Найти себя. Седой

– Спасибо, Господи, – прошептал он и впервые в жизни неумело перекрестился слева направо.

Витя вытер мокрые глаза и увидел перед собой сумку с ноутбуком на примятой траве, а в метре от нее черный выгоревший круг. В черном пятне среди сажи и пепла, которые понемногу уносил ветер, застыли капли расплавленного металла. По форме и размеру это несомненно были остатки того самого предмета культа, который принадлежал разноглазому пассажиру из самолета. Что за чертовщина? Витя с опаской покосился на выжженное пятно, от которого все еще шел жар, а вокруг пожухла и завяла трава. С богом это уже как-то не ассоциировалось.

Озадаченный студент привычно похлопал себя по карманам джинсов в поисках пачки сигарет и запоздало вспомнил, что отправил сигареты вместе с зажигалкой в багаж. Виктор, давая волю чувствам выругался. Но привычные поиски сигарет повлекли за собой привычные мысли и направили их в нужное русло. Телефон, сообразил юноша, нужно первым делом проверить работает ли сотовая связь.

«Поиск сети», – обнадежила всплывшая на экране надпись, и пока Сомов решал, куда звонить в первую очередь – родным или в службу спасения, новая надпись лишила его выбора: «Сеть не обнаружена».

– Облом, – огорченно вздохнул Витя, – И что же дальше?

Впервые Сомов внимательно осмотрелся по сторонам. Он находился на бескрайней цветущей равнине с разбросанными по ней редкими пологими холмами. Местность была покрыта высокой травой, одинокими кустарниками и деревьями, которые вдали разрастались в полноценный лес, а где-то на горизонте маячили миражами размытые силуэты гор. В окружающем умиротворенном пейзаже не присутствовало признаков деятельности человека, а в пределах видимости не наблюдалось никаких следов авиакатастрофы. Ни обломков воздушного судна, ни других выживших пассажиров.

– Где же все остальные? – беспокойно озираясь, пробормотал Витя, – Что за попадос такой?

Он судорожно сглотнул. Происходящее было настолько непонятным и нелогичным, что на какое-то время студент вообще перестал соображать. Но надо было что-то делать, и Сомов усилием воли взял себя в руки. Он принял решение, направиться на поиски людей, не дожидаясь появления спасателей. Необходимо было, как можно скорее выйти к людям, а не то родители с ума сойдут, когда узнают о крушении самолета, а от их сына него не будет известий.

Направление он особо не выбирал и просто двинулся в ту сторону, куда глаза глядели. Солнце пекло нещадно. Редкие облачка проплывали далеко стороной, а то и вовсе бесследно растворялись в ярко-голубом небе. Температура поднялась градусов под сорок, и студент снял майку, чтобы прикрыть ей голову. Очень хотелось пить. В натруженных горячих ногах появилась усталость, но несмотря ни на что Сомов упрямо двигался вперед. Вдруг среди гладкого дикого поля показалась примятая трава, словно здесь кто-то недавно прошел. Витя двинулся по следу и вскоре вышел к черному выжженному кругу с остатками расплавленного артефакта.

– Пипец! – с отчаянием ругнулся Сомов, – Приехали!

Совершенно расстроенный он доковылял до ближайшего деревца и упал в рваную тень от листвы. Студент попытался собраться с мыслями и успокоиться, но внутри него начало нарастать беспокойство. Он не только три часа впустую ходил по кругу, но за это время так и не появились спасатели. Юноша в очередной раз посмотрел на небо в надежде увидеть вертолет или самолет спасательной службы, но голубое пространство над головой было идеально чистым, даже без вездесущих инверсионных полос высоколетящих лайнеров. Это было крайне необычно. Почему нет ни дорог, ни линий ЛЭП? В какую глушь он угодил? И совсем зловещим открытием явилось то, что часы показывали девять часов вечера, а судя по солнцу, которое гуляло где-то в зените, этого никак быть не могло. Сомов включил телефон и убедился, что на нем тоже двадцать один час. Разум, учитывая время вылета, продолжительность полета и хождение по кругу говорил, что часы идут точно, а глаза утверждали обратное. У Вити возникло ощущение, что он сходит с ума и даже мелькнула мысль, что он все-таки умер не пережив катастрофу, но его тут же отрезвил холодный пот, выступивший бисером на лбу – мертвые не потеют.

