Электроник – мальчик из чемодана

Электроник – мальчик из чемодана
Евгений Серафимович Велтистов

Классная классика
Любой подросток захотел бы иметь близнеца, похожего на него как две капли воды. Сколько необыкновенных приключений можно было бы тогда пережить! И, конечно же, каждый подросток хотел бы иметь послушного друга-робота, обладающего сверхъестественными способностями. Сереже Сыроежкину стараниями писателя Евгения Велтистова повезло получить и то, и другое. Тут-то и началось самое интересное…

Евгений Серафимович Велтистов

Электроник – мальчик из чемодана

© Велтистов Е.С., наследники, 2024

© Капустина О. Н., иллюстрации, 2024

© Оформление, вступительная статья. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2024

Machaon®

«И чем больше преодолеете вы вершин, тем сильнее будете чувствовать себя»

Эта фраза принадлежит одному из героев книг Евгения Серафимовича Велтистова (1934–1989). Имел в виду он, конечно, не самые высокие точки горных хребтов. Чтобы покорить вершины научные и творческие, надо быть честным, настойчивым и внимательным. Именно таким был будущий писатель в детстве.

Когда пришло время мальчику идти в школу, началась Великая Отечественная война. Тетрадей не достать. Да и книг тоже, а они для читающего любознательного Жени – на вес золота. Тогда Велтистов твердо решил, что станет продавцом детских книжек. Взрослые были удивлены таким выбором. Почему же будущий писатель решил стать не врачом, не изобретателем и не ветеринаром? Тогда маленький Женя объяснил: «Это для того, чтобы прочитать всё».

Правда, потом он передумал и стал журналистом. Но Велтистов был не просто репортером. Судите сами. Это он помог детскому саду обрести дом – прекрасную дачу, которая раньше принадлежала не очень честному человеку. Это он нашел автора знаменитой песенки «В лесу родилась елочка» – именно после публикации Велтистовым интервью в газете с Раисой Кудашевой к ней пришли известность и признание. Как журналисту Евгению Серафимовичу посчастливилось много путешествовать, но самое главное – встретиться с великими учеными, преимущественно в области теоретической физики, математики и кибернетики – науки о самоуправляющихся машинах, в частности о машинах с электронным управлением. Велтистов понял, что научно-техническая революция скоро коснется каждого, ведь в окружающей нас жизни все еще есть тайны, которые ждут своих исследователей. «Тайны надо уметь разгадывать. Природа всегда ведет себя честно, с ней не надо играть в сыщиков и воров, потому что она нас не обманывает. Но и не выдает своих секретов добровольно. А знаний для новых открытий немало. И у нас есть могучая техника: электронные микроскопы, ускорители частиц, радиотелескопы», – писал Велтистов. Может, именно поэтому он сочинил повесть «Миллион и один день каникул» (1979) о будущем, где космос освоен гораздо лучше, чем в наши дни, где «стаи ракет уплывают с Земли в океан пустоты и возвращаются обратно». Герои книги – пятиклассники, которые на космическом корабле летят на встречу с родителями, работающими на космической станции.

Как и Сережка Сыроежкин из повести «Электроник – мальчик из чемодана» (1964), Велтистов любил размышлять и фантазировать: «А что бы было, если…» Однажды писатель решил поехать к морю. Чемодан показался ему слишком тяжелым, и тогда Евгению Серафимовичу в голову пришла такая мысль: «Что, если там не вещи, а мальчик, поэтому мне так непросто его нести?» В тот момент он придумал кибернетического человека по имени Электроник. Позже оказалось, что писатель в спешке перепутал чемоданы – и уехал в отпуск вместе с чемоданом, набитым книгами! Ласты с маской остались дома…

А дальше Велтистову помогла настойчивость и кропотливая работа с закромами памяти: «Итак, что же такое творческий процесс? Предположим, вы задумали создать произведение искусства или науки. Сели, размышляете. Мысли скачут, вспоминается то одно, то другое. Это идет вызов информации из памяти. Иногда говорят: что-то не думается, мысли не лезут в голову и так далее. Не отчаивайтесь! Настойчиво запрашивайте память – у вас ведь богатая кладовая знаний». Такое дело, как писательское, редко спорится без усилий.

Герои получившейся фантастической повести – ученики седьмого класса, которые и не подозревают, что в городе появился двойник их одноклассника Сережки Сыроежкина, обычного тринадцатилетнего мальчишки с взъерошенными волосами, который очень любит играть в футбол. Этот как две капли воды похожий на Сыроежкина мальчик – на самом деле самообучающаяся электронная машина, которой придали человеческий вид по фотографии Сережи, напечатанной в журнале. Работа была такой искусной, что ни родители, ни одноклассники не смогли бы понять, что перед ними не настоящий мальчик, а робот. Да и сам Сережа на минуту призадумался, когда вдруг увидел своего близнеца: «Куртка вздрогнула, зашевелилась. Из куста прямо на Сережку вылез очень знакомый мальчишка. Нет, совсем незнакомый! Это был кто-то чужой. Но этот «кто-то» был вылитый Сыроежкин. Сергей посмотрел на него широко открытыми глазами, и ему казалось, что это он сам вылез сейчас из куста и дивится на забияку, дернувшего его за куртку. А мальчик в синей куртке, живой двойник Сережки, тоже замер и смотрел в глаза Сыроежкину».

Тут-то и начинаются настоящие приключения! Загадочным образом улучшается успеваемость Сыроежкина, даже математические задачки он щелкает как орешки, его зовут в спортивную секцию, а задира-одноклассник смотрит на Сережу с уважением. Наверное, вы уже догадались, в чем же тут дело?

