Кольт и Стетсон для спецназа

Далека дика и пустынна.
Эта даль и глушь
Не для слабых душ.
Далека дорога твоя.

Песня лилась сама собой, без участия разума. Жора, или скорее, Джек, даже не знал, что где-то в глубинах подсознания помнил её. И сейчас, на четвёртый день путешествия напевал абсолютно машинально, как акын, который «что вижу, о том пою». Вокруг ведь действительно была безбрежная степь, плоская, как тарелка, жаркая, заполненная оглушительным стрекотанием местных кузнечиков, крупнее которых по уверениям самих техасцев только австралийские кенгуру. И даром, что называлась она «прерия», всё равно ничем не отличалась от хоженой-перехоженной казахстанской степи. То же унылое, выжженное тропическим солнцем безлюдье с редкими куцыми рощицами, больше похожими на разросшиеся кустарники, зелёными заплатками родников и наполовину пересохших речушек. В таких местах погонщики обычно останавливались на водопой, а если вода встречалась вечером, то и на ночлег.

В начале пути Джек проникся уважением к местным парням, управляющимся со стадами в несколько тысяч голов. Сам он сбился с ног и почти загнал Плотву, сбивая в компактную группу две сотни быков и коров. Джед в силу природной предприимчивости выменял часть вырученных денег на ещё одно такое же стадо, и теперь начинающий ковбой руководил группой, вдвое превышающей изначальную численность личного состава. Что не добавляло ему радости от работы.

Но уже к вечеру первого дня, пройдя чуть больше двадцати миль, он заметил, что мычащую ораву ведёт в основном не он, а головной бык. Этот мускулистый телок на полтонны веса всю первую половину дня отбивался от новичков, желающих оспорить его главенство. Зато теперь стадо покорно следовало за ним. И быки, и коровы, и старые, и новые. Погонщику оставалось лишь направлять ведущего в нужную сторону. А к концу перехода Джек понял, что и для управления одним быком необязательно носиться вокруг как угорелому и орать на весь Техас. Они наконец-то нашли с вожаком общий язык, и под вечер бык заворачивал куда следует, лишь завидя лошадь с противоположной стороны. Но всё равно, на привал Джек Рэд плюхнулся почти без сил.

– Твоя лошадь завтра скажет тебе спасибо, – Джед поднял жестяную кружку.

В ответ Рэд сделал удивлённое лицо.

– Ты за сегодня научился неплохо управлять стадом, Джек, – пояснил босс. – Завтра ей не придётся гонять по всей прерии. Это твой первый раз?

– Так заметно?

– Да уж куда заметнее, – отец и сын засмеялись в два голоса. – Но я вижу, что дальше пойдёт лучше. А пока сходи, ополоснись. Ручей вон там.

С тех пор прошли тря дня, и Джеку временами казалось, что это никакая не игра, а самая что ни на есть реальная реальность. Что нет никакого двадцать первого века, а сам он всю жизнь гонял стада по выжженным прериям, отпугивал по ночам волков выстрелами, пил на привалах отвратительный кофе, и варил кашу из кукурузного зерна с вяленым мясом.

На следующий день они должны были встретиться с Мелани – женой Джедедайи. Стадо провели мимо новенькой железнодорожной станции «Колледж» и остановились на ночевку милях в пятнадцати к востоку, не доезжая пяти миль до городка с претенциозным названием «Плезантвиль».

В этом месте на них и напали часа в четыре утра. Выручил погонщиков тот самый бык. Когда к стаду приблизились чужие, он тревожно замычал на всю округу. Через мгновенье Джек был уже на ногах с винтовкой в руке, и первые секунды ничего не мог понять. Солнце ещё не показалось над горизонтом, всё вокруг было покрыто серой предрассветной мглой, поэтому ему понадобилось какое-то время, чтобы разглядеть десяток суетливых теней, мелькающих среди стада.

Пригибаясь, Рэд кинулся в сторону неожиданного движения, и в это время Джонсон вскочил на своего коня.

