Кольт и Стетсон для спецназа

Роджер Твид вошёл в контору, прислонил к стене винчестер, и поставил кофейник на керосинку. Помощник судьи возле своего стола собирал бумаги в объёмистый портфель. Он посмотрел на вошедшего судью и покраснел.

– Ты хочешь остаться, Родж? – смущённо спросил он.

– Это мой город, Мэт, – Твид пожал плечами. – Кому я его оставлю?

– Родж, ты не хуже меня знаешь, что Билл Скиповски едет именно за тобой.

Судья обвёл рукой стол помощника и поинтересовался:

– А ты тогда зачем пакуешь вещи?

– Это же Скип, Родж! Ему же между делом завалить пару-тройку человек, что тебе выпить чашку кофе. Так что… – он поднял со стола исписанный лист и потряс им перед собой. – Я вот написал записку, что иду на неделю в отпуск. Мне срочно нужно проведать больного дядю.

– Или тётю, – поправил судья.

– Да. Или… Да какая разница, Родж? Ты прекрасно знаешь, что у меня жена и трое маленьких детей. Младшей, Либерти, вообще полтора года отроду. И если этот отморозок меня по ошибке завалит, кто будет кормить мою семью? Ты?!

– Мэтью, я ни слова не сказал против. Если ты считаешь, что так лучше, собирайся.

– Я и собираюсь. И, по моему мнению, ты зря этого не делаешь. Скип ведь идёт именно за тобой. Если тебя не будет в городе, ему нечего будет предъявить остальным жителям.

– Нет, Мэт. Это будет неправильно.

– Ну, тебе видней, ты судья, – проворчал помощник, подхватил битком набитый портфель и выскочил за дверь. Через пару секунд раздался его вскрик и сразу же торопливо удаляющийся топот копыт.

Судья Роджер Твид снял сюртук, привычно повесил его на стоящую в углу вешалку, и начал прилаживать на пояс ремень с револьвером. Давненько уже не приходилось надевать на себя эту сбрую. Вон, и до привычных дырочек не дотянуться, пришлось застёгивать на целых два дюйма шире. И ноги располнели, ремешок еле привязал. Он встал перед столом и постарался ловко, как когда-то, выдернуть револьвер из кобуры. Отвратительно! За то время, пока он тащил Смит-Вессон, стрелок вроде того, каким был Родж семь лет назад, пристрелил бы судью дважды. А если учесть, что палец без привычки не взвёл курок, а бессильно соскользнул с собачки, то дело обстоит ещё хуже. Твид сунул оружие в кобуру и попробовал снова. Ерунда это всё. Он судья и мэр этого никчёмного городка, а давно уже не маршал.

Роджер прошёлся по кабинету, привыкая к весу кобуры на ноге. Тоже плохо. Мало того, что простреленное колено не давало развить достаточного темпа, ещё и дополнительный вес тянул ногу к земле. Он встал возле двери и вновь потянул револьвер. Уже лучше, но всё равно медленно. Деваться некуда, придётся просить помощи.

Роджер Твид поморщился. За десять лет, что он провёл в Плезантвилле, он никогда и ни у кого не просил помощи. Сначала маршалом, затем судьёй, а когда шахты закрылись, и в городе осталось не больше половины жителей, то и мэром. И никогда не просил помощи. Десять лет назад, на заре карьеры, он один положил банду Роста, которая терроризировала шахтёров. Тогда записываться в депутаты – помощники маршала – прибежало почти полгорода. Шутка ли, работать в паре с самим Твидом.

Судья улыбнулся, вспомнив, как отбирал депутатов. Организовал на заднем дворе офиса небольшое стрельбище, там и проходил основной конкурс. Становились с очередным желающим в десяти ярдах друг от друга, а в третий угол треугольника ставили полено. Стреляли по команде. Никому не удалось повалить полено в его сторону, всегда Твид успевал первым. И мало, кто знал, что основной отбор начинался после стрельбы. Те, кто злился, зыркал раздражённо, или ругался, сразу отсеивались. А вот тех, кто просил повторить, Твид брал на заметку. К таким не страшно было в бою спиной поворачиваться. Надо ли говорить, что за три года совместной работы вся команда маршала сдружилась.