Теперь Сомов действовал умнее и строго придерживался ориентира – самого высокого холма. Была слабая надежда что, там, на возвышенности может работать сотовая связь. До захода солнца, но совершенно без сил и мучимый жаждой он взобрался-таки на намеченный холм. Связи не было.

Устроившись на ночлег, студент с предчувствием беды смотрел на темнеющее небо, в котором медленно проявлялись звезды. Привычная желтая луна с темными пятнами кратеров и пара знакомых созвездий Большой медведицы и Лебедя, единственные, что он знал, принесли некоторое успокоение. Чего греха таить, весь день его не отпускала сидевшая на задворках сознания жуткая мысль, что очнулся он после авиакатастрофы не совсем в своем мире, а может быть даже в загробном. Ведь никто не знает, как выглядит загробный мир, если такой существует.

Спал юноша беспокойно, урывками, скорее даже не спал, а лишь дремал, часто и беспричинно приходя в сознание. В прерывистый сон внесли свою лепту комары и боль от сгоревших на солнце плеч. Вместе с ночью пришла прохлада, а под утро от холода и вовсе стало не до сна. Чтобы согреться пришлось вставать, ходить, приседать и растирать расчесанные от укусов насекомых руки в волдырях. Состояние у него было подавленным. То дневной жар, то ночной холод оптимизма не добавляли.

С первыми лучами солнца, наслаждаясь теплом, которое скоро должно было смениться солнцепеком, Виктор пошел дальше. Нарастающая жажда сменила приоритеты, и теперь своей целью он выбрал далекую лесную полосу. Там, где есть бурная растительность, должна быть и вода, трезво рассудил студент. Пить хотелось просто безумно.

К полудню он совершенно вымотался. От обезвоживания организма появилась слабость, мысли путались, перед глазами плавали круги, а стрекот кузнечиков превратился в оглушительный непрекращающийся звон в ушах. Двигаясь на автомате, Витя добрел до леса и вышел к мелкому водоему, заросшему кувшинками и водорослями. Вспыхнувшая было радость, оказалась преждевременной. Стоячая вода, покрытая тиной, была почти непрозрачной и явно не годилась для питья. Скорее это было болото, чем озеро и соответствующе попахивало. Несмотря на безудержное желание напиться, осторожность взяла верх. Сомов точно знал, что пить стоячую воду полную паразитов это был верный шанс подхватить смертельную болезнь. Но можно было охладиться и юноша, распугивая лягушек и проваливаясь в ил, полез в водоем. Он долго плескался и поливал голову, пока не появилась некоторая ясность ума, а потом выбрался из воды и заполз в тень, под кроны деревьев. И тут ему неожиданно повезло. Словно маленькое сердечко в пупырышках, знакомая красная ягода выглянула из-под травы. Землянику ни с чем невозможно перепутать, а когда она лопнула у него во рту, растекаясь влагой и сладостью, юноша даже застонал от наслаждения. Земляники было много, и следующий час он азартно ползал в траве, забыв обо всем на свете. Появились новые силы и теперь держаться рядом с бесполезным водоемом Сомов посчитал излишним. Он двинулся вдоль кромки леса, не забывая наклоняться и подбирать спасительные ягоды. В какой-то момент прямо из-под ног у него выскочил бешеный заяц и в несколько прыжков затерялся в зарослях. Если бы юноша не растерялся то, наверное, смог бы даже схватить животное за уши и поймать, но от неожиданности Витя испугался больше самого зайца. Студент проводил длинноухого плотоядным взглядом, а потом раздраженно посмотрел на пустынное небо. Однако прошли уже целые сутки и где же эти чертовы спасатели?

Силуэт человека верхом на лошади он увидел, когда начало смеркаться. Виктор пришел в крайнее возбуждение, исступленно заорал во все горло и, размахивая руками, помчался наперерез всаднику. Отчаянные крики студента вскоре были услышаны, и наездник остановился. Однако он вовсе не торопился на помощь, а просто стоял на месте. Мелькнуло несколько бликов в лучах заходящего солнца, словно незнакомец рассматривал студента в бинокль. Насмотревшись, всадник круто развернул лошадь и помчался прочь, оставляя за собой облако пыли.

– Эй! – закричал опешивший Витя, – Эй! Стой!