– Хей!!! – заорал он и дважды выстрелил. – Пошли прочь!

Стрелял, похоже, в воздух, столб пламени из ствола вырывался почти вертикально вверх. Зря, подумал Джек. Отличный ориентир, если кто-то соберётся ответить.

Справа, метрах в двадцати послышались нечастые выстрелы, раздался залихватский свист в несколько молодых голосов вперемежку с недовольным мычанием. На фоне серого неба ослепительно горели вспышки из стволов и метались чёрные тени. Джек мгновенно сосчитал налётчиков. Десятеро. Все конные. Трое с кнутами, которыми они сейчас старательно отгоняли часть стада. Остальные прикрывали, обеспечивая необходимую плотность заградительного огня. Проще говоря, то и дело лупили, судя по звукам, из револьверов, в сторону потухшего костра.

Рэд выдернул из-под одеяла семьдесят первый Маузер, привычно перевёл флажок предохранителя влево. Хорошая винтовка, только слишком длинная. Он погладил безотказную «мышеловку» по гладкому ложу. Здесь таких не носят. Уж больно громоздкая для седла. Потому и ему приходится держать свою «тяжёлую артиллерию» среди вещей, завёрнутой в одеяло, а в качестве основного оружия использовать привычный Винчестер. Но сейчас пришёл как раз её час.

Джек, пригибаясь и стараясь не обращать внимания на шум и суматоху, потрепал по холке ближайшего быка. Тот что-то мукнул в ответ, но вёл себя дружелюбно. Ложа винтовки удобно легла на густую шерсть, бык повернул голову, но возражать не стал. Теперь поймать в перекрестье ближнего.

Выстрел получился на редкость удачным. Бандит резко завалился на спину, и кнут, которым он хотел хлестнуть корову, попал по его напарнику. Тот замер. Ненадолго, как раз на достаточное время, чтобы поймать лбом пулю. Мохнатая шея быка дёрнулась от грохота, он подал голос и нервно замолотил хвостом.

Загремели ответные выстрелы, в быка полетело не меньше двух десятков пуль. Раздался недовольный рёв, и полутонная махина двинулась на обидчиков. Бык шёл медленно, раненый, бежать он не мог, но и сдаваться не собирался. Джек еле поспевал, укрываясь за его боком.

Теперь стрелять приходилось с рук, но и следующие три выстрела не прошли мимо. Пятеро оставшихся на секунду замерли, затем дружно повернули коней обратно. Слева недовольно затараторил револьвер Джеда, одна из лошадей налётчиков запнулась и начала заваливаться на бок. Бандит виртуозно спрыгнул на землю, мгновенно перескочил на другую, оставшуюся без седока, и рванул во тьму.

Рэд выбрался за пределы стада, упал плашмя на живот, и поймал в прицел одного из седоков.

– Оставь, Джек. До них уже ярдов триста, – проговорил Джонсон.

Выстрел. В сёдлах осталось четверо. Мгновенно передёрнуть затвор. Спуск. Теперь трое. Затвор. Щелчок…

Трубчатый магазин Маузера рассчитан на восемь патронов, куда же делся ещё один?

– Вот дурак… – укорил себя стрелок. Ведь он сам перед стрельбой открыл затвор, видимо, патрон и вылетел.

Топот копыт растаял в предрассветной мгле. Джек, кряхтя, поднялся на ноги и обернулся. Восток уже розовел, колышущееся стадо было отлично видно. На посветлевшей земле лежали пять трупов, никак не желающие успокоиться коровы перетаптывались с ноги на ногу, старательно обходя неподвижные тела. А на него с восторгом и удивлением смотрел мистер Джонсон.

– Мистер Рэд, да вы, я гляжу, настоящий ганфайтер, – в голосе Джедедайи звучали вперемежку одобрение и легкая зависть. – Пятеро, один к одному, как кабачки на грядке. А какая пушка у тебя! Прямо мушкет.

– Вообще-то семеро, – поправил Рэд, – но кто их считает?

