Добро пожаловать в Абрау!

– Ма-ма Зю, – промямлил он. – Ма-ма Зю…

Он покрутился по сторонам и вдруг понял, что боится вовсе не хозяина машины. Любой нормальный человек, взглянув на него, поймет, что с него нечего взять. Даже идиот иногда понимает, что он идиот, а Юре внушали это с детства. Он боялся не людей. В его памяти возник образ существа, карабкающегося по скале вверх, и по спине промчался тонкий, но отчаянный холодок. Юра всегда ощущал его, когда испытывал страх. Его живот булькнул, ноги размякли, и, сам того не замечая, он пустил в штаны то, что не успел выпустить, сидя на суку. Теплая жижа согрела его правую ногу, но увереннее от этого Юра не стал. Его по-прежнему преследовал страх, и он чувствовал, что зарождается он не просто так. Рядом с ним действительно что-то происходило.

Он посмотрел на небо. Над горой висела луна, и, едва Юра успел вспомнить о волках, как на дороге, преграждая путь домой, появился дикий зверь. Возможно, кому-нибудь другому – ребенку, женщине, деду или бабке – зверь показался бы собакой. И кто-нибудь попробовал бы дать ему корку хлеба или кусок колбасы, надеясь на то, что животное переключит внимание на еду. Но Юра сразу уследил отличие: настолько смелой и хладнокровной собака быть не может.

Волк сел посреди дороги.

Юра не хотел идти вокруг озера. Такой длинный путь займет всю ночь. В то же время, идти на волка казалось ему полным безумием. Он не знал, что у зверя на уме, но по впалым бокам и скомканной шерсти догадывался, что тот был потрепан жизнью не меньше, чем сам Юра по юности. Нелегкое положение усугублялось безлюдностью. Поселок точно вымер. И если до того, как он влез на дерево, со стороны набережной слышались музыка и гам, то сейчас близ озера раздавался только один звук – стрекот кузнечиков.

Но кое в чем Юра ошибся. Когда его правая штанина остыла, а луну заслонило облако, кто-то грубо взял его за шиворот. Юра едва успел понять, что происходит, как очутился в воздухе. Ворот перетянул ему шею, его лицо побагровело. Он задергал ногами в надежде встретиться с опорой, но все было тщетно. Его мигом охватило удушье. Юра шлепал губами, пытаясь закричать. Потом так же безуспешно попытался вдохнуть. Брыкаясь и пинаясь, он провисел до тех пор, пока глаза не полезли из орбит. Его тело билось в агонии, после чего он потерял половину чувств и обвис, как измученный червяк на крючке.

Хватка ослабла, и Юра встал на ватные ноги. Он с трудом вобрал в грудь воздуха. Глаза вернулись в надлежащее место. Юра поднял голову и прокашлялся. Волк сидел и наблюдал за происходящим, как зритель в кинотеатре. Но удивительно было другое: когда Юра пришел в себя, он обнаружил, что за его мучениями наблюдает уже не один волк, а три. Звери расположились на проезжей части, перекрывая путь к поселку. От такого поворота событий Юра опешил и забыл, что в момент опасности нужно кричать. В его сознании замешкался школьник, не способный отличить отвертку от молотка. С перепугу он забыл, куда бежать и что делать, и вдруг совсем потерял страх. Юра сделал шаг вперед, после чего был развернут грубой силой и очутился лицом к лицу с незнакомцем.

Определенно, перед ним стоял человек.

Его лица не было видно из-за густой тени. Ростом он превышал Юру на четверть корпуса, из-за чего ему приходилось смотреть, сильно задирая голову. От незнакомца исходил дурной запах, и Юра, вспоминая некоторые обстоятельства своей жизни, мог с уверенностью сказать, что от него самого так никогда не воняло. Молчание затянулось. Вскоре Юра вновь оказался в воздухе, но на этот раз в еще более неряшливой позе.

– Привет! – дружелюбно изрек незнакомец, поднимая парня на высоту своего роста.

– У-у-ух ты, уррррод, какой большой! – выдавил из себя Юра.

Неожиданно он стал смел, а еще больше – зол. Он схватил силача за кисть и нашел ее холодной и неприступной, будто это была не рука, а обледенелый ствол дерева.

– Немедленно отпусти меня! У-у-ух!

Юра пнул незнакомца в живот. Тот поднял его еще выше, проделывая это с такой легкостью, будто он весил не сто килограммов, а десять. Ворот врезался в шею. Юра ощутил приступ удушья и внезапно захотел пить. Когда послышались очередные хрипы, незнакомец опустил его и хорошенько встряхнул.

