Хроника последнего задания

Хроника последнего задания
Евгений Александрович Жиляев

Продолжение повествования об Алексее Берестове – сотруднике органов контрразведки в послевоенное время.

Евгений Жиляев

Хроника последнего задания

2024

29 июня 1947 года в аэропорту Якутска совершил посадку самолёт из Москвы. На якутскую землю в числе прочих ступил статный мужчина за тридцать, одетый в тёмный костюм. На голове у него была шляпа. В правой руке он нёс дорожный чемодан. Мужчина с интересом оглядывался по сторонам, направляясь в сторону нового деревянного аэровокзала, двухэтажного здания с белыми колоннами на входе, радушно встречающего гостей.

Погода тоже в этот день одаривала всех приезжих своей тёплой улыбкой. Хотя с утра и шёл небольшой дождь, но к обеду небо прояснилось, став чистым и ясным.

Войдя в стены аэровокзала, мужчине бросился в глаза большой красный транспарант с крупной белой надписью: «Сегодня трудящиеся Якутии отмечают двадцать пять лет существования Якутской Автономной Советской Социалистической республики. Это знаменательная дата для всего якутского народа».

Гостем, прилетевшим из Москвы, в такой памятный день был Алексей Берестов. Ему, наконец, дали столь долгожданный отпуск. И таким образом у него появилась реальная возможность выполнить своё обещание – навестить после войны дядю Семёна. Чей дух не раз спасал Алексея от верной смерти, «возвращая его в мир живых, выцарапывая из лап смерти и не давая окончательно перейти в мир призраков». Сердце Берестова сразу наполнялось теплотой, стоило ему только подумать об этом светлом человеке, с которым надолго разлучила судьба. И вот он – шанс увидеть знакомое лицо, а вместе с ним безграничные просторы сибирской земли, походить по ней, насладиться неповторимыми закатами.

Алексей уже давно лелеял надежду познакомить свою семью с известным охотником. Однако, ей не суждено было сбыться. Она разбилась о суровую непреложность событий, что бесцеремонно вмешиваются в нашу жизнь, заставляя корректировать планы, откладывать на потом осуществление задуманного. В общем, Алексей по независящим от него причинам не смог взять с собой семью, чтобы отправиться с нею на свою «вторую родину». Но обещал домочадцам, что после возвращения он весь будет в их полном распоряжении.

Поскольку своими глазами ни жене, ни детям Якутию увидеть пока не получается, то Алексей решил сделать для них отчёт о поездке. Для чего прихватил с собой трофейный фотоаппарат, намереваясь с его помощью сделать «альбом с видами». И хоть так компенсировать сорвавшееся совместное путешествие.

Больше всего Берестову было жаль, что его детям не доведётся вживую послушать легенды и сказания о земле Якутской из уст самого охотника, удивительная манера которого рассказывать местный фольклор или хэпсээн настолько будоражила сознание, что всё становилось реальностью. Перед глазами ярко вставали первопредки Омогой Баай, Эллэй Боотур, народный герой Василий Манчаары, разные шаманы, колдуны, духи и высшие существа, у которых просили всеобщую благодать и плодородие рогатому и конному скоту. Эти предания открывали двери в мир народа, который проживал здесь, помогали понять его.

После некоторой внутренней борьбы Алексей отбросил все сожаления, связанные с несбывшимися ожиданиями. В конце концов он в отпуске. Тем более, здесь многое изменилось и хотелось ознакомиться со всем новым, чем так гордились якутяне.

В аэровокзале, где имелась гостиница, Берестов был вынужден остаться на сутки. Добраться до Якутии путь далёкий, но это ещё полдела, как говорится. Следовало теперь из главного города края добраться до посёлка городского типа, расположенного в Усть-Майском районе. А туда самолёты летали только спецрейсами и за свои услуги плату взимали по двойному тарифу.

