Корректор. Книга пятая. Горизонты нашей мечты

– Он отказался сообщить. Сказал, что дело крайне конфиденциальное и касается только Рэнны, и больше никого. Хина, ты была с девочкой в прошлые разы – могу я тебя попросить поприсутствовать при разговоре и сейчас? Я пока поработаю с группой, а ты возьми ее и ступай в воспитательскую, он ждет там. Поговори с ней предварительно… – директор замялась. – Ну, не знаю даже. Чтобы она чего лишнего не сказала, что ли. Вообще-то, по-хорошему, мне нужно присутствовать при разговоре, но ты в девочке лучше меня разбираешься. И она тебе, кажется, доверяет больше, чем все остальным. Я не слишком тебя обременяю?

– Все в порядке, Хибара. Я поприсутствую. Надеюсь, он быстро.

– Вот и ладно! – повеселела директор. – Рэнночка, милая, подойди к нам.

Девочка слезла со стула и подошла, доверчиво глядя снизу вверх.

– Пойдем со мной, Рэнна, – велела Хина. – К тебе приехал в гости дядя из Оканаки.

Она взяла девочку за руку и вывела в коридор. За ее спиной Хибара захлопала в ладоши и громко сказала:

– Дети, дети, а теперь еще раз споем нашу песенку…

Хина закрыла дверь, заглушив музыку, и повела свою воспитанницу к лестнице.

– А какой дядя? – сонно спросила Рэнна. – Он кто?

– С тобой хочет поговорить дядя из Оканаки, – сказала Хина. – Ты помнишь, что такое Оканака?

– Да, госпожа Хина. Столица нашей страны, Катонии, далеко на севере. А где работает дядя?

– Он работает в Службе защиты детства, – Хина начала пониматься по ступенькам. – Там есть отдел, который занимается людьми с сильными невидимыми руками. Как у тебя. Помнишь, мы две недели назад ездили на автобусе проверять твои способности?

Конечно, помнит, язвительно сказало что-то внутри ее. Не каждый день все-таки она спасает по ребенку.

– Служба контроля особых способностей? – тщательно выговаривая слова, переспросила девочка.

– Да, Рэнночка. А откуда ты…

Детская рука выскользнула у нее из ладони так ловко и естественно, что Хина не осознала потери еще две или три ступеньки. Потом она остановилась и растерянно обернулась. Рэнна неподвижно стояла посреди пролета, и совершенно определенно она больше не казалась безразличной и сонной. У Хины по спине пошли мурашки, когда она осознала: у девочки опять совершенно взрослый вид, как тогда, в Центре. Совершенно кошмарное сочетание невинного детского облика и взрослой настороженности.

– Значит, СКОС? Вот как… – проговорила Рэнна, отсутствующе глядя куда-то мимо. – Ну что же, следовало ожидать. Как его зовут, госпожа Хина? Он представился?

– Вероятно, да, – что-то подсказало Хине, что сюсюкать сейчас не следует. – Но с ним говорила госпожа Хибара. Она не назвала имя.

– Он уже здесь?

– Да.

– Тогда нам остается только встретиться с ним.

Рэнна покрепче прижала к себе куклу и быстро взбежала на второй этаж. Даже ее движения изменились: из угловато-размашистых детских превратились в грациозно-скользящие, как у опытной гимнастки. У Хины опять по спине побежали мурашки. Точно так же, как и тогда, в Центре, когда она переваливалась из сетки в сетку между этажами. Но в ее возрасте такое просто невозможно! Никакие тренировки не в состоянии разработать у ребенка мелкую мышечную моторику, которая может развиться только сама, с течением времени. Однако же вот она, Рэнна. Вся здесь. И совершенно реальна.

На верхней площадке девочка остановилась.

– Где он, госпожа Хина?

– В воспитательской. – Хина поднялась вслед за ней, перепрыгивая через ступеньку.

– Госпожа Хина, – девочка повернулась и пошла по коридору мимо входов в спальни. – Могу я нижайше попросить тебя об одолжении?

– Да?

– Я крайне извиняюсь перед тобой за допускаемую неучтивость и не могу найти слов для оправданий своей невежливости. Но не могла бы ты подождать в коридоре во время разговора, если я попрошу? Возможно, мне потребуется пообщаться с ним один на один.