А потом в городе появился Скип, или Билл Скиповски. Сын обычного ранчеро, выходца откуда-то из Восточной Европы, Билл в шестнадцать уже сколотил немаленькую банду таких же бездельников, и наводил ужас на работников свинцовых шахт. И ничего, гад, не боялся. Сколько раз пытались его взять, да всё без толку.

Последний раз он сам приехал в Плезантвилль. Твид прекрасно помнил, как толпа вооружённых молокососов двигалась с видом хозяев города, перегородив всю дорогу. И как их встретили пятеро депутатов во главе с маршалом. Шестеро против семнадцати.

Десяток малолеток завалили с первого барабана. Потом бандиты подстрелили Тео Свенсона, длинного, нескладного шведа. И Скип озверел. Он лупил в каждую шевелящуюся тень, крушил всё, что попадалось на пути. Ни за что поплатились трое гражданских, женщина, и два негра. Сгорела конюшня, в десятке домов были разбиты стёкла, поломаны двери. Горожане не знали, куда прятаться.

Взял Скипа лично Твид, и то, лишь когда парень оступился на лопнувшей под ногой доске тротуара. Потому и получилось захватить его живым. Оставшиеся двое ушли, наградив напоследок маршала пулей в колено. Бешеного Билла хотели сразу повесить, но тогдашний судья велел везти заключённого в федеральную тюрьму. Дескать, за этим отморозком числятся делишки не в одном штате.

И вот результат. Из-за войны Скиповски вместо виселицы получил пожизненную каторгу, которую отбывал на строительстве железных дорог. Это-то понятно, много молодых людей встало под ружьё, работать стало некому. А вот почему после войны Билла помиловали, только Бог знает. И вот теперь он с двумя дружками направляется в Плезантвилль. Со станции «Колледж» уже телеграфировали, так что гостей следует ожидать самое большее, через пару часов. И одному Твиду с ними никак не справиться.

Судья мрачно хромал по ставшей непривычно пустой улице в сторону конторы маршала, машинально отметив по пути въехавшую в город незнакомую повозку. Возница был один, его одежда казалось серой из-за толстого слоя пыли. Незнакомец въехал в горд, улыбнулся прибитой к магазину Дадли табличке с надписью: «Мэйн стрит», и неспешно покатил дальше. Больше никого на улице не было. Как тогда, три года назад, когда истощилась свинцовая шахта, и в городе разом освободилась почти треть домов.

Плезантвилль чуть не вымер. И вымер бы, превратился в город-призрак, как во множестве разбросанные по прерии. Помогло то, что Юго-Западная железнодорожная компания пообещала провести через город свою линию. Не провела. Свернули на Колледж. Но город это всё равно спасло. Как-то приспособились оставшиеся без работы шахтёры, нашли себе другое занятие. А Твид начал совмещать должность судьи с должностью мэра.

У шерифа подпирали стену двое помощников. Эд Бигли не любил называться маршалом. Упорно звал себя шерифом, будто здесь не окружной город, а всё ещё территория, как десять лет назад. И звезду носил пятиконечную.

Сейчас он стоял, опершись ладонями на стол, и выговаривал обоим своим помощникам.

– Привет, Родж, – он прикоснулся к ведёрному Стетсону. – Вот, никак не могу уговорить этих охломонов выйти на улицу с оружием.

Судья посмотрел на пунцовые от стыда лица помощников. Стив и Рой. Обоим только-только стукнуло восемнадцать. Сопляки. В принципе, шериф без них ничего не терял. Эти двое годились только на то, чтобы надувать щёки от важности и заставлять окрестных ковбоев выколотить от пыли одежду перед посещением салуна.

– Отпусти их, Эд. Мы и вдвоём справимся.

– Вдвоём? – Бигли покраснел не хуже своих подчинённых. – Видишь ли, Твид… мне… я… в общем, я не могу. Вот, держи.

Шериф со стуком бросил на столешницу пятиконечную звезду, схватил пояс и мухой шмыгнул в заднюю дверь.

– Эд! Эд! – Закричал Рой. – Ключи! Ты забыл отдать ключи!

Юноша стремглав кинулся за ним, следом с криком «Меня подождите!» рванул Стив. Офис опустел.

