиры! Тихвин под немцами. Что такое Тихвин? Для нас это возможность совершить с этого рубежа бросок на Ленинград и разорвать блокаду. Для немцев – возможность взять Волхов, соединиться с финнами и перекрыть доступ к Ладожскому озеру – последней возможности доставки продуктов в Ленинград. Ежедневно там от голода и холода умирают тысячи людей. Тысячи. Каждый день. Каждый час. Каждую минуту. Наши матери, сестры, жены, дети… А путь на Тихвин лежит через Кайваксу – выйдем на нее и устремимся к Тихвину. Для этого нас сюда и перебросили.

Я не призываю вас умирать за родину. Мало взять Кайваксы. Мало взять Тихвин. Сразу после этого немцы подтянут все резервы и бросят на нас, надо будет еще удержать их. А для этого надо жить. И чтоб до Ленинграда дотянуться – жить надо… Да и вообще, рано нам умирать. Поэтому никакого геройства. Но и отступим, отдадим инициативу – перекроют немцы окончательно Ленинград, на смерть обречем сотни тысяч жителей. Нет у нас пути назад. Нет возможности отсидеться в окопах… вперед и только вперед…

В нашем распоряжении 11 танков, вместе с моим. Да, я пойду с вами. В центре пойду. На острие. Мы, первой ротой, ударим с запада, на Кайваксу. Тяжелые танки будут заходить с севера и оттягивать на себя. Не кучковаться. Рассыпались и на полном ходу вперед. Как можно дольше старайтесь не обнаруживать себя. Сегодня пурга, танки выкрашены в белый цвет и по такой погоде заметны лишь с небольшого расстояния. Шум – обстрел тяжелых КВшек, надеюсь, приглушит их немного. Как только замешкались – успеют немцы развернуть артиллерию на нас и тут уже нам мало не покажется.

Дальше слово взял командир роты и стал распределять танкистов на местности, объяснять про засады, про танки и артиллерию, спрятанную в домах и сараях, а Пятикоп закурил, морщась от порывов ветра со снегом. Закончив, командир роты подошел к нему, сел рядом:

– Миш, как думаешь, Кайваксу возьмем?

– А куда мы денемся? Предчувствие у меня хорошее. И Кайваксу возьмем и Тихвин, – улыбнулся Пятикоп, – КВшки отвлекут на себя, орудия у немчуры на север большей частью смотрят, сам видел, главное в деревню ворваться. А уж там погуляем на славу…

13.45. К западу от Кайваксы первая рота растянулась более чем на километр. Уже давно не утихает перестрелка к северу от деревни и вот он долгожданный приказ – «К бою». На полном ходу танк Пятикопа вылетает из-за березовой рощицы, до деревни чуть меньше километра. Мехвод опытный, несмотря на глубокий снег и практически нулевую видимость летит к деревне на полном ходу, выжимая из «тридцать четверки» все что только можно…

–Не стрелять, не стрелять, – думает про себя Пятикоп, – не видят они нас пока, так и не надо им видеть.

500 метров до деревни… 400… 300… Разрыв – где-то чуть правее громыхнуло – обнаружили все-таки немцы

– Поднажми, поднажми, мехвод, давай, немного осталось и пустимся в карусель…

Осколочно-фугасный давно заряжен. Выстрел. Рядом с бревенчатым домом взметнулась вверх земля со снегом… мимо. И тут же заряжающий досылает следующий снаряд…

В пылу боя Пятикоп не замечает, что ворвался в деревню один. Остальные танки завязли в перестрелке с немцами, но не до этого ему. Выстрел – взлетают бревна какого-то дома, не выдержав попадание снаряда практически с тридцати метров. Радист – пулеметчик строчит практически не останавливаясь. У немцев паника, бегут кто куда.

Задний ход. Вправо довернули. Выстрел. Снова попали. И снова полный вперед.

Пол часа длится бой Пятикопа в деревне. На юго-западе Кайваксы два танка первой роты так же успели заскочить за ближайшие дома и пытаются прорваться к Пятикопу. Знают все экипажи, что один он оказался там. Вторая рота на подступах к деревне завязла.

Семь танков осталось из 11.

Взрыв! Тряхнуло танк. Пожар. Горит «тридцать четверка» Пятикопа. Старлей сам сбивает пламя огнетушителем. Радист погиб. Мехвод обездвижен. Протиснулся к нему – нет, тоже мертв. Заряжающий мертв. Сам Пятикоп контужен. Голова кругом. Какой-то тошнотворно-кровяной комок встает у горла, все плывет. Тишина. Мертвая тишина…

Пятикоп пытается встать, но не может, в глазах будто пелена…

– Рус, сдавайс, – раздается снаружи, – хенде хох! – подходить побаиваются…

– Суки…

Из последних сил Михаил откидывает верхний люк, снова слышно

– Хенде хох! – ждут немцы безумных танкистов, окружили, прицелились…

Из люка одна за другой вылетают две гранаты. Фрицы врассыпную. Кто-то залег, надеясь, что не достанет, кто-то прячется за стену рядом стоящей школы. Взрыв, еще взрыв.

Одновременно из люка вываливается танкист с пистолетом в руке. Еще не успев приземлиться, стреляет. Падает на землю, выстрел. Есть. Нашел еще один фриц пристанище в Кайваксах. Выстрел. Еще. Еще. Из здания школы раздается длинная пулеметная очередь. Обмяк танкист, но пулемет продолжает строчить по нему, будто боясь, что этот безумец снова воскреснет…

Спустя 40 минут над телом Пятикопа стояли несколько танкистов первой роты. Они обнаружили его в окружении десяти немецких солдат и унтер-офицеров.

– По машинам! На Тихвин! – раздалась команда комбата…

Скрежетнув зубами, танкисты пошли занимать места…

Машина Пятикопа только по подтвержденным данным в Кайваксе уничтожила 2 противотанковых самоходных орудия, 12 минометов, 15 пулеметных гнезд, порядка 50 гитлеровцев.

Спустя месяц, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 декабря 1941 года старшему лейтенанту Михаилу Евгеньевичу Пятикопу было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.