Он бросился вдогонку, не переставая надсадно орать, и бежал до тех пор, пока в изнеможении не упал на колени.

– Да что же это такое происходит? – прошептал пораженный юноша и со злостью ударил кулаками в сухую землю, – Да что же это такое?!

Сомов силился понять, почему встреченный им человек отказался ему помочь и бросил в беде, но не понимал этого. И снова Виктору оставалось надеяться только на свои силы. Он запомнил примерное направление, куда ускакал бессердечный всадник, чтобы завтра отправиться по его следам и выбраться, наконец, к людям. Сейчас же нужно было приготовиться ко второму нелегкому ночлегу. Небо багровело в предзакатных лучах солнца, а лес стал непроглядно-черным, угнетающим, и идти в него было страшно. Если водятся зайцы, то могут быть и медведи, запоздало сообразил юноша. Спасаясь от хищников и холода, он предпринял жалкую попытку разжечь огонь с помощью аккумулятора мобильного телефона. Что-то подобное он видел в передачах о выживании в дикой природе, но то ли он плохо запомнил такой способ получения огня, то ли что-то не правильно делал, но итогом его усилий стали полностью раскуроченные и ни на что больше непригодные обломки телефона. С раздражением Виктор зашвырнул их далеко в степь.

– Провались оно все пропадом!

Вторая ночь отличалась от первой большим количеством безжалостных комаров и наводящими ужас звуками, доносившимися из леса. Услышав крик ночной птицы или треск сломанного сучка, юноша вздрагивал, и сразу открывал глаза. Кто там может ходить? С испугом он вглядывался в непроницаемый мрак леса, и ему чудилось, что оттуда за ним тоже наблюдают голодные глаза зверя. Тогда он еще крепче сжимал короткую палку, приготовленную для незадавшегося костра, которая вряд ли бы помогла, в случае возникновения реальной опасности, но при потенциальной угрозе придавала уверенности.

С рассветом развеялись и ночные страхи. Вдоль леса стелилась густая пелена тумана. Было холодно и сыро, но зато на листьях лежала обильная роса. Виктор воспользовался моментом и, ползая на четвереньках, стал жадно слизывать с листьев драгоценные капельки. Он полностью вымок, замерз до дрожи, но впервые за два дня более или менее смог утолить жажду. Под лучами утреннего солнца хорошо искалась земляника, которую юноша частично съедал, а часть собирал в кулек, свернутый из стандартного листа, завалявшегося в сумке с ноутбуком. Готовил запас в дорогу. Когда кулечек наполнился, это стало сигналом, что пора отправляться в путь.

Следы вчерашнего всадника долго искать не пришлось, и Сомов нашел даже больше, чем ожидал. Он нашел колею с примятой травой, местами вытоптанной до голой земли. Колея была старая и малоезженая, но какая-никакая, а это была дорога. А любая дорога, как известно, обязательно куда-нибудь выведет. Воспрянувший духом студент, закинул сумку с ноутбуком за спину, бодро зашагал по дороге и даже негромко запел себе под нос что-то жизнеутверждающее.

Не успел он съесть и половины запаса земляники, как далеко впереди показалось приближающееся облако пыли. Кто-то очень быстро двигался по тому же пути, что и Сомов. Витя облегченно выдохнул – ну вот и все, закончились его мучения. И он радостно заторопился навстречу своим спасителям.

