Зеленый прилив

Был предложен еще один безумный вариант: тактическая бомбардировка неуправляемыми ракетами по периметру портала. Но тут разум победил панику, осознав, что враги слишком уж полны неожиданностей. К примеру, последние новости о масштабных подземных работах могли означать, что они обладают гораздо более высоким уровнем технических знаний, чем казалось при первом контакте. К чему приведет очередной необдуманный шаг со стороны людей – предсказать невозможно. А просто так, безотчётно давать в руки врагу еще несколько ядерных бомб никто не решился. Вариант благополучно свернули.

И придумали нечто иное.

– Портал не сплошной, – объяснял нам генерал неизвестных войск. – Иначе орки не могли бы выходить оттуда для отражения наших атак и потом возвращаться под его защиту. Особо тщательно защищены те участки, с которых мы могли бы нанести удар по основанию линзы. Но в других местах периметр едва охраняется, несколько наших разведывательных групп смогли свободно проникнуть в город и затем выбраться обратно.

Проектор вывел на белую доску другую карту города, Александр Анатольевич нарисовал на ней маркером несколько полос-маршрутов.

– По данным разведки, противник сейчас занят укреплением основ под устройствами, создающими поле. Через несколько дней опоры большого портала станут неприступными. Наш единственный шанс – обрушить их сейчас, сколько еще возможно.

Проектор наложил на карту спутниковые снимки.

– Вот. Как минимум три опоры портала все еще представляют собой обычные высотные здания. А вот на этих точках работы только-только начаты. Состояние вот этой группы зданий – неизвестно. Всего таких опор более сорока, заведомо укрепленные в расчет не берем.

Генерал повернулся к нам.

– Ваша задача в этой операции – ключевая. В город будут заброшены группы спецназа. Для солдат это неизвестная местность, разведданные по которой напрочь отсутствуют. Средства навигации не работают, включая даже элементарные компасы. Есть карты, но территория сильно перекопана, картам она не соответствует. Ну а главное, там повсюду порталы, черт ногу сломит, где и что за ними спрятано. Ориентироваться на месте сейчас сможет только хорошо знакомый с городом человек.

Он поднял палец и ткнул им – я через разделявший нас стол почти ощутил давление.

– Не думайте, что мы не пробовали другие способы, не искали варианты. Но сейчас на нас давит не только угроза оттуда (он указал большим пальцем за спину, в сторону города). На нас с еще большей силой давит еще и оттуда (последовал аналогичный жест пальцем вверх, к потолку). Грёбаное мировое сообщество.

– А ему то какое дело до наших проблем? – не удержался я.

– А ему, сынок, до всего и всегда есть дело. Особенно если у соседа неприятности, на которых можно руки нагреть. В нашем случае, они догадываются, что неприятности очень большие. У нас над головами сейчас спутников столько, что аж здесь слышно, как они друг об друга лязгают.

– Нам спутники не сильно помогли.

– На это вся надежда, – кивнул генерал. – Бог знает, что им удалось выяснить, а что нет. Раз официальных нот не направлено и в ООН никто ботинком по трибуне не стучит – значит, у них информации не больше нашего. Они лишь уверены, что мы локализовали ситуацию и хотим скрыть событие и пользоваться его плодами единолично.

– А мы что, так сильно хотим? Я эти плоды видел, пусть забирают себе с горкой!

– Вот да, таких плодов не жалко! – поддержал меня еще один беженец.

– Мозги включите! – посуровел Александр Анатольевич. – Вы видели их потенциал? Вы видели, каким оружием они обладают? Который день длится контакт, а мы даже параметров этого оружия зафиксировать не можем, только визуальные описания! И все, все наши технологии там ложатся! Можем ли мы допустить к этой информации потенциального противника?

Мы пожали плечами. Нам все эти мутные игры были, что свинье апельсины.

– Ну неужели ж вы думаете, что к нам действительно побегут помощь оказывать? Первое, что сюда завезут, будет техника для сканирования и разведки. Потом, как по нотам, случится какие-нибудь ЧП и от нас потребуют передачи операции под международный контроль.

Тут он наклонился и понизил голос.

– Кроме того, с точки зрения военной безопасности страны, никогда нельзя сбрасывать со счетов возможность прямого удара, если соседи сочтут наше положение достаточно тяжелым. Поэтому мы отбрёхиваемся, как можем. С каждым днем делать это всё труднее.

Генерал протянул руку к стулу, на спинке которого висел камуфляжный бурый бушлат, повернул один из рукавов и продемонстрировал всем нашивку национальной гвардии.

– Чтобы максимально долго водить любимых коллег за нос, мы, по большому счету, не должны даже привлекать к этой операции вооруженные силы. Стягивать армию в глубине своей территории – это признать факт войны. А официальная версия – масштабное ЧП техногенного характера. По этой причине оцепление формирует гвардия и войска РХБЗ, а спасатели и полиция имитируют бурную деятельность.

– Поэтому артиллерия прекратила огонь по городу?

– В том числе, да. Как только мы зафиксировали переброску в наш сектор технических средств контроля и активность резидентуры, стали вести себя максимально близко к легенде.

– Это что же получается, – я был, мягко говоря, в шоке, – Нет за нами никаких армейских резервов? Если орки пойдут в атаку, их нечем будет остановить?

