Нить Ариадны

Воздух вышел из легких, и я рефлекторно согнулся. Стая лесных птиц поднялась в воздух, а белки испуганно попрятались по дуплам. Их худшие опасения подтвердились: двуногие безумны и бьют друг друга. Начали с себя, закончат тайниками с орехами.

Странно, но в полусогнутом положении мыслить получалось яснее. Мне нельзя так нервничать. Спишут же к чертовой матери!

– Тут врагов нет, боец! Они все за Периметром! – повысил голос полковник.

– Простите… – закашлялся я.

– Простите? Ты хоть знаешь, что она натворила?! – вновь вскипел он. – Сто двадцать! Сто двадцать, сука, метров! Дыра распухла с пятидесяти до ста двадцати! В мое дежурство! А у нас не было кристаллов, чтобы ее заткнуть! Не было людей, чтобы их выбить!

Я ничего не понял, но дал Стрыкину проораться. Чуть успокоившись, он, наконец, рассказал о тех драматичных событиях. Тварь из Вари получилась невероятно могучей. В один день «Тесей» потерял два полных рейда, на развитие которых потрачены сотни кристаллов. С лимитом на три входа в день компенсировать такие потери было почти невозможно. В Лабиринт пришлось кидать курсантов. Прежний темп добычи они поддержать не могли и быстро гибли. Дыра забирала всё, что удавалось добыть. Проблема в том, что расширившись, она уже не сужалась, а дефицит ресурсов не давал возможности вложиться в способности новых бойцов.

– Ладно, – махнул рукой Стрыкин после рассказа. – Оставим мертвецов прошлому. Нам в настоящем бы разобраться. Никто не знал Варвару лучше тебя. Как думаешь, почему она стала сверхмонстром?

– Понятия не имею… – пожал я плечами. – Вроде бы видела какой-то особенный сон. Она не ушла бы в «Тесей» просто так.

– Вот как? Значит, просветление? – недоверчиво хмыкнул замполит. – Какое-то переживание, мистический опыт, я правильно понял?

– Мне нечего добавить. Варя была особенной. Она в Лиге сражалась гораздо лучше меня. Рядом с ней я выглядел скорее тотемом, чем полноценной боевой единицей.

– Ну не скромничай, шутник, – поморщился Стрыкин. – В «Тесее» нет посредственностей. Ты ведь такой же. Выиграл Лигу после двадцатилетнего перерыва. В твоем возрасте подвиг. Поэтому взяли. И даже группу подобрали особенную.

– Так это эксперимент? Я должен повторить судьбу Вари? Стать сверхмонстром? – осенило меня.

– Нет, конечно. Сверхмонстра на тебя будем ловить. Он обязательно клюнет, – уверенно кивнул замполит. – Да, риск есть, но человечеству сейчас очень нужен герой. Порой не рисковать опаснее, чем рисковать. Времени у нас почти нет. Один пробный заход и вложимся в твой взвод по полной программе.

– Мне до сорокалетия всего три месяца… – мрачно напомнил я, зная, что в перспективного бойца вкладывали сотню кристаллов. – В моем случае это деньги на ветер. Зачем их переводить на почти мертвеца?

– Выхода нет, – устало ущипнул переносицу Стрыкин. – Пришлось даже Битика выдернуть, чтобы вас натаскать. Он год как на пенсии.

– И оно того стоит?

– Пойдем, кое-что покажу! – развернулся на каблуках замполит.

С полосы препятствий мы вышли на неприметную тропинку, чтобы сократить путь. В кустах тихо лязгнуло. «Проход запрещен» – предупреждающий знак обещал неприятности, но нас не остановил. Особая режимная зона, ловушки, боевые роботы – для обычных смертных такая прогулка бы закончилась быстро.

В нашем случае всё обошлось. Начальник караула на КПП вытянулся в струнку. Кстати, тоже полковник. Выходит, у Стрыкина и должность покруче, и допуск повыше.

До главного корпуса дошли быстро. Огромное здание и само по себе казалось черной дырой в иномирье. Затемненные стекла – точно зрачки вросшего в землю монстра. Он пожрет планету, если его не кормить. Как сожрал Варю.

Каждый день без нее словно отрывал от меня по кусочку. За двадцать лет – ни одной спокойной ночи. Или кошмары, или бессонница. И все эти годы Варя снилась смутно, точно через вуаль. Что-то беззвучно объясняла, плакала, пыталась что-то показать. Я не мог это разглядеть, как ни пытался.

Жаль, не пришел в «Тесей» раньше. Не верил, что смогу пройти Лигу один. Но ведь прошел. Или мне помогли пройти?