В клубах пыли появились смутные силуэты. Сомов ожидал увидеть автомобиль, но оказалось, что это скачут во весь опор всадники. Это было несколько неожиданно, но какая разница, на чем они ехали, главное, что он встретил людей. За сотню метров всадники одновременно разошлись в стороны, охватывая студента полумесяцем, и это вдруг перестало Виктору нравиться. Кроме того, теперь стало заметно, что все они чернолицые. Негры? Откуда здесь негры, в полном изумлении Витя остановился и даже слегка попятился. Чернолицые всадники были вооружены короткими копьями, топорами, и другим явно боевым железом, рассмотреть, которое подробно не было времени. Они слаженно взяли Сомова в кольцо и осадили хрипящих взмыленных лошадей, обдав замершего студента пылью. Теперь Витя увидел их лица и ужаснулся – это были не люди! Черти! Все-таки я умер. Однако пробегая паническим взглядом по их безобразным мордам, Виктор скоро убедился, что на чертей всадники были похожи не очень, но явно кого-то напоминали. Самое близкое сравнение, которое приходило в голову – орки! Одно другого не лучше. Большеголовые, безбородые, с массивными надбровными дугами, выпирающими челюстями и огромными широкими носами, они скалились клыкастыми зубами и рассматривали юношу нехорошими оценивающими взглядами. Видимо, я сошел с ума, нашел единственное объяснение своим видениям Сомов. Если бы еще зеленый, а не темно-коричневый цвет кожи, то Виктор определенно признал бы во всадниках несуществующих в природе орков. Но эти, несомненно, существовали и гарцевали сейчас вокруг на крупных, под стать им самим лошадях. Разило неприятным резким запахом пота, то ли от лошадей, то ли от их наездников, а скорее всего и от тех и других вместе взятых. Всадники были одеты в темные кожаные штаны и жилеты, с накладными металлическими пластинами. Головы они прикрывали шапочками или шлемами, также сшитыми из кожи и обмотанными цветной материей наподобие чалмы. Один из орков смотрел на человека сквозь странные громоздкие очки, которые Виктор не сразу признал, а потом ахнул – да это же гогглы. Голова у него пошла кругом – негры, орки, боевые топоры, азиатские чалмы, гогглы, все это никак не связывалось вместе.

Насмотревшись на студента, владелец гогглов сдвинул их на лоб, словно рога и опять стал похож на черта. Обращаясь к своим соплеменникам, он что-то сказал на непонятном гортанном языке и все дружно, почти по-человечески засмеялись. Один из наездников легонько потыкал Сомова кончиком копья, заставляя испуганно отступить, чем вызвал еще одну порцию дикого хохота. Виктору стало по-настоящему страшно. Встреченные им существа не были людьми, и они не были дружелюбными. Предводитель с гогглами сделал отрывистый жест рукой, монстры прекратили веселье и замолчали. Наступила тишина и только лошади продолжали фыркать, переступать копытами и позвякивать сбруей. Орк наклонился в седле к Виктору и, расширив огромные ноздри шумно принюхался. Затем выпрямился, произнес короткую фразу и вопросительно посмотрел на студента.

– Я не понимаю, – растеряно ответил Сомов.

Предводитель произнес несколько фраз медленнее, но все с той же вопросительной интонацией.

– Я не понимаю, – повторил Виктор и добавил: – Я русский. Студент. Летел на самолете в Сочи. Рейс сорок пять тридцать восемь. Попал в авиакатастрофу.

Его слова прозвучали достаточно нелепо в данной ситуации, среди существ, словно сошедших со страниц фэнтези. Главарь орков прислушался к чужой речи и коротко рыкнул. Незаметно для студента, находившийся позади орк ловко перехватил свое оружие и, привстав на стременах, тупым концом копья с размахом ударил Виктора в затылок. Мир в глазах юноши мгновенно померк, ноги подкосились, и он безжизненно рухнул лицом вниз. Безвольные пальцы разжали бумажный кулечек, и красные бусинки земляники раскатились во все стороны по пыльной дороге.

Когда Сомов пришел в сознание, то не смог сдержать болезненный стон. Голова раскалывалась от боли, а руки и ноги были крепко стянуты грубой веревкой. Насколько позволяли связанные руки, он осторожно потрогал затылок и нащупал гигантскую гематому с корочкой запекшейся крови. На запястье, там, где раньше были часы, кожа была ободрана, на ногах отсутствовали кроссовки, и исчезла майка с изображением Эйнштейна. Из одежды на нем остались только старенькие застиранные джинсы. Меня избили и ограбили, понял Витя, дрожа от холода и страха за свою дальнейшую судьбу. Он затравленно огляделся.

В преддверии ночи его похитители устроили привал на берегу реки. Лошадей расседлали, и один из монстров увел их на водопой, а остальные расположились вокруг огромного костра, над которым жарилась на вертеле туша дикого кабана. Сам связанный Виктор лежал неподалеку у подножия огромного дерева среди толстых извивающихся как змеи корней. Сколько прошло времени? Зачем его связали и куда везут? Кто эти ужасные существа, с которыми он столкнулся? Неизвестность пугала сильнее всего. Все происходящее было каким-то ирреальным кошмарным сном, от которого хотелось проснуться. Сомов хоть и запоздало, но вынужден был признать, что место, в котором он оказался, не является его землей, как бы невероятно это не звучало. Может быть, теория о параллельных мирах была верна и сейчас он находится в одном их таких миров? Может быть этот мир населен не людьми, а оркоподобными существами? Подумал и ужаснулся – неужели здесь совсем нет людей? Виктор в отчаянии застонал. Господи, куда же это я попал?!

