Ничего, кроме магии

Ничего, кроме магии
Евгений Николаевич Гаркушев

Ничего, кроме магии #1
Да, все на свете подчиняется Слову и нет ничего, кроме магии, хотя в так называемых Затемненных мирах об этом не догадываются. Среди таких миров – Земля. Некие Темные силы, силы вселенского Зла, пользуясь невежеством, пороками и страстями людей, планируют захватить планету. Силы Света, естественно, допустить этого не могут. Вот так и происходит встреча журналистки Наташи, убегающей от бандитов, с магистром Ульфиусом, прибывшим на Землю для противодействия Темным силам. К ним присоединяется Сергей Лунин, друг Наташи.

Оказывается, не все подчиняется Слову и не все подвластно магии. Многое зависит от ума и отваги земного человека, не владеющего магией. Именно он и отправляется в смертельно опасный поход для вызволения далекого, незнакомого ему мира из-под власти Темных сил.

В оный день, когда над миром новым

Бог склонял лицо свое, тогда

Солнце останавливали словом,

Словом разрушали города.

    Николай Гумилев

Часть первая

Лето

Ум надобен тем, кто далеко забрел, – дома все тебе ведомо.

Насмешливо будут глядеть на невежду, средь мудрых сидящего.

    Старшая Эдда. Речи Высокого

Короткий, узкий переулок упирался в пустырь, окруженный потрескавшимся, полуобвалившимся, но все еще труднопреодолимым забором. Кое-где в заборе образовались дыры, но их так плотно прикрывали заросли терновника, дикой вишни и гледичии, что подобраться к ним было совершенно невозможно. Там, где дыр не было, буйная зеленая поросль тоже не давала подойти к бетонным плитам ограждения. Солнце играло на листьях, которые едва шевелились под слабым ветерком, гуляющим по пустырю.

Посреди пустыря возвышались горы битого кирпича, строительный мусор, покореженные и обгорелые остовы нескольких автомобилей. Повсюду блестело битое стекло. Запах здесь стоял ужасный. Некоторые несознательные жители близлежащих домов выносили на пустырь отбросы, и под жарким летним солнцем они разлагались и гнили, распространяя вокруг зловоние.

Наташа выбежала на пустырь, задыхаясь и тщетно пытаясь вытереть с лица пот, который от быстрого бега лил с нее ручьем. Пот щипал глаза, горько-соленые капли то и дело попадали в рот. Голубая шелковая блузка Наташи пропиталась влагой насквозь, ноги в кроссовках горели огнем. Гравий хрустел под ногами, трещали лопавшиеся стекла, на которые девушка неосторожно наступала.

«Вот ты и попалась, – подумала Наташа, оглядывая пустырь. – Сама прибежала туда, где никто тебе не поможет. Дура. На мозги надо надеяться, а не на ноги».

Преследователи были совсем близко. Еще немного – и они покажутся из-за поворота. Может быть, пробегут мимо? Как же, надейся. Здесь и бежать-то больше некуда. Даже если сразу не свернут в переулок, вернутся и пустырь обшарят вдоль и поперек.

Однако сдаваться все равно нельзя. По утоптанной дорожке мимо мусорных куч Наташа пробежала в дальний угол пустыря и спряталась за ржавым остовом грузовика. Там она скрючилась за кабиной и затаила дыхание, оглядывая забор, отгораживающий пустырь от железнодорожного полотна. Попасть бы на эту дорогу… Нет, не перелезть!

Вскоре со стороны переулка послышался звук, которого она больше всего боялась, – потрескивание битого кирпича под ногами человека. Звук приближался, к нему примешивались какие то посторонние шумы.

Не выдержав тревожного ожидания, Наташа заглянула в щель между кабиной бывшего грузовика и кузовом. По тропинке шел пожилой мужчина, толкая перед собой тачку с мусором. Самое время броситься к незнакомому дедушке, попросить его вызвать милицию, защитить… Да только чем он ей поможет на этом пустыре? Хорошо, по крайней мере, что это не тот, кого она опасалась увидеть.