Для рекрутеров я лишь посредственный боец, не представляющий особенной ценности. Многообещающий старт, а потом долгий перерыв и потеря интереса к боям. Несколько побед в региональных Лигах не принесли ни денег, ни славы. Всё это получают в чемпионатах более высокого ранга. Я никогда не рвал жилы, чтобы попасть в топ. Толпы зрителей не собирал, выдающихся боевых качеств и виртуозной техники тоже не демонстрировал.

Сейчас уже казалось, что мои соперники поддавались. Хотя зачем? Стрыкин мог бы забрать меня и так. Вне конкурса и без лишних церемоний.

Сканер скользнул по лицу лазерной сеткой: профиль прошел проверку. Значит, мой допуск оформлен заранее.

Лифт. Безлюдный коридор. Снова лифт. Несколько уровней идентификации. Шлюз санитарной обработки. Зловещее жужжание сервомоторов, не выпускающих из-под прицела мощных плазменных пушек. Я чувствовал это настороженное внимание кожей. Она начинала чесаться.

Эти меры предосторожности трудно назвать лишними. Они нужны не для защиты от монстров, а для защиты людей от людей. Проклятие стимулировало появление радикалов, террористов и религиозных сект с самыми сумасшедшими идеями. Несколько попыток диверсий вынудили держать на острове военный гарнизон и полноценный комплекс ПВО для подстраховки.

– Пришли! – объявил полковник, заглядывая в смотровую щель очередного прибора.

Машина просканировала радужку глаз, и высокие ворота бесшумно отъехали в сторону. Я ожидал увидеть нечто особенное, и всё же невольно попятился.

Дыра оказалась не бездонной ямой, как мне представлялось, а гигантской сферой, висевшей посреди огромного зала. Фосфоресцирующие волны поляризованной плазмы прокатывались по ней, точно жар по раскаленным углям.

– Экранирующее тороидальное поле. Впечатляет, да? – прошептал Стрыкин.

Это действительно, впечатляло. Причем не размерами. Сфера диаметром сто пятьдесят метров смотрелась внушительно, и всё же в ней ощущалось что-то еще. Нечто величественное, безначальное и бесконечное. Я чувствовал исходящую от нее силу. Очевидную, невыразимую, недоступную для понимания. Дыра будто высасывала мысли из головы, оставляя пустое черное поле. Возможно, поэтому так завораживало. Оцепенев, я мог на нее смотреть вечно.

А ведь мы ровесники. Более того, родились в один день. Я, Варя и Лабиринт. Поразительное совпадение.

– Смотри! Сейчас будут кормить! – толкнул локтем Стрыкин.

За пультом сидело несколько человек в оранжевой униформе. Еще один стоял у металлической воронки в сложном плетении металлических труб. Негромко переговариваясь, они напряженно следили за показаниями на мониторах.

Коротко взвыла сирена, и над аппаратом перевернули банку с оранжевыми кристаллами. Яркие ромбики сыпались из нее точно тыквенные семечки.

Вновь стало тихо.

Взгляды людей теперь не отрывались от огромного табло, занимавшего почти всю противоположную стену. Между бегущими строчками символов замигали большие красные цифры: «сто пятьдесят пять». Еще с десяток знаков шел после запятой. Через секунду один из них перескочил с тройки на семерку.

Все чертыхнулись одновременно. Зло и разочарованно.

– Видел? – снова ткнул локтем Стрыкин.

– Что? – не понял я.

– Она растет! Пока медленно, но с каждым днем всё быстрее.

– А как же кристаллы?

– Они сдерживают скачкообразный рост, но совсем не останавливают постепенное расширение, – терпеливо пояснил полковник. – Оно началось недавно, но если темп сохранится, Дыра уничтожит это здание за три месяца. Планету – еще через шесть. Врубаешься?

– Почему она расширяется? – спросил я, быстро подсчитав, что апокалипсис уже не застану. Похоже, мы умрем почти одновременно.

– Никто точно не знает. Но Варю-сверхмонстра нашли в тот же день.

– Думаете, есть связь?

– Возможно. Две одновременные аномалии на это как бы намекают. Логично?

– Нет, – упрямо возразил я. – Вы связываете с Дырой не Варю, а факт ее обнаружения. Она же не из пустоты появилась, а где-то бродила до этого.

– Какой ты у нас умник… – раздраженно фыркнул Стрыкин. – Мы слишком мало знаем. Ищем любые зацепки, рассматриваем все версии. Даже самые сумасшедшие. Конкретно эту разрабатываю и проверяю я. Понятно?