История отечественной артиллерии в лицах: военачальники, возглавлявшие артиллерию (ракетные войска и артиллерию) в 1700-2019 гг.

Документы архива…

Выписки

из приказов генерал-фельдцейхмейстера.

От 18.11.1819 г. «…Состоящий вчерашнего числа в карауле на Петровской площади лейб-гвардии Семеновского полка подпоручик Кашкаров опоздал отдать честь Государю императору, за что и наряжается мною на 10 дней без очереди дежурным, а подпоручик Хмелев и прапорщик Степанов за найденные неисправности при несении караула у Московских и Нарвских ворот наряжаются: первый на три, второй на семь дней, о чем и уведомляю по бригаде, а так же и о том, что караулы занимаемые 2-м батальоном лейб-гвардии Семеновского полка найдены мною вообще не в должной исправности…».

От 29.11.1819 г. «…Подтверждается полкам вверенной мне бригады, чтобы не под каким видом нижние чины не имели вместо гвоздей подков под каблуками…».

Михаил Павлович возглавил артиллерию русской армии в то время, когда она, получив значительный опыт в боевых действиях в войнах XVIII – начала XIX веков, продолжала бурно развиваться. Однако оснащение ее более совершенными системами, развитие организационно-штатной структуры, неплохая выучка личного состава еще не в полной мере решали проблему поддержания высокой боевой готовности рода оружия, умелого управления им в мирное и военное время.

Доминирующей становилась проблема подготовки командно-инженерных кадров высокой квалификации. Во время поездки Великого князя в 1814 – 1815 годах в Париж он не мог не обратить внимания на весьма высокую степень образованности французских артиллеристов, многие из которых были воспитанниками престижного учебного заведения – Политехнической школы. Подобный подход к подготовке артиллерийских кадров имел место и в Пруссии. И несмотря на то, что Великий Князь был еще очень молод, тем не менее, одаренный наблюдательным умом и восприимчивым характером, он обратил внимание на то, как отставали наши отечественные артиллеристы в вопросах специального образования от только что побежденных французских.

Не надо было быть большим специалистом военного дела, чтобы не видеть того, что существующий в России Артиллерийский и инженерный шляхетный корпус к концу XVIII века по существу перестал быть источником подготовки офицеров-артиллеристов, с переименованием его во 2-й кадетский корпус совершенно утратил свою артиллерийскую специфику, хотя ранее она и преобладала. Офицерские кадры в артиллерию стали поставлять кадетские корпуса общего профиля. Однако, прибыв для дальнейшего прохождения службы в артиллерийские части, воспитанники этих корпусов показывали низкую профессиональную подготовку. Они были также не в состоянии решить проблему подготовки командиров-артиллеристов для первичных артиллерийских должностей и учебные роты Гвардейского артиллерийского батальона, дислоцировавшегося в столице.

Таким образом, обстановка, складывающаяся в сфере артиллерийского образования в начале XIX века настоятельно требовала проведения неотложных мероприятий по улучшению подготовки артиллерийских кадров и систематического пополнения ими русской армии. Объективно назревал период, когда отечественное артиллерийское образование должно было вступить в качественно новый этап развития.

Весной 1820 года Михаил Павлович представил Императору Александру I развернутый доклад «Об образовании Артиллерийского училища». Ознакомившись с его содержанием, 9 мая 1820 года Император краткой резолюцией «Быть по сему» одобрил его. Эта резолюция явилась официальной точкой начала реализации замысла учреждения первого в России артиллерийского училища. Оно было рассчитано на 120 штатных и 28 сверхштатных учащихся и предусматривало 5-летний курс обучения. Кандидатуры поступавших утверждал лично генерал-фельдцейхмейстер. Юнкера и фейерверкеры для поступления должны были иметь представления от начальников артиллерии армий, отдельных корпусов или других частей. Вплоть до 1853 года абитуриентами училища могли быть представители разных сословий. Однако с 1853 года в училище стали принимать только потомственных дворян, как это практиковалось в других учебных заведениях.

Училище было размещено на правом берегу Невы на Выборгской стороне, на Бочарной улице (ныне ул. Комсомола, д. 22), напротив Литейного дома. С 1820 года здесь размещалась 1-я лабораторная рота. Этот участок местности по обе стороны реки издавна называли артиллерийским уголком Санкт-Петербурга.