Не успела девушка облегченно перевести дух, как из переулка выбежали двое здоровенных парней в кроссовках и спортивных костюмах. Парни были краснорожие и взмыленные. Один из них, толстый и поэтому сильно запыхавшийся, не таясь вынул из-под куртки, которую он так и не снял, несмотря на жару, небольшой черный пистолет.

– Подстрелю гадину, – сообщил он.

Негромкий голос громилы далеко разнесся в беззвучии тихого пустыря. Владелец мусорной тачки обернулся на голос и испуганно присел. Неужели это его хотят пристрелить за незаконный вывоз мусора?

– Подожди, Рома, – хрипло сказал второй громила. – Никуда ей от нас не деться. Сейчас еще Костян подойдет, весь пустырь обшарим.

На замершего в страхе деда бандиты, казалось, не обращали внимания. Потом тот парень, что был без пистолета, спросил:

– Девку не видел здесь, старик?

– Никого не видел, – испуганно прошептал мужчина. – Никого здесь нет…

– Тогда двигай отсюда скорее, – приказал Рома. – И никого ты не видел, ничего не слышал.

Тот чуть ли не бегом убрался с пустыря. Тачку он, впрочем, не бросил. И даже мусор из нее не вывалил. Так и увез обратно домой.

В это время из-за угла показался Костян.

– Ты направо, ты налево, – приказал он своим товарищам.

Сам он двинулся по той дорожке, что шла к останкам грузовика.

Наташа напряглась. Бежать было поздно, прятаться – негде. А Костян тем временем обошел грузовик, увидел голубую блузку девушки, прячущейся за кабиной, и крикнул:

– Вот она!

А начиналось все спокойно и хорошо. В редакцию, где работала Наташа, поступило письмо от противников строительства атомной электростанции в ста километрах от города. Обычное, ничем не примечательное письмо. Стандартные аргументы. Только одно заявление вызвало у журналистов удивление и интерес. Анонимные жалобщики сообщали, что компания широкого профиля «Барс» скупает у рабочих поступающее на АЭС сырье, складирует его в контейнеры и использует для своих целей. Кажется, собирается делать атомную бомбу. Или, может, решила заняться радиоактивным шантажом.

Фирма «Барс» пользовалась в городе дурной репутацией. Не исключалось, что таким странным сообщением с ней решили свести счеты ее столь же нечистоплотные противники. Но зачем посылать письмо в редакцию, тем более такое путаное и наивное?

Главный редактор «Местных новостей» Кирилл Суржиков не верил, что с АЭС можно вынести хотя бы грамм радиоактивных материалов. Конечно, разгильдяйство есть везде, но атомная станция – объект особого режима. Красть оттуда атомное топливо – себе дороже. Да и для создания атомной бомбы его не используешь. А если ты вознамерился шантажировать кого-то радиоактивным загрязнением, так проще и дешевле украсть контейнер на любом разваливающемся заводе, где он стоит неучтенный и всеми забытый. Так что тема показалась редактору малоперспективной.

Однако молодую журналистку Наташу Соловьеву, поборницу «зеленых» идей, письмо заинтересовало. До того как поступить на работу в газету, она пару раз встречалась с владельцем «Барса» Владимиром Петровичем Кравчуком. Тот, стараясь, так сказать, облагородить свой образ, занимался благотворительностью. Помогал он и школам, а Наташа после университета полгода преподавала русский язык. Как-то раз молоденькая учительница попросила его помочь с транспортом, свозить ребят на экскурсию. Выходит, была с директором почти что лично знакома. Вот почему она вызвалась пойти к Кравчуку и разузнать, не работает ли его компания с радиоактивными материалами.