«Фантастика, – говорил Велтистов, – это выдумка, взгляд в будущее – какой простор для писательского воображения!» На страницах книг можно совершать открытия и ускорять течение времени. Евгений Серафимович не остановился на достигнутом, он знал, что впереди еще много непокоренных вершин. Со временем получилась трилогия не только о мальчике-роботе, но и о созданной им неуничтожимой собаке – Рэсси: кроме первой повести появились еще «Рэсси – неуловимый друг» (1971) и «Победитель невозможного» (1975).

Наталия Дровалева, кандидат филологических наук

Чемодан с четырьмя ручками

Ранним майским утром к гостинице «Дубки» подкатил светло-серый автомобиль. Распахнулась дверца, из машины выскочил человек с трубкой в зубах. Увидев приветливые лица, букеты цветов, он смущенно улыбнулся. Это был профессор Громов. Почетный гость конгресса кибернетиков приехал из Синегорска, сибирского научного городка, и, как всегда, решил остановиться в «Дубках».

Директор «Дубков», организовавший торжественную встречу, занялся вещами. Из распахнутой пасти багажника торчал закругленный угол большого чемодана.

– Э-э, даже такой силач, как вы, не поднимет его, – сказал профессор, заметив, что директор заглядывает в багажник. – Это очень тяжелый чемодан.

– Пустяки, – отозвался директор.

Он обхватил чемодан мускулистыми руками и поставил на землю. Лицо его покраснело. Чемодан был длинный, черного цвета, с четырьмя ручками. По форме он напоминал футляр контрабаса. Однако надписи точно определяли содержимое: «Осторожно! Приборы!»

– Ну и ну… – покачал головой директор. – Как же вы справлялись, профессор?

– Приглашал четырех носильщиков. А сам руководил, – сказал Громов.

– Мы оставили вам тот же номер. Вы не возражаете?

– Прекрасно. Весьма благодарен.

Директор с тремя помощниками ухватились за ручки и отнесли чемодан на второй этаж. Поднявшись за ними, профессор с удовольствием оглядел голубоватые стены гостиной, удобную мебель, маленький рабочий стол у широкого, во всю стену, окна. Он почувствовал, что в комнате пахнет сосновым лесом, и улыбнулся.

Директор нажал на одну из кнопок у двери:

– Запах хвои необязателен. Если хотите, можно цветущие луга, фиалки и даже морозный день. Это кнопки генератора запахов. Для настроения.

– Все чудесно, настроение отличное, – успокоил его профессор.

– Мы так и думали. Пожалуйста, располагайтесь, отдыхайте.

И директор удалился.

Профессор распахнул окно. В комнату с шорохом листвы влетел утренний ветерок и запутался в прозрачных шторах. Под окном росли крепкие дубки, солнечные лучи пробивались сквозь их лохматые шапки и ложились светлыми пятнами на землю. Вдалеке шуршали шины. Над деревьями прострекотал маленький вертолет – воздушное такси.

Громов улыбнулся: он никак не мог привыкнуть к этим вертолетам и ездил в обычных такси. Он видел, что город раздался и похорошел. От вокзала ехали мимо километровых цветников, в бесконечном коридоре зеленых деревьев, застывших, как в почетном карауле. Куда ни посмотришь – везде что-то новое: березовая рощица, хоровод стройных сосен, яблони и вишни в белых накидках, цветущая сирень… Сады висели и над головой, на крышах зданий, защищенные от непогоды прозрачными раздвижными куполами. В промежутках между окнами, которые перепоясывали здания блестящими лентами, тоже была зелень: вьющиеся растения цеплялись за камни и бетон.

– Дубки подросли, – сказал профессор, смотря в окно.

Да, он много лет не был в этом городе.

Он нагнулся над чемоданом, отпер замки, откинул крышку. В чемодане, на мягком голубом нейлоне, лежал, вытянувшись во весь рост, мальчик с закрытыми глазами. Казалось, он крепко спит. Несколько минут профессор смотрел на спящего. Нет, ни один человек не мог бы сразу догадаться, что перед ним кибернетический мальчик. Курносый нос, вихор на макушке, длинные ресницы… Синяя курточка, рубашка, летние брюки. Сотни, тысячи таких мальчишек бегают по улицам большого города.

– Вот мы и приехали, Электроник, – мягко произнес профессор. – Как ты себя чувствуешь?

Ресницы дрогнули, блестящие глаза открылись. Мальчик приподнялся и сел.

– Я чувствую себя хорошо, – сказал он хриплым голосом. – Правда, немного трясло. Почему я должен был лежать в чемодане?

Профессор помог ему вылезти, стал поправлять костюм.

– Сюрприз. Ты должен знать, что такое сюрприз. Но об этом поговорим потом. А теперь – одна необходимая процедура.

Он усадил Электроника на стул, достал из-под его куртки маленькую электрическую вилку на эластичном, растягивающемся проводе и вставил ее в розетку.

– Ой! – дернулся Электроник.

– Ничего, ничего, потерпи, – успокаивающе сказал профессор. – Это необходимо. Ты будешь сегодня много двигаться. Надо подкрепиться электрическим током.

Оставив Электроника, профессор подошел к видеотелефону, набрал на диске номер. Засветился голубой экран. Громов увидел знакомое лицо.

– Да-да, Александр Сергеевич, я уже здесь, – попыхивая трубкой, весело сказал Громов. – Самочувствие? Превосходное!