Это было плохо. Времени до визита Скипа осталось никак не больше часа. Осталось одно средство. Судья достал из верхнего ящика ключ, снял с крючка Винчестер шерифа, и приколол к лацкану пиджака пятиконечную звезду. Проверил магазин, полный, повесил винтовку на плечо, вышел, и тщательно запер дверь. Идти было недалеко.

После закрытия шахты Плезантвилль пережил не лучшие времена. Треть домов остались без хозяев, так что город теперь занимал всего две улицы. Да и то, на главной, названной без особых изысков, «Мэйн стрит», часть домов была нежилой. Два салуна, почти друг напротив друга. Один «Радость шахтёра», другой, названный менее пафосно: «У Билли». Городские конюшни, мэрия, она же суд. Офис шерифа, он же временная тюрьма или каталажка, да пожарная охрана. Добровольная, организованная после прошлого визита Билли Скиповски. А значит, людей там не было, только повозки с бочками да помпа со шлангом. Вот туда сейчас и направлялся судья. За зданием пожарки жил Гуннар Свенсон, старший брат убитого Теодора.

В доме горел свет, слышались раздражённые голоса. Твид остановился и прислушался.

– Ты что, хочешь, чтобы меня застрелили? – приглушённо сипел мужской голос. – А кто тебя кормить будет? Ты же не хочешь умереть под забором?

– Но Гунни, – возмущалась в ответ женщина. – Ты заставляешь меня говорить неправду. И потом. Судья сразу поймёт, что я вру. Какими глазами я буду на него смотреть?

– Да никакими не смотри. Думай о нас и о детях. Каково будет Эмили без отца?

– Но… – женщина явно сомневалась. – Что я ему скажу, Гунни?

– Не знаю. Скажи, что я вчера уехал на охоту.

Судья постоял некоторое время, затем вздохнул и пошёл обратно. Оставались ещё двое. Те, из старой гвардии, но сейчас Роджер сомневался, стоит ли к ним идти. Если бы собирались помочь, пришли бы сами. Незаметно он выбрался на Главную и остановился, пропуская повозку со знакомыми. Билл Торнтон с дочерью, как её? Аманда. Ехали в сторону Колледжа. За сиденьем два чемодана и множество узлов. Роджер приподнял шляпу.

– Моё почтение, судья, – Билл остановился.

– Уезжаешь? – констатировал Твид. – Бросив салун?

– А куда деваться, сэр? Нет, если бы не она, – возница кивнул в сторону зардевшейся девушки, – я и с места бы не двинулся. Но вы ведь знаете, что Скип, чтоб ему об собственные ноги спотыкаться, в прошлый приезд проявил к малышке внимание.

– Я всё понимаю, Билл, – кивнул судья. – Счастливого пути.

– И вам удачи, сэр. Я очень надеюсь, что всё кончится хорошо.

Крысы бегут с корабля, подумал Твид, подходя к мэрии. Скорее всего ещё пара-тройка домов сегодня осталась без хозяев. Те, в которых есть девушки на выданье. Никто не верит, что городок, в котором давно перестали носить оружие, справится с озлобленными бандитами.

Твид поставил второй Винчестер рядом со своим, ещё пару раз выдернул Смит-Вессон из кобуры, и замер. Какой-то посторонний звук в кабинете. Судья напряжённо огляделся. Он совсем забыл про кофейник. Напиток вскипел, залил керосинку, и сейчас в абсолютной тишине кабинета еле слышно шипел на остывающей конфорке.

Некоторое время Роджер Твид молча сидел за столом и нервно барабанил пальцами по столешнице. Наконец, встал, подошёл к кофейнику и поднял его за ручку, проверяя, не весь ли кофе выкипел. К счастью, кое-что ещё осталось. Хватило почти на полчашки. Он поставил кофейник на место, и вдруг резко развернулся к двери, выдёргивая пистолет. Плохо. Очень медленно. Судья прекрасно понимал, что шансов против троих бойцов Скипа у него нет. Почему он не уехал из города вместе с остальными? Этого он и сам не знал. Может, потому что не дело бегать от собственных страхов. Может, потому что Дикий Билл, если уж решил отомстить, всё равно его найдёт, рано или поздно.