Орки, студент решил называть их так, рассматривали свою добычу, то есть вещи, отобранные у Виктора. По рукам долго ходили часы с разорванным браслетом и потому, как орки цокали языками и покачивали головами, часы вызывали у них восхищение. Один из орков достал кроссовок и под хохот окружающих приложил его к своей огромной лапе. Кроссовок ему был явно мал. Потом настал черед сумки с ноутбуком, которую вертели и так, и сяк, пытаясь понять, как же она открывается. Замки-молнии оркам явно были не знакомы и тогда, не мудрствуя лукаво, они пустили в ход нож, которым и вскрыли упрямую сумку, как консервную банку. Извлеченный ноутбук произвел на монстров сильное впечатление. Корпус из пластика гладили грязными руками, ковыряли ногтями, нюхали и даже пробовали на вкус. Ноутбук вызвал ожесточенный спор, начинающий переходить в ругань, и главарь убрал предмет раздора, завернув его в шкуры. Остатки распотрошенной сумки интереса не вызвали и валялись у костра. В сумке было еще одно тонкое отделение, также закрытое на молнию, в котором находились документы Виктора и билет на самолет, но их орки не обнаружили.

Жареная туша кабана источала дразнящий аромат, говорящий о готовности и роняла шипящие капли жира в огонь. Не снимая жаркое с вертела, орки приступили к шумной трапезе. У всех оказались ножи, которыми они ловко обрезали горячие ломти мяса и с громким чавканьем пожирали. От культуры они были далеки, поэтому позволяли себе сыто рыгать и ковырялись пальцами в зубах. Глядя на них Виктору тоже захотелось и есть и пить, но когда кто-нибудь из орков поворачивался в его сторону, студент вздрагивал и съеживался под этим холодным взглядом. Насытившийся главарь, Витя его уже отличал от других, лениво поднялся, вразвалку подошел к пленнику и грузно присел рядом на корточки. Даже присев орк был огромен, наверное, в нем было не меньше двух метров роста и от него прямо-таки шибало запахом застарелого пота. Он взял студента за лицо жирными пальцами, повертел в стороны, рассматривая свозь окуляры гогглов, в которых монстр казался еще более зловещим, а затем потрогал волосы юноши. Наконец главарь закончил осмотр, привычно сдвинул гогглы на лоб и удовлетворенно засопел. Хотя Сомову было совершенно не по себе, но его обезвоженный организм требовал жидкости и это пересилило страх перед монстром.

– Пить, – попросил он и показал связанными руками на рот, – пить.

На этот раз человека поняли и даже снизошли до его просьбы. Другой орк, подчиняясь приказу главаря, принес флягу из тыквы, небрежно бросил ее рядом с Виктором и глянул на человека так, что стало понятно – для него, что воды подать, что ножом пырнуть было одно и то же. Внутри фляги оказалась свежая и холодная вода, показавшаяся необычайно вкусной для человека, который нормально не пил несколько дней. Утолив жажду, Витя почувствовал себя чуточку лучше. Мяса ему не предложили, а обращаться с просьбой еще раз юноша не посмел.

Вскоре орки угомонились и стали устраиваться на ночлег вокруг костра. Негромко журчала вода в реке, изредка раздавался плеск невидимой рыбы, фыркали стреноженные кони и потрескивали, стреляя искрами дрова в костре. Эти, такие мирные звуки, перекрывались противным сопеньем и храпом засыпающих орков. Перед сном, один из последних бодрствующих монстров подбросил в костер дров, чтобы тепла хватило до утра, и туда же отправил и бесполезные, по его мнению, остатки сумки из неопрена. Свернувшись калачиком, студент отрешенно смотрел, как вместе с сумкой от ноутбука сгорает в красном коптящем пламени паспорт гражданина Российской Федерации, Сомова Виктора Владимировича.

