Пираты медного века

– На пастбище ты говорила иначе, – упрямо повторил Последыш, не теряя надежды, – мы можем…

– Здесь не пастбище, – снова прервала его девушка и улыбнулась, – но я могу рассказать тебе, о чем мне говорили Матери, если отведешь меня к кустам можжевельника. Там сейчас никого не должно быть.

Не веря собственной удаче, юноша кивнул и оглянулся .

ГЛАВА ВТОРАЯ

– У этих людей ничего нет, Скел, – Гвеч выговаривал слова тягуче, словно наречие Калкид не было для него родным. Само имя его родилось от слова «мокрая земля», нечто, что засасывает, – зачем оставаться здесь?

– Мы плыли сюда не для того, чтобы взять несколько камней у жителей Далекой Земли, – Скел посмотрел на него, но Гвеч не отвел взгляда, – мы говорили об этом с тобой и со старшими. Эта земля велика. И у людей здесь много и воды, и дичи, которых не хватает детям Калкид. И они не злы к чужим, как те, с острова Сосен. Мы найдем здесь место для тех, кто покинет Укрывище.

– Их немного, – все так же тягуче ответил Гвеч, – и у них нет даже топоров, мы могли бы перебить их в первую ночь.

Скел обвел взглядом остальных. Гребцы лежали или сидели на шкурах на берегу, море шумело за их спинами. Некоторые успели прикрыться – лен и шерсть быстро разрушались от влаги, потому отправляясь в море, выбирали грубо выделанную кожу – но были и те, кто по-прежнему оставался голым. Люди, много дней боровшиеся с морем, теряли представления о стыдливости, и не сразу понимали, что в большинстве селений нагота не принята. Рядом с ними лежали топоры – гладко оструганные палки, в которых поблескивали обсидиановые лезвия. Слишком короткие и ломкие, чтобы срубить дерево, но способные перебить шею человеку.

– Мы должны узнать больше об этих людях и их земле, – наконец сказал Скел, – помните те два селения? Их ничто не ограждало. Они не строят стен, как построили мы, или люди с острова Сосен или…, – тут он запнулся, – те, на Большой земле. Но есть ли такие селения дальше от моря? Искусно ли их жители обращаются с копьем и пращой? Найдем ли мы тут место? Говорю: кому-то надо пойти в их селище и поесть рядом с ними.

– Пойдем все, – предложил Харак, его длинные руки были перетянуты сетью вздувшихся от гребли жил , просверленная пластинка блестела перламутром на смуглой груди, – их там, кажется, немного. Мы можем забрать все что нам понравится.

– Мы ели их пищу, – возразил сидевший за ним мужчина, – они встретили нас как гостей. Мавар не захочет крови таких людей.

– Мы далеко от земли Мавара, – снова подал голос Гвеч, – а на этой земле другие законы.

Скел нахмурился и уже собирался что-то ответить, когда лежавший на шкуре мужчина выпрямился и протянул руку:

– Сюда кто-то идет!

Повернувшись вместе со всеми, Скел увидел женщину, осторожно ступавшую по берегу на расстоянии полета камня из пращи . Она приближалась к их на скорую руку разбитому лагерю с явной опаской, держа что-то в руках. Сделав еще несколько шагов, она остановилась.

– Шакри, ты утром говорил с этой женщиной? – спросил Скел, и приземистый, широкоплечий мужчина с песком в волосах только пожал плечами:

– Думаю, с этой. Они все похожи друг на друга.

Скел задумчиво посмотрел на неё. Женщина стояла в нерешительности.

– Я подойду к ней. Мы придем в их селение, и поедим с ними за очагом. Иначе нельзя понять эту землю.

В селение людей Далекой Земли он отправился вместе с Шакри и Хараком. С собой они захватили несколько кусочков острого камня, лезвие сломавшегося топора, красный, как кровь, самоцвет с Большой земли, который, кажется, нравился местным, и пару подвесок из белой породы, что иногда приносили с других островов. Кроме того, в мешочке Скела была медная иголка, но отда ть её людям Далекой Земли он собирался только в самом крайнем случае.