Джонсон рассмеялся и указал на тяжело дышащего раненого быка, который лежал прямо перед ним.

– А ещё мальчишки обеспечили нас отличными отбивными к обеду. Мелани будет довольна.

– Джек, ты что, правда уложил семерых бандитов? Одним махом? – Малыш появился как чёртик из коробочки и теперь стоял, сжимая свою незаряженную винтовку. Рэд даже забыл о нём в пылу схватки, и теперь радовался, что мальчик не высунулся раньше.

Через час семеро налётчиков уже лежали рядком, в сотне метров от стоянки, чтобы не раздражали запахом. Когда тела освобождали от лишнего имущества и оттаскивали, Джек смог хорошо их рассмотреть. Все примерно одного возраста, не старше двадцати пяти, одеты в грязные рубахи и такие же штаны. Было непонятно, как можно запустить себя до такой степени. Одежда стирана хорошо, если год назад. Брились ребята, похоже, тоже тогда. Но зато оружие… Пистолеты налётчиков выглядели ухоженными, пояса чистые, до блеска натёртые касторовым маслом. Рэд указал Джеду на несоответствие, но тот только улыбнулся.

– Ты что же думаешь, это они так не любят гигиену? Ты не угадал, Джек.

– Маскировка! – понял Рэд.

– Конечно. Ведь если парни решат кого-то ограбить, лучше, чтобы этот кто-то заметил налётчиков как можно позже.

– Ну, нашего быка им обмануть не удалось.

– Да. Хоть не продавай его теперь, а строй будку во дворе нового дома, и сажай эту тушу на цепь.

Бандиты им достались до обидного нищие. На всех в карманах лишь сорок один доллар серебром, три расчёски, пяток пачек табачной жвачки, и две самодельные сигары. Малыш протянул Джеку широкополую шляпу одного из мертвецов.

– Вот. Это получше твоей.

– Я не ношу одежду покойников, малыш, – отказался Рэд. – Плохая примета.

Мальчик некоторое время покрутил стетсон перед собой, затем без сожаления запустил в середину стада. Пару секунд шляпа полежала на спине какой-то коровы, затем соскользнула на землю и пропала под копытами.

Мелани Джонсон приехала как раз к обеду. Какое-то время супруги делились новостями, мужчины выслушивали женские охи и ахи. Потом он оставил Джонсонов наслаждаться обществом друг друга, а сам решил, раз уж сегодня стадо остаётся на месте, съездить в близлежащий городок, проветриться. Тогда Мелани всучила ему четырёхколёсную бричку, на которой приехала, а на неё заставила погрузить тела бандитов и велела отвезти их к местному шерифу. Вдруг за них полагается награда?

По-за-ди уже полпути
Впереди ещё полдороги…

Жора пел по-русски, время от времени давая петуха, когда нескладный экипаж подскакивал на очередной кочке. Очень не хватало ремней безопасности, потому что примитивные рессоры, собранные из трёх железных полос, совсем не справлялись со своей задачей, и несчастного водителя кобылы подбрасывало на неровностях.

– Да… Долго ещё ждать независимой подвески. – проворчал Георгий. – Да и знаменитых американских дорог тоже.

До городка оставалось ещё с полмили, приходилось торопиться, потому что мёртвые бандиты за сиденьем, на площадке, приспособленной под груз, начинали пованивать. А коляска катила прямо под ветер. Навстречу с промежутком в минуту попались три почти таких же экипажа. Отличались только цвета. Люди в них, поравнявшись с Сицким, морщили носы. Жора в ответ лишь пожимал плечами. Ну в самом деле, не бросать же тела на дороге. Хочешь, не хочешь, а их надо передать местному шерифу. Пусть проверит, не в розыске ли, зарегистрирует как ликвидированных, и отдаст команду гробовщику. Непорядок, если уже мёртвые бандиты будут считаться живыми. Так что Джек Рэд кривился, но мужественно терпел всё усиливающуюся на жаре вонь. Так и въехал в Плезантвиль с перекошенным лицом.

4