Глава 3. Добро пожаловать в рабство

В своей прошлой земной жизни Витя всегда хотел иметь татуировку, но никак не мог определиться, какую именно. Теперь она у него была. Индиговый косой крест и вязь иероглифов на левом плече. Татуировка означала, что он является рабом, на ней было указано имя хозяина, название местности и дата, когда было поставлено клеймо. Отныне Витя был раб. И у него был хозяин орк, которого звали Вендор Ихар. И первые слова на чужом языке «раб» и «хозяин» Сомов выучил глядя на свое клеймо. Но самое невероятное заключалось в том, что клеймо было магическое. Да, в мире, куда попал студент физического факультета, существовала сказочная магия, что явилось еще одним сокрушительным ударом по мировоззрению студента. Как она действует, Виктор не понимал, и объяснять ему никто не собирался. Но магия здесь была не такой, как это представляли в фэнтезийных книгах, фильмах и компьютерных играх на земле. Никто не кастовал фаерболы, не бил молниями и не произносил заклинания. Местная магия была напрямую связана с магическими амулетами, и не как иначе, но все же это была именно магия, непостижимая пугающая и никак не укладывающаяся в рациональную научную картину мира. Обладание магическими амулетами было уделом избранных, таких, как его хозяин орк Вендор, на котором всегда было надето несколько блестящих магических штук. Кроме персональных амулетов у хозяина в доме можно было увидеть и стационарные магические предметы такие как, например, магические лампы. Оставалось только удивляться, глядя на магические светильники, как они сами по себе разгораются к вечеру и как светят без какого-либо внешнего источника энергии. Но поразительнее всего было то, что магический свет распространялся не далее пары десятков метров, а на большем расстоянии быстро тускнел и исчезал, словно его и не было вовсе. Фотоны себя так не ведут, но если это не фотоны то что?

От глиняного пола, потянуло холодом. Виктор заворочался на жалком подобии соломенной циновки, и подоткнул под себя грязную тряпку, которой укрывался. В бараке громко храпели и шумно пускали газы, но Сомов к этому давно привык. Притерпелся настолько, что почти не замечал противную вонь и неприличные звуки. Да и храпели к тому же люди, такие же товарищи по несчастью, как и он сам. Для юноши было немалым облегчением узнать, что мир, в который он попал, населен не только жуткими орками, но и обычными людьми. Жаль только, что их было совсем немного. Большая же часть рабов состояла из существ очень похожих на людей, но которые сами себя людьми не считали. Они гордо именовали себя «первейшими из первых», но учитывая, что все были рабами, звучало это скорее хвастливо, чем гордо. Их раса жила на севере и являлась непримиримым врагом орков. Сейчас между северным народом и орками действовало перемирие, что, впрочем, не мешало обеим сторонам совершать небольшие набеги друг на друга и захватывать пленников, обращая их в рабство. Внешне северяне отличались от людей тем, что были низкорослые, кряжистые, обильно волосатые и имели грубые туповатые лица. За повышенную волосатость, широкую кость и низкий рост Витя, не задумываясь, окрестил их гномами. Раз есть орки пусть будут и гномы. Всего у рабовладельца Вендора насчитывалось более сотни невольников – людей, гномов и даже один чем-то проштрафившийся орк, который сам, будучи рабом, считался старшим над остальными. Работали все с восхода и до захода солнца по принципу – раб должен или работать или спать. Объектов для работы хватало: коровники, свинарники, кошары, конюшня, птицеферма и бескрайние поля. К разведению сельскохозяйственных животных в хозяйстве Ихара подходили с особым вниманием, так как из всех видов пищи орки отдавали предпочтение мясу и ели его много. Однако, несмотря на регулярный убой скота, рабам мясо если и перепадало, то только в виде остатков на костях и сытым Виктор себя еще ни разу не чувствовал, а если говорить более точно, то юноша сильно голодал. Хотя и стыдно в этом признаваться, но за еду среди рабов иногда вспыхивали драки, в которых принял участие и студент. К его горькому разочарованию владение земными единоборствами мало чем помогло в таких потасовках и оказалось, что знание приемов не заменяет силы, с которой их нужно применять.