Когда Скел впервые увидел селение на Далекой земле, оно его удивило, хотя сейчас, останавливаясь уже у третьего, успел привыкнуть. Поселки не были укреплены: ни стены, ни даже земляной насыпи – просто жилища. И жилища, не стоявшие на основе из больших ровных камней, а ушедшие глубоко в землю, так, что на поверхности торчали только ветки и крытая ими же крыша. Лишь узкие проемы, которые начинались ниже колена, пропускали в них свет. Почему местные жители так жмутся к земле, вновь и вновь спрашивал он себя. Может, это какая-то другая порода людей, связанных с черными подземными духами? Или они просто не умеют обращаться с камнем? И почему они даже не пытаются укрепить поселение?

Утопленные в земле жилища размещались полукругом, и было их всего шесть. Посредине же, как и в других поселках – площадка с деревянными колодами, на одной из которых стояла небольшая статуэтка, изображавшая сидящую беременную женщину. Скел невольно оскалился, увидев безликий женский торс, – слишком похоже на Кумши Дагра, вечного врага Мавара, покровительницу людей-за-стеной. Неужели и здесь она?

Селение не было пустынным – из проемов подземных жилищ выползали люди, другие выходили из-за пологого пригорка. Он невольно напрягся, высматривая среди них вооруженных мужчин, но увидел в основном женщин и подростков. Как и говорили старшие, жители Далекой земли не воинственны. Почти ни у кого не было оружия, лишь один юноша нес что-то, напоминавшее деревянную палицу.

Они остановились, и Скел громко сказал:

– Я хочу говорить со старшим в вашем роде!

Он понимал, что его речь невнятна для местных, но знал что жесты и выражение лица могут сказать достаточно. И мужчина медленно поднял руку, в которой не было топора.

Скел заметил, как переглянулись обитатели селения и вышли вперед две немолодые женщины. Они что-то начали говорить, обращаясь к нему, но, сколько Скел ни вслушивался, он не мог различить ни одного из знакомых ему слов . Тогда он запустил руку в кожаный мешочек и вытащил то, что первое подвернулось под руку. Мрамор тускло отсвечивал, свет сегодня не был ярким, но Скел увидел, как глаза местных загорелись при виде фигурки.

– Вам, – произнес он на языке Далекой земли, по крайней мере, он думал, что у этого слова такое значение. Потом наклонился и положил фигурку на землю.

Некоторое время ничего не происходило, потом одна из женщин с опаской подошла к фигурке, и, поддержав льняной подол своей накидки, протянула к ней руку. Скел ясно видел, что второй рукой она при этом коснулась висящей на груди подвески в форме женского торса.

«Они тоже нас опасаются», – подумал он.

Это была фигурка, привезенная отцами с закатных островов, не то найденная, не то отобранная у местных жителей. Изображала она сидящую женщину с широкими бедрами и странным убором на голове. Они долго спорили, брать ли её в плаванье, и не принесет ли чужой женский дух неудачу в море, в итоге решили ткнуть статуэтку ножом и омочить в море – крови Мавара. Это должно было сделать её неопасной.

Но Мехви все равно тяжело заболел в плаванье. Что ж, тогда пусть её возьмут эти чужаки.

Женщина, внимательно осмотрев подарок, подняла глаза, и, кивнув, произнесла несколько слов на языке Далекой Земли. Скел ничего не понял, но по выражению её лица догадался – дар принят. Теперь осталось дождаться того, что последует за ним.

Оказывается, у людей Далекой земли тоже был обычай устраивать пиры. Тени успели удлиниться, пока Скел и его товарищи сидели на площадке плечом к плечу, напротив них расположились местные, и худенькая девушка с чуть косящими глазами обходила всех, предлагая угощения.

– Такое мясо привозили старшие с Большой земли, – сказал Шакри, держа на коротком ноже волокнистый ломоть, – это олень. Они живут и на острове Сосен.

– Наверное, на Далекой земле их много, иначе бы нам его не дали, – отозвался Скел и кивнул проходившей мимо девушке, – они и в первый день дали нам такое мясо, помнишь? И еще ягоды.

– Это можжевельник, он тоже растет на Большой Земле, – отозвался Харак, – я пробовал, когда был там.

– Похоже, этим людям неизвестен голод, – проговорил Шакри с набитым ртом, – и у них больше мяса, чем рыбы.

– Но мы все еще не нашли ни острого камня, ни меди, – пробормотал Скел, и разломил в руках ноздреватую пшеничную лепешку.