– Я все расскажу Господину в черных штанах! – заверещал Юра.

Боль в горле досаждала, но еще больше ему не нравились жажда и неприятный запах. Он ощупал шею и нашел глубокий кровоточащий след.

– Господин в черных штанах тебя больше не потревожит, – заверил незнакомец. И добавил: – Особенно, если я откручу тебе голову.

Юра поверил на слово. Учитывая тот факт, как незнакомец держал его в воздухе, сделать это было раз плюнуть. Но Юра не собирался мириться с чудаком так легко. Он тоже считал себя сильным, потому что ежедневно упражнялся в ходьбе по набережной Абрау-Дюрсо. Он сжал кулаки и замахал ими, как ножницами:

– Что ты сказал про Господина в черных штанах?! Что ты сказал?!

Через несколько секунд Юра выдохся. Как он ни пытался ударить незнакомца, размаха его рук не хватало. Достать недруга он мог только ногами.

– Хм, – послышалось невразумительное удивление. – Ты что, идиот?

Незнакомец вернул его на землю. Юра уже собирался бежать, когда обнаружил, что волки окружили его со всех сторон. С озера к ним тянулся туман, и место, где он привык проводить свои лучшие вечера, преобразилось в душещипательное зрелище. Юра задрожал и захныкал. Он почувствовал себя несвободным. Его ноги подогнулись, и он стал пятиться назад – на облезлого волка, который зарычал сразу, как вышел из тени деревьев.

– И правда, идиот, – ответил себе незнакомец. – Ну, что ж, тем лучше.

Он снова взял Юру за шкирку, поднял и покрутил, как связку чеснока, разглядывая со всех сторон.

– Господин в черных штанах передал тебе привет, – сказал он сухим грубым голосом.

Юра ободрился:

– Правда?

– Да-а-а. Честное слово, он сделал это через меня, так как сам прийти не смог.

Сердце Юры раскрылось. Он так долго не слышал новостей о своем друге, что упоминание о нем мгновенно вырвало его из заточения.

– А г-г-где он?

– Он… дома.

– А когда вернется?

– Именно поэтому он и послал меня сюда. – Незнакомец поднял руку, и волк, скаливший зубы, отошел к обочине. – Он сказал, что в этих краях живет хороший малый, который может мне кое в чем помочь.

Юра вытянул шею. До него дошло, что речь идет именно о нем. Если Господин в черных штанах назвал его хорошим малым, то это самое лучшее звание, полученное им с рождения.

– И, вероятно, хороший малый это ты. Не так ли?

– Д-да!

– Отлично. – Он сложил руки на груди. – Тогда скажи мне честно, умеешь ли ты писать?

Юра задумался. Он учил алфавит в школе и весьма успешно сдал его на экзамене. Но это было так давно, что часть букв он уже забыл. Он прикинул, сколько времени ему понадобится, чтобы вспомнить алфавит, и решил, что учить заново легче и быстрее, чем в первый раз.

– Да! – с уверенностью ответил Юра и вдруг вспомнил, как в школе от долгого письма болел затылок и правый висок.

Его личный рекорд – восемь строчек на тетрадной бумаге. Писал он только печатными буквами и с ошибками в каждом слове. Но об этом Юра никому не говорил. Самое главное, что он не соврал. Писать он действительно умел.

– Это хорошая новость. – Незнакомец кивнул. – А как у тебя с памятью? Можешь запоминать цифры и буквы в точности их расстановки?

Юра задумался. Человек, стоящий перед ним, требовал от него все больше. Пока точка его желаний не пересекла линию возможностей Юры, отвечать было легко.

– Да!

– Отлично. Тогда последний вопрос: способен ли ты убить?

Юра покрылся мурашками. Он уставился на незнакомца, как на изверга, угрожающего жестокой расправой. В школе их учили, что такое хорошо, а что такое плохо. Даже заставили записывать, за что их ждет небесная кара, и Юра помнил этот короткий столбец. Все ужасные поступки людей учительница зачитывала из толстой книжки с блестящим крестом на обложке. До сих пор он не совершил ничего подобного и, услышав страшные слова, тут же отрицательно помотал головой:

– Нет!

– Молодец! – похвалил незнакомец. – Ты мне подходишь!

Юра расслабился, словно его взяли на работу.

– Господин в черных штанах будет тобой гордиться.

– Правда?!