– Рэнна, не слишком-то благоразумно оставлять тебя в комнате одну с незнакомым посторонним мужчиной.

– Я сильный девиант, госпожа Хина, – в голосе девочки мелькнули иронические нотки. – Я могу разнести бетонную стену своими манипуляторами. Если он сможет мне повредить, то уж ты точно ничем не поможешь. И потом, я всегда могу закричать.

Они дошли до середины коридора и остановились перед входом в воспитательскую.

– Я подумаю, – ответила Хина, чувствуя, что мурашки вдоль хребта бегают уже стадами.

Странно: она всей кожей, словно электрическое поле от шерстяного свитера, чувствовала необычность происходящего. И нервы у нее натянулись куда сильнее, чем следовало ожидать от простого разговора с чиновником, пусть и столичным. Однако опасности и страха она не ощущала. Скорее, странное предвкушение. Словно сейчас вот-вот все разъяснится от начала и до конца. Дурацкое чувство, разумеется. Она потянула дверь, пропустила перед собой девочку и вошла вслед за ней.

Навстречу им поднялся невысокий мужчина лет пятидесяти. Длинные залысины, старомодные очки в стальной оправе, заношенный темный костюм, лоснящийся на локтях. Типичная канцелярская крыса, давно наплевавшая на свою внешность.

– Добрый день, – напряженно сказал он. – Меня зовут Сара Каамон. Я директор младшешкольного сектора Службы контроля особых способностей. Ты – Рэнна, госпожа? Ах, да, что же это я. Конечно. Я же видел твою фотографию. Рад знакомству.

Обращался он исключительно к девочке, словно Хины вообще не существовало.

– Меня зовут Рэнна Дзидзисий. Рада знакомству, господин Сара, – тоном хорошо воспитанной пай-девочки ответила Рэнна, низко кланяясь. – Прошу благосклонности.

– Я Хина Мацури, воспитательница ее группы, – сухо заявила Хина. – Могу я ознакомиться с твоими документами, господин?

– А? Да-да, разумеется.

Мужчина извлек из кармана пиджака удостоверение с зелеными корочками, истертое почти так же, как и сам пиджак. Протянул он его тоже почему-то Рэнне. Та не пошевелилась, прижимая к себе своего зверя и разглядывая гостя непроницаемыми темными глазами. Хина взяла удостоверение и раскрыла его, вчитываясь в строчки. Потом активировала первый попавшийся терминал, вызвала программу верификации личности и поднесла удостоверение поближе, чтобы считать из него сертификаты. Подумав, терминал негромко звякнул, подтверждая подлинность удостоверения, и в дисплее появились фотография, имя и должность. Все правильно.

– Мы слушаем тебя, господин Сара, – сказала она, возвращая удостоверение.

– Э-э… госпожа Хина, – мужчина впервые обратился к ней напрямую. – Могу я попросить тебя подождать в коридоре? Я, разумеется, приношу свои нижайшие извинения, но у меня к госпоже Рэнне строго конфиденциальное дело.

Они что, сговорились телепатическим манером?

– О чем ты хочешь говорить, господин Сара? – спросила девочка.

– О… – директор сектора бросил на Хину быстрый взгляд. – О тебе, госпожа. Вот.

Он извлек из кармана пелефон, немного поковырялся в нем и положил на стол. На плоском дисплее возникли две маленькие картинки – похоже, и там, и там несколько похожих строчек текста, из-за мелкости неразборчивые. Потом картинки сдвинулись и наложились одна на другую, переливаясь разноцветными узорами – и превратились в черный квадрат, на котором лишь кое-где горели отдельные светлые точки. И что этот ролик должен означать?

– Госпожа Хина, – Рэнна повернула голову и заглянула воспитательнице в глаза. – Я присоединяюсь к просьбе господина Сары. Пожалуйста!

Так. Значит, все-таки тайны. Страшные тайны, объединяющие восьмилетнюю девочку-девианта и столичного чиновника средних лет, никогда в жизни друг друга не видевших. Ну и что делать, спрашивается?

– Хорошо, – откликнулась Хина, поколебавшись. – Я подожду в коридоре. Господин Сара, имей в виду, что я прямо за дверью. Если вдруг…

– Не беспокойся, госпожа Хина, все в полном порядке, – поспешно заверил тот. – Мое дело займет не более пяти минут.