– Ты только не описайся от паники. Тут вроде люди тоже не без ума сидят. Во-первых, в соседней республике проходят внезапные масштабные учения. Под этим соусом мы успели стянуть достаточно сил и средств еще до того, как разошлась информация о ЧП. Так что вблизи города можем держать и технику, и артиллерию. Во-вторых, задействованы все запасы местных частей. В третьих, у нацгвардии тоже разного добра хватает. Наконец, прочие резервы потихоньку стягиваются и формируются, только без суеты и максимально скрытно.

– Ну вы прям успокоили. – Я постарался вложить в голос максимум сарказма. – А то уж страшно было, что мы для страны последняя надежда.

Генерал задержал на мне свой очень серьезный и грустный взгляд.

– Наш спецназ, и в первую очередь разведка, понесли большие потери. Мы не можем их восполнить, не привлекая внимания. Как на духу, лично я бы в жизни не разрешил включать таких как вы в наши группы. Но в Управлении сил спецопераций решили иначе.

Он показал пальцем на проекцию города над столом.

– Мы вынуждены привлечь именно вас. Вы все – местные жители, знаете интересующие нас участки города, сориентируетесь на них даже в полностью разрушенном состоянии. Более того, вы уже имеете опыт боевых столкновений с противником. Поэтому будете выступить в роли проводников и консультантов.

Последовала пауза, которую никто не рискнул нарушать.

– Да, еще одно. Сейчас я должен бы еще сказать, что это смертельно опасное предприятие, поэтому пойдут только добровольцы. Но совершенно уверен, никто из вас не откажется.

Юноша в очках издал было какой-то звук, но наткнулся на взгляд генерала – и промолчал.

11. Ангар

Вывезли нас из армейского лагеря на грузовике, который внешне походил на старую ржавую вахтовку. Или на тот раздолбанный КУНГ, в котором во время срочной службы мы катались по части со связистами.

Внутри фургон оказался неожиданно комфортным, вместительным, с чуть прохладным кондиционированным воздухом. Судя по толщине двери, он был еще и неплохо бронирован. Наружных заляпанных грязью стекол (и классической фанерки вместо одной из форточек) изнутри не существовало вообще, салон был чистым и светлым – за счет трех мощных светодиодных плафонов. Забираясь внутрь, каждый из нас цокал языком, присвистывал или издавал какой-нибудь еще характерный звук из-за удивления, настолько внутреннее убранство не соответствовало жалкому внешнему виду машины.

Из-за отсутствия стёкол мы понятия не имели, куда нас везут. А везли долго. Повинуясь усталости и напутствию провожавшего офицера, все устроились поудобнее и успели полноценно поспать в мягких креслах.

По моим прикидкам, фургон должен был уже добраться до границ области. Как минимум, покинуть карантинную зону и еще около часа катить вдаль. Свериться было не с чем, перед выездом у нас собрали не только часы, а вообще почти все личные вещи, пообещав отдать в целости после возвращения.

Когда волнение от очередных непоняток стало почти нестерпимым, машина сбросила скорость, встала раз, потом медленно двинулась вперед, постояла еще немного, опять тронулась, несколько раз повернула, сдала задом и остановилась окончательно.

Мы оказались в ангаре, внутри которого размещался еще один ангар, меньшего размера. Внешний был огромным, бетонно-железным, здесь мог бы поместиться большой авиалайнер, а то и не один. Повсюду сновали машины и солдаты, но из-за масштабных размеров помещение все равно казалось пустоватым.

Внутреннее строение на поверку оказалось легкой надувной конструкцией, в каких сейчас устраивают передвижные выставки, спортивные соревнования и летние ледовые площадки. Через дверь-клапан, куда рычащий компрессор непрерывно подавал воздух, мы вошли внутрь.

– Здравия желаю, товарищи бойцы! – радостным зычным басом обратился к нам высокий мужчина в камуфляже светло-песочного цвета. – Добро пожаловать в закрома Родины! Проходите, будем знакомиться!

Мы поприветствовали его в ответ, затем подошли ближе и пожали руки группе других солдат. Их внешность меня немного разочаровала, потому что ждал я встречи с сотрудниками Сил спецопераций, представляя их очень внушительными, гипертрофированно «раскачанными» атлетами. Нас встречала совершенно разношерстная команда, от пузатеньких дяденек лет под 50 до совершенных мальчишек с рябыми прыщавыми лицами, ну никак не укладывавшихся в представление о спецназе. Я напомнил сам себе, что и в нашем призыве «вербовщики» отбирали в разведку и спецвойска именно таких срочников, совершенно обычных мальчишек. Но всё равно разочарование рассеялось не сразу.

Пока нас пересчитывали, переписывали и в очередной раз анкетировали, появилось время оглядеть территорию. Она была поделена на относительно небольшие, метров по десять шириной, секции, отгороженные стенами из светлого пластика. За перегородками сновали люди, что-то искрило, кто-то кричал в телефонную трубку, кто-то таскал из двери в дверь тюки и ящики.

Ближе всего, в противоположном углу нашей же комнаты, стояли два ряда складных кресел и три стола, сдвинутые в одну линию, заставленные картонными коробками. На каждой красовались цифры, выведенные от руки черным маркером: 37, 39, 42… Три солдата сидели за этими столами и заполняли длинные бланки. Наша небольшая орда, закончив входные формальности, по команде басовитого офицера двинулась к столам.

– Слушайте все внимательно, чтобы не тратить время на повторение. По очереди подходите к пункту выдачи. Называете фамилию, личный номер, размер. Получаете комплект. Переодеваетесь и проходите вон в те двери, на следующий этап экипировки.

– Прямо тут переодеваемся? – раздалось из рядов.