«Ты кушай студент, кушай, а то неизвестно, когда в следующий раз удастся нормально поесть». Эти пророческие слова разноглазого пассажира Витя вспоминал часто. Кто был тот человек, который заранее знал, что самолет не приземлится? Что за странный артефакт он дал Сомову перед катастрофой? Чего только не передумал Виктор по этому поводу и наконец, пришел к выводу, что его невероятный перенос из одного мира в другой без магии точно не обошелся. Следовательно, чтобы попасть домой, надо было отыскать этого мага с разными глазами. А если разноглазого мага здесь нет, и Сомов обречен, прожить в этом мире всю свою оставшуюся жизнь, то нужно попытаться найти в нем свое место. Найти себя и жить достойно, как подобает свободному человеку, а не влачить жалкое рабское существование. Значит, нужно было бежать при первой возможности, пока оставались хоть какие-то силы.

Стояли жаркие летние дни, и большинство рабов, вооружив деревянными и кожаными ведрами, погнали на орошение полей. Меланхолично таская воду, Сомов осматривался по сторонам и то, что он видел, казалось ему весьма подходящим местом для побега. Поля находились далеко от замка Вендора, не меньше часа пешим ходом, а это уже неплохая фора для беглеца и располагались они удачно к северу от замка, как раз в той стороне, куда и собирался бежать Виктор. К гномам, тьфу ты, то есть к людям, живущим на севере. Охрана рабов состояла всего из одного единственного орка без лошади, да к тому же еще и ленивого, поскольку надсмотрщик весь день валялся на берегу реки в тени маленького домика без окон.

В этот домик, из трубы которого валили, смешиваясь, белый пар и черный дым, Сомов заглянул, вызвавшись занести мешок с углем. В помещении находился другой орк – механик и кочегар в одном лице, который обслуживал механизм для подачи воды в каналы. И этот механизм, хотя был и невелик, сразил Сомова наповал. Это был отлично сделанный паровой насос, отполированный бесконечным трением и блестящий от масла. Вращалось большое чугунное колесо, двигались вперед-назад поршни, поднимались и опускались десятки взаимосвязанных между собой рычагов. Все движения агрегата были неторопливые плавные под звуки щелкающих медных клапанов, скрипящего железа, фыркающего пара и гудения огня в топке. Никакой магии, только вода огонь и металл. Вот тебе и средневековье. Вот тебе и мир меча и магии.

На какое-то время, увиденное затмило даже мысли о побеге. Если в деревне есть подобные машины, то что же тогда можно увидеть в городе? Какая-никакая, но здесь все же имелась цивилизация. Бежать! Надо срочно было бежать. Виктор окинул взглядом огромные поля, изрезанные каналами. Здесь было полно воды, которую можно взять в дорогу. В качестве сосуда сгодилось бы кожаное ведро, если его края плотно стянуть и перевязать. Недоставало только веревки для этого. Еще одной проблемой была дряхлая обувь раба. Впрочем, если добыть достаточно большой моток шпагата, то хватит и для ведра, и для разваливающихся старых сандалий. Все посадки не полить и за несколько дней, а значит, рабская мелиорация продолжится еще долго и время на поиски веревки у него есть.

Сомов настолько настроился на свободу и настолько наполнился жаждой деятельности и энергией, что вечером впервые победил в драке за хорошую порцию еды. Он как зверь ринулся в толчею, освобождая себе пространство жесткими короткими ударами локтей в головы, и выхватил самый лучший кусок из чана. Вы у меня узнаете, что такое хиджи атэ, примитивные создания, разошелся студент, жадно вгрызаясь в кость с сочными остатками мяса и свирепо зыркая глазами, чтобы никто не приближался. Рабы поглядывали на Виктора с нескрываемым удивлением и опаской, а один гном все еще сидел возле чана и мотал головой с красным опухшим ухом, не понимая, как это он потерял сознание в такой важный момент, как раздача пищи.

К пострадавшему гному подошла пожилая целительница и осмотрела его ухо. Целительница Ийсма была самым уважаемым человеком среди рабов и обладала уникальной способностью излечивать от любых, даже самых безнадежных болезней. Она, как и все люди в замке Вендора была рабыней, хотя и пользовалась огромными привилегиями. В бараке невольников, у целительницы была своя комнатка с топчаном и нехитрой утварью, ее никогда не привлекали к общим работам, а днем она могла свободно выходить за пределы замка в поисках лечебных трав. А еще Ийсма была единственным человеком, кто доброжелательно общался с бывшим студентом, и даже понемногу учила его языку орков.

Целительница отпустила ухо гнома, не увидев опасности для его здоровья и посмотрев на Виктора строго сказала:

– Плохо, Сангин. Плохо.