Люди ели, запивая съеденное водой из окрашенных красным и белым широких сосудов, и негромко переговаривались, пока худенькая девушка не обошла всех в четвертый раз, после чего села. Поднялись высокая полная женщина и долговязый, чуть согбенный мужчина средних лет. Он поднял палку, и Скел напрягся, ожидая коварства, даже потянулся в сторону топора – но мужчина с палкой, на которой блестела каменная насадка, начал нараспев произносить какие-то слова, женщина вторила ему, и местные жители, не вставая с мест, повторяли вслед за ними, иногда негромко прихлопывая.

– Они зовут на помощь своих духов-защитников, – встревожено сказал Шакри, следя глазами за мужчиной с палкой, – ты не думаешь, что они потом выпустят нашу кровь?

– Это просто обращение к их Прародителю, – ответил Скел вполголоса, наблюдая за островитянами, – я такое уже видел в первом селении. Люди Дальней Земли не любят крови.

Пение продолжалось. Женщина средних лет засунула руку в кожаный мешочек, висевший на её поясе, и вытащила оттуда что-то небольшое, темного цвета. Не прекращая повторять какие-то слова, она пошла по кругу, начав обход с местных. Протягивая им зажатый в руке камешек, она ожидала, пока человек его коснется, потом касалась его головы, если это был мужчина, или груди – если женщина, и шла дальше.

– Что нам делать, когда она подойдет к нам? – спросил юноша, – можем ли мы коснуться изображения их Прародителя? Не разгневает ли это Мавара?

Скел уже раскрыл рот, чтобы ответить, когда сидевшая слева от них женщина вдруг издала тихое восклицание. Все повернулись в её сторону, , но она смотрела на пригорок, и все взгляды устремились туда. С низкого холма сходили три человека – грузная немолодая женщина, худой, жилистый юноша и девушка, чуть полноватая, закутанная в от груди до бедер в светло-серую ткань. Даже со своего места Скел мог видеть, что юноша беспокойно озирается по сторонам, а женщина не сводит с него гневного взгляда.

Пение прекратилось. Мужчина с палкой в руке повернулся в сторону вновь прибывших, так и не опустив правую руку. Когда они, наконец, подошли совсем близко, Скел догадался, что юноша, а может, и девушка, чем-то прогневали сородичей. Немолодой мужчина заговорил с ними, Скел не разбирал слов, но понимал настроение. Юноша сказал что-то в ответ, но без особой уверенности, поднял свои глаза на старейшину и тут же их опустил. Зато девушка не потупила взор, напротив, прямо глядя в глаза окружающих, она резко и отрывисто выкрикнула несколько фраз, потом прижала руки к груди и еще что-то сказала, потом затрясла головой.

– Она уверяет , что не виновата, – проговорил сбоку Шакри, как и Скел, наблюдавший за происходящим, – их поймали на чем-то плохом.

Скел хотел ответить, но тут юноша, резко повернувшись в сторону девушки, выкрикнул какое-то слово, и набалдашник палки ударил его в щеку. Он не коснулся рукой ушиба, хотя в месте удара проступила кровь, лишь угрюмо посмотрел на мужчину. Тот, еще раз повернувшись к девушке, задал ей какой-то вопрос, потом опять обратил взгляд на юнца.

Жители поселка, кажется, забыли про Скела и людей Калкид, полностью увлеченные зрелищем. Юноша выглядел одновременно пристыженным и разгневанным, но не слишком испуганным, и Скел подумал, что, видимо, ничего страшного ему не грозит. Женщина, подхватившая первой пение, взяла девушку за плечо и потянула в сторону. Вторая, пришедшая с молодой парой, встала рядом со старейшиной и коснулась его руки. Тот поднял свой жезл, готовясь что-то сказать. И тогда случилось это.

Скелу вдруг показалось, что он опять на плоту в открытом море. Земля потеряла твердость и подалась вперед, так что он, не думая, выбросил руку, упираясь. Крик пронесся среди сидевших жителей поселка, и несколько человек вскочили на ноги. А земля содрогалась снова и снова, и сначала один, потом другой упали на землю. Скел видел девушку, вцепившуюся в землю с выражением ужаса на лице, видел мужчину с жезлом – он шатался, словно получил камнем по голове, его рот был открыт, глаза выпучены. Помнил треск позади, и снова крики. Но врезалась в память только вода. Вода в широком глиняном сосуде, стоявшем перед ним. По ней шла крупная рябь, словно чьи-то невидимые губы изо всех сил дули на поверхность, она дрожала и колыхалась, едва не выплескиваясь через край.