Когда объявили время вылета нужного ему самолёта, Берестов, уплатив положенную сумму, оказался на борту «Дугласа». Вместе с ним до посёлка летели работники треста Джугджурзолота, которых за время полёта он по привычке успел детально рассмотреть и запомнить.

В небе Алексей вспомнил свою первую командировку к партизанам, в отряд майора Тишкова. Памятным стал для него тот полёт, с которого открылась новая страница в жизни ещё тогда старшего лейтенанта Берестова. Воспоминания нахлынули на подполковника… А под ним, далеко внизу, расстилалась безграничная лесная равнина, которая постепенно сменилась горами с голыми вершинами и малозалесёнными склонами. Между горами текли многочисленные реки и речушки. Голубые ленточки длинные и маленькие причудливо пересекали ландшафт, делали его ярким, живым, искрящимся.

Самолёт приземлился. Ну, здравствуй, Аллах-Юнь. Раскинулся посёлок в долине среди живописных сопок, на одном из берегов одноимённой реки.

Берестов шёл по улице, вдыхая неповторимый таёжный запах, разглядывая дома, людей. Вот, наконец, и «приют охотника». Алексей поднялся на крыльцо, ещё раз огляделся. Мимо проходила женщина, с любопытством рассматривая незнакомого ей человека. Потом она остановилась.

– Ты, часом, не к Семёну Васильевичу в гости? – спросила она.

– К нему, а он что, снова в тайгу ушёл?

– Ты разве ничего не знаешь? – спросила женщина и подошла поближе.

Берестов насторожился. Представил худшее. Видя беспокойство на лице гостя, женщина не стала томить ожиданием и поспешила успокоить.

– Нет, живой он! Только подраненный очень.

– Как это, подраненный? – не понял Алексей.

– В нашей больнице он лежит, – пояснила и продолжила, – такой хороший, уважаемый человек. Его охотники нашли и еле живого принесли. А ты кто будешь-то ему? – полюбопытствовала в конце сердобольная прохожая.

– Друг!

– А, понятно, – хотя по лицу женщины было видно, что ничего ей не понятно, и она бы не прочь ещё порасспросить незнакомца. Да тот поблагодарил её за информацию и шагнул быстро внутрь дома. Благо ключи от него дядя Семён всегда держал в одном потаённом месте, которое с тех пор не изменилось.

Оставив вещи, Берестов налегке направился к больнице. Она находилась в том же самом деревянном здании, что и раньше, когда Алексей жил здесь. Сейчас же он просто хотел узнать, что произошло с дядей Семёном. Как-то померкло на душе от такой вести о нём. Не так Алексею виделась встреча со своим учителем и другом.

В больнице, куда он зашёл, ему сразу повстречалась молоденькая медсестра.

– Здравствуйте, – обратился к ней подполковник, – скажите, у вас лежит Охлопков Семён Васильевич?

Она с удивлением и интересом оглядела статного мужчину в костюме.

– Лежит, – ответила медсестра не сразу, – а вы ему кто будете?

– Очень близкий друг. Скажите, как его здоровье?

– К сожалению, Семён Васильевич сейчас без сознания, – пояснила медсестра, видя искреннее беспокойство посетителя. – Он потерял много крови. Для нас вообще чудо, как он выжил. Вам лучше поговорить с главным врачом. Он сейчас здесь. Зовут Андрей Валентинович. Кстати, вот и он.

Медсестра указала рукой на появившегося в коридоре уже пожилого мужчину в белом халате.

– Андрей Валентинович, подойдите, пожалуйста, – окликнула медсестра доктора.