Редактор против инициативы молодых сотрудников никогда не выступал. Получится – хорошо, а на нет и суда нет… Симпатичная девушка вполне могла очаровать бандита. Невысокая брюнетка с нежным лицом, полными чувственными губками и яркими серо-голубыми глазами нравилась многим. Почему бандит Кравчук должен быть исключением? Даже полоумный изобретатель и поэт Чижиков, обвинявший других сотрудников в продажности и невнимании к своей персоне, при виде Наташи млел. Он считал девушку особенной и посвящал ей стихи. Впрочем, взаимностью ему Наташа не отвечала и бегала от Чижикова так же, как и остальные сотрудники редакции.

Впрочем, за внешней беззащитностью и очаровательной женственностью скрывался упорный, смелый и вполне эрудированный журналист, а посему Наташе частенько поручались серьезные материалы. Редактор считал, что молодая журналистка далеко пойдет.

Директор «Барса» принял девушку радушно, хотя, когда она сообщила о цели своего визита, в его глазах как будто что-то мелькнуло. Однако Владимир Петрович все с той же благодушной улыбкой заверил Наташу, что «Барс» и близко к радиоактивным материалам не подходит. С цветными металлами работает, лицензия есть. Но с чем-то более серьезным… Зачем?

По правде говоря, Кравчук был тип неприятный. Говорил он не всегда правильно и притом гундосил, внешность же имел просто отталкивающую: светлые, почти белые, прямые и редкие волосы, крупные черты бесцветного лица, неприятных очертаний губы и какой-то непропорциональный нос. За последнее время Владимир Петрович разъелся, заматерел, былую спортивную форму потерял и фигурой похвастаться тоже не мог – живот выпирал вперед, затылок был в жировых складках.

Начинал Кравчук кооператором, разводил свиней. Потом занялся строительным бизнесом. И, наконец, пришел к созданию корпорации широкого профиля. Не стоит даже и говорить, что все это служило лишь прикрытием для истинных занятий Кравчука, а они были отнюдь не безупречны – рэкет, незаконная торговля и прочее в этом роде. Но, чем шире масштабы криминальной деятельности, тем более солидное прикрытие требуется, так что легальный бизнес «Барса» тоже рос неуклонно. Все это Наташе было известно, но робости она не чувствовала. Наверное, потому, что с детства усвоила: вор должен сидеть в тюрьме, а честные люди могут ходить с гордо поднятой головой.

Поговорив с директором «Барса» и получив его разъяснения, Наташа на этом не успокоилась. Чувствуя себя этаким бесстрашным рыцарем пера, она не вернулась из кабинета директора к проходной, а вышла на производственный двор «Барса» и принялась бродить между складами и ангарами, время от времени заглядывая в них. У встречных, посматривавших на нее косо, она спрашивала, где найти директора, которого нет в кабинете. Рабочие только пожимали плечами.

В дальнем, большом, но не очень приметном ангаре Наташа обнаружила довольно странную установку. Собственно, сама машина, размером с небольшой домик, скрывалась под серебристым корпусом, из-под которого доносилось тихое жужжание. В воздухе пахло озоном. Обслуживали машину техники в белых халатах.

Рядом с агрегатом стояли контейнеры, по виду довольно тяжелые. Об этом говорили и оставшиеся на бетоне борозды – судя по всему, контейнеры сдвигали с места. Внутри ангара копошились люди в черных робах, которые таскали оборудование. Мерцал экран монитора – то ли компьютера, то ли системы слежения.

Наташа уже собралась было войти внутрь, чтобы расспросить здешних обитателей, чем они занимаются (она почему-то решила, что они сразу все расскажут), когда ей на плечо легла тяжелая рука.

– Я слышал, ты меня искала? – с холодной любезностью спросил Кравчук, мягко поворачивая Наташу к себе лицом. Теперь она увидела, что любезность дается хозяину с большим трудом, о чем говорило открыто неприязненное выражение его некрасивого лица. – Еще какие-то вопросы?