Нить Ариадны

– Милая, ты дашь мне, когда вернемся? – нарочито громко спросил Пухлик.

– Я не занимаюсь сексом без чувств, – мрачно заявила Вилка, взяв Ваньку под локоть.

– Как без чувств? А как же жалость? – подняв брови, Пухлик сложил руки в умоляющем жесте.

Лирой и близнецы прыснули от смеха, но мгновенно посерьезнели, встретившись с жестким взглядом Битика.

– Очумели от дыма? – едва сдерживаясь, прошипел тот.

– А что-то не так? – осторожно спросила Юфирь.

– Всё не так! – отрезал Битик, не желая углубляться в детали.

– Как яд, проникнув в кровь, разносится по всему телу, так и пороки, найдя уязвимое место, заполняют наш ум! – вдруг произнес Петрович.

Никто не понимал, когда он говорит серьезно. Но даже Битик не решался с ним связываться.

Все вновь притихли под заунывное камлание Ключника. Надеюсь, взвод получил максимальное благословление. Глаза слезились – мы пропитались святым дымом, точно копченая рыба.

– Еще раз: сегодня не рейд, а знакомство с Лабиринтом! – напомнил Битик, когда жрец, наконец, заткнулись. – Знакомство, а не резня жроликов, чумных мышей или феечек!

Мы молчали. Лишь Пухлик двусмысленно улыбнулся, видимо, представив резню феечек в красках.

– Малявки не так безобидны, как кажутся. К тому же, могут быть ядовиты, да и кристаллы с них падают редко. Ваша цель чуть крупнее. Двухголовый барсук или кротоёж, к примеру. Хорошо понял, солдат? – Битик повернулся к Лирою.

– Так точно! Барсук и кротоёж. Знакомство, а не резня! – охотно подтвердил тот.

– Что сделаете, если увидите рарника?

– Отступаем, стараясь остаться незамеченными!

– Убедившись, что никого не забыли. Отступайте, даже если рарник – червяк с мизинец! – показал размер Битик.

– Червяк? – рассеянно вторил ему Юлий. Он всё еще зачарованно пялился на остывавший очаг, словно в прострации.

– Особенно если червяк! Подлые, скользкие твари. По одному не ползают. Без дырки в жопу влезут, вы уж поверьте.

Сержант достал платок и озабоченно вытер со лба пот. Похоже, волновался даже больше, чем мы сами.

Но хотя бы к червям, думаю, мы были готовы. Таблицы бестиария в нас вдалбливали целыми днями. Тип, редкость, особенности и среда обитания. Под четыре тысячи только известных видов. И всё время появляются новые.

– Вот вы вошли. Что, если рарник уже рядом и боевой контакт неизбежен? – прищурился Битик.

– Использую агрогенерящую абилку. Вытягиваю на себя, чтобы не сагрить других. Отворачиваю монстра мордой от рейда. Оглушаю, вешаю дебафф замедления… – заученно затараторил Лирой.

– Тьфу! Идиот! – сержант отвесил ему затрещину. – Кто сказал, что эти способности у тебя еще будут? Что ты вообще останешься «танком»? Думать, потом делать! Не наоборот!

– Виноват, – с готовностью согласился Лирой.

– Да ну тебя нахрен, кудрявый! – раздраженно отмахнулся Битик. – Юфирь, ты пойдешь старшей! На первый раз так, а там разберемся.

Лирой обиженно засопел, но промолчал. В душе он видел себя только лидером, отдать власть девчонке унизительней вдвойне. Хотя, так для нас даже лучше. У Юфири есть мозги, только она их лишний раз не показывает.

Логичнее было бы передать руль мне. «Ясновидение» – лучшая сверхспособность для командира, но моя репутация во взводе стремилась к нулю. Битик считал меня исчадием ада.

– Так, ладно… – он хлопнул в ладоши. – Пора. Собрались и пошли.

Взвод развернулся, и мы по одному стали спускаться в провал. Лирой пошел первым, за ним Пухлик и Юлий. Я ростом не вышел, поэтому держался за близнецами.

– Юфирь! – остановил ее Битик. – Держи. Кристалл на вход. – Из мешочка он осторожно вытряс на ладонь янтарное зернышко. – Следующий найдете сами. Без него не выпустит. Верни мне всех живыми! Поняла?

Девушка поправила ранец и улыбнулась.

Мне ее улыбка не нравилась. Нет, с лицом и мимикой всё было прекрасно: приятная, милая такая девчушка. Только вот ее глаза не смеялись. За ними я чувствовал смерть. Много смертей. Вот к кому в голову не хотел бы залезть.

– Ну, с богом… – выдохнул Битик.

Спасибо, сержант, но за Периметром его нет. Лабиринт – территория демонов. Они там уже ждут. Сколько курсантов Битик к ним проводил? Сколько вернулось? Эти мертвецы еще живут в его памяти. Их не забыть, к ним невозможно привыкнуть.

Спустившись на пролёт, я обернулся: Битик молча смотрел, как его взвод уходит навстречу судьбе. Одинокий силуэт на фоне безмятежного неба. Он отпускал нас. Теперь мы одни.

В уме холодной змеей скользнуло гадким предчувствием. Прощай, храбрый солдат. Никто из нас не вернется. Мы больше не увидим тебя…

5

Ворота в иномирье я представлял по-разному: булькающее маслянистое озеро на дне провала, пещера, наполненная зловещими шорохами, или черный портал, объятый языками адского пламени. На деле же коридор привел нас к большому грузовому лифту.

Стены вокруг исписали так плотно, что вставить хоть строчку казалось бы некуда: тысячи дат, имен, мест. Прощания, последние просьбы, молитвы. Новые надписи перекрывали старые, а одну из свежих, видимо, писали кровью: «Мы прокляты! Будьте и вы прокляты!».

Тревожно мигала тусклая лампочка, пахло мочой и фекалиями. Ни цветов, ни фанфар, ни воодушевляющих на подвиг речей. Приемник кристаллов стилизован под архаичный аппарат с газировкой.

Юфирь вышла вперед и по-женски аккуратно положила зернышко кристалла в узкую щель. В приемнике тихо звякнуло. Несколько секунд ничего не происходило.

Не пустит?

Бам-м-м!

Где-то внизу словно ударили в колокол. Ванька ойкнула, Пухлик чертыхнулся. Юлий отшатнулся и наступил мне на ногу. Петрович не к месту и не ко времени захохотал, перепугав всех еще больше.

С лязгом открылись двери шлюза. Лирой, не задумываясь, шагнул в него первым и исчез в темноте.

Не сомневаюсь, что вот так же он прыгнул бы и в пустой колодец. Спинной мозг не проверяет наличие лифта. А головной там с грецкий орех, если не меньше.

– Лирой? – осторожно позвала Юфирь, вглядываясь в темноту.

Никто не ответил.

– Лирой? – раздраженно повторил я.