Официальное открытие училища состоялось 25 ноября (7 декабря) 1820 года. В изданном на следующий день приказе генерал-фельдцейхмейстера по этому поводу отмечалось: «На основании высочайше конфирмованного штата, Артиллерийское Училище устроено во всех частях и 25 числа сего месяца открыто. С удовольствием видя, сколь успешно оное приняло свое действие, уверенным остаюсь в полной мере, что заведение сие, утвержденное щедротами Его Императорского Величества, доставит Артиллерийскому Корпусу отличных и сведущих офицеров…».

Михаил Павлович проявлял постоянную заботу о жизни и повседневном быте нового военно-учебного заведения, подбору для него высоко квалифицированных преподавателей. В частности, не без его содействия, для преподавания общеобразовательных дисциплин привлекались лучшие специалисты из числа профессорского и преподавательского состава учебных заведений Санкт-Петербурга, бо?льшая часть которых в последствии была зачислена в штат училища. Несомненным был тот факт, что свои многочисленные проблемы становления командование нового военно-учебного заведения решало, опираясь на поддержку генерал-фельдцейхмейстера.

В 1821 году Император Александр I посетил училище. Оценив усердие брата, он наградил его 12 января 1824 года орденом Св. Владимира I степени «за неусыпную попечительность об основательном образовании вверенного ему юношества».

По представлению Михаила Павловича было положено начало и централизованной подготовки артиллерийских мастеров с соответствующей специальной теоретической и практической подготовкой. С этой целью в 1821 году при петербургском арсенале была открыта Артиллерийская техническая школа, а в 1830 году при Охтинском пороховом заводе – школа «для образования мастеров и подмастерьев порохового, селитряного и серного дел». Кроме того, также по инициативе Великого князя, в 1820 – 1830-х годах учреждены батарейные, дивизионные, окружные школы для подготовки грамотных нижних чинов артиллерии. 8 февраля 1824 года Михаил Павлович был назначен шефом Лейб-Гвардии Московского полка, а 3 марта 1825 года – начальником 1-й Гвардейской пехотной дивизии.

Конец этого года был насыщен важными событиями, которые напрямую коснулись и генерал-фельдцейхмейстера. Неожиданная смерть Александра I в ноябре 1825 года в Таганроге и последовавшее затем междуцарствие ускорили выступление декабристов. Константин, следующий за Александром сын Павла I, являвшийся фактическим наместником Царства Польского, отрекся от престола в пользу брата Николая. Письмо его об отречении из Варшавы в Петербург доставил Михаил Павлович[36 - Великие Князья Константин и Михаил Павловичи, несмотря на большую разницу в возрасте, были очень дружны, и Михаил Павлович часто гостил у брата в Варшаве.].

Хладнокровно и мужественно действовал Великий князь в день мятежа 14 декабря 1825 года. Отправившись в казармы ряда гвардейских полков, он сумел восстановить их управляемость. Затем Великий князь вывел на Сенатскую площадь части, не желавшие принимать участие в бунте, в том числе артиллеристов. Во время стрельбы по мятежникам картечью Великий Князь командовал орудием, расположенным у манежа Л.-Гв. Конного полка. Впоследствии 4 орудия 1-й легкой роты 1-й Гвардейской артиллерийской бригады, которые вели огонь на Сенатской площади, император Николай I пожаловал Михаилу Павловичу. По завещанию генерал-фельдцейхмейстера, после его кончины они были переданы Артиллерийскому училищу[37 - В настоящее время они находятся в Петропавловской крепости.].

В этот злосчастный день Михаил Павлович едва не был убит В.К. Кюхельбекером – тот уже целился в Великого Князя, но трое мятежных матросов Гвардейского Экипажа выбили из его рук пистолет и слегка побили поэта прикладами. По отношению к несостоявшемуся убийце Великий князь проявил высочайшее благородство. Во время следствия над «декабристами» он горячо ходатайствовал перед Императором о смягчении наказания для В.К. Кюхельбекера и добился своего. Кюхельбекер вместо смертной казни отделался несколькими годами каторги. Более того, Михаил Павлович подарил ему прекрасную медвежью шубу, в которой тот и отправился в Сибирь[38 - Император Николай Павлович несколько раз сокращал сроки заключения для всех осужденных «декабристов», да и жизнь их в сибирской ссылке не была столь тяжелой, как принято думать. Так, вместо работы «во глубине сибирских руд» «декабристы» обычно курили, играли в шахматы, беседовали, а работать в шахты спускались по желанию, чтобы размяться, не более чем на полчаса-час в день. Вскоре после прибытия в Сибирь в жилищах многих «декабристов» появились мебель красного дерева, картины, зеркала. Милосердие Государя по отношению к государственным преступникам поражает. Но, очевидно, сказывалась их принадлежность к элите русского общества.]