Тот не спеша подошёл, оглядывая Берестова через очки, и, видимо, ожидая разъяснений. Главный врач был среднего роста, без лишнего веса, с мягкими чертами лица и довольно плавными движениями рук. Он вообще выглядел каким-то целостным, «без острых углов». Примечательными были его глаза, хоть в них и читалась усталость. Проницательный сторонний наблюдатель или собеседник сразу бы отметили доброту, сердечность, что отражались в «зеркала?х души» этого человека, глубину натуры, ум и спокойствие. Андрей Валентинович располагал к себе. «Настоящий врач, – подумал Берестов, – такому не страшно доверить свою жизнь. Сделает всё, что от него зависит, а то и больше».

– Этот человек хотел бы с вами поговорить об Охлопкове, – медсестра звонким голосом не пояснила, а скорее доложила причину просьбы подойти.

– А, понятно. Вы кем ему приходитесь, позвольте узнать? – и голос у главного врача был приятный.

– Меня зовут Алексей Николаевич, я близкий друг Семёна Васильевича.

– Новый посетитель, очень хорошо. К вашему другу целые делегации ходят, всё здоровьем интересуются. Личность он, несомненно, здесь легендарная. Давайте, продолжим нашу беседу в моём кабинете. Людочка, – доктор обратился к медсестре, – зайдите в палату к Юнусову и измерьте ему температуру.

– Хорошо, Андрей Валентинович, – и Людочка пошла исполнять поручение.

Несмотря на её напускную деловитость и желание казаться взрослой, она по-прежнему оставалась недавней школьницей со свойственным её возрасту живым любопытством, скрываться которое никак не хотело. Людочке не терпелось узнать, что это за такой близкий друг появился у охотника. Она ещё раз оглянулась и посмотрела с интересом на Берестова. Алексей улыбнулся, видя столь повышенное внимание к своей особе со стороны молоденькой медсестры. Реакция нового посетителя на девушку не осталась незамеченной для доктора.

– Любопытство, Алексей Николаевич, обычное человеческое любопытство, – пояснил главный врач поведение молоденькой своей работницы, – признаюсь, оно и меня одолевает.

Андрей Валентинович, будучи уже опытным человеком и хорошим психологом, отметил про себя хорошую улыбку нового посетителя, но проявлял осмотрительность и не собирался всё рассказывать первому встречному. Берестов догадался, что, скорее всего, его попросили в милиции на эту тему особо не распространяться.

Они подошли к двери с табличкой «Главный врач». Андрей Валентинович предложил Алексею войти и присесть. Когда визитёр занял один из предложенных стульев, доктор сказал: «Извините меня, я на несколько минут вас покину, отдам кое-какие распоряжения и вернусь. И после вы можете мною располагать». Хозяин кабинета вышел, Берестов остался один. По привычке Алексей рассмотрел помещение, в котором оказался. Оно было довольно большим и светлым, прямоугольной формы. Напротив входной двери не очень крупное окно, однако, достаточное, чтобы через него хватало света для естественного освещения кабинета. К окну буквой «Г» были приставлены два стола: один обычный, накрытый белой скатертью со стоящими на нём разными склянками, флакончиками, небольшими бутылками с дезинфицирующими растворами, другой – письменный, за которым главным врачом принимались посетители и больные. За письменным столом возле стены размещались медицинские шкафы со стеклянными дверцами, с виднеющимися внутри лекарствами на полках и папками, вертикально стоящими друг к другу. Напротив шкафов, с другой стороны, стояла приставленная вдоль стены кушетка, покрытая клеёнкой. Возле неё стоял стул со спинкой. Сам же Берестов сидел на табурете возле письменного стола, оглядываясь по сторонам. Везде было чисто и всё удобно расположено. Пока Алексей рассматривал убранство кабинета, дверь в него открылась, и на пороге появился Андрей Валентинович. Он прошёл мимо Берестова и сел за свой стол.

– Значит, вы говорите близкий друг, – продолжил беседу врач точно никуда не выходил.

– Да, близкий. Скажите, Андрей Валентинович, он поправится? Его жизни ничего не угрожает?

– Трудно пока сказать определённо. Он потерял много крови.

– Это я знаю. Что с ним вообще произошло?