Красный Клён

Красный клён
Евгений Кулич

Столкновение человека и совершенного ужаса, который пронизывает всё вокруг.

Евгений Кулич

Красный клён

– Я обожглась!

– Чего? – Гоша упал на колени и рассматривал покрасневший горячий куб, не понимая, как такое возможно.

Внезапно, Соня начала шататься из стороны в сторону, чего с ней не происходило, даже когда она была сильно подвыпившая. В глазах резко потемнело, а в ногах чувствовалась слабость, казалось, что ещё чуть-чуть, и они сломаются под весом тела девушки.

Тоже происходило и с Денисом, который от сильной боли схватился за голову, и не в силах даже закричать, открыл рот и жутко кряхтел.

– Что с вами? – Гоша же растерялся и бегал вокруг уже упавших на песок друзей, которые молча бились в конвульсиях не в силах попросить о помощи.

Я оказалась в незнакомой мне квартире, точнее на кухне, обделка которой не менялась ещё с восьмидесятых, наверное. Будто оказалась в квартире самой обычной советской семьи. Хоть бы я ошибалась.

За окном ночь, и всё, что помогает мне ориентироваться в пространстве это свет уличного жёлтого фонаря и луны, которые отражались на плитке над раковиной и недавно мытых и ещё мокрых стаканах. Стол был чист и пуст, но над ним на стене висел пожелтевший тетрадный листок, приклеенный туда на один маленький кусок скотча, будто он последний, на котором было написано:

– Кирилл, ужин в кастрюле.

Чья же это квартира, и почему я оказалась здесь? Сделав несколько шагов в сторону коридора, я тут же остановилась, когда по всей квартире пробежал громкий скрип старых деревяшек. Казалось, что в доме прогремел гром, который, наверное, услышал каждый.

– Тише, тише… – Я осторожно переставляла ноги, внушая себе, что создаю меньше шума.

Таким же светом, как и на кухне, был освещён зал. У самой дальней стены, на которой, по всем канонам, висел красивый ковёр, узоры которого отчётливо читались, под белоснежным выделяющимся на фоне всего одеялом кто-то спал. Да так крепко, что даже не пошевелился от моих достаточно громких шагов и скрипов деревяшек. Судя по всему, там спала жена некого Кирилла.

Вдруг, после того как я моргнула, комната была залита красным светом. Да так, что пришлось выставить руки перед собой, чтобы не ослепнуть. Свет шёл с улицы, будто бы за окном стояла гигантская лампа, лучи которого проникали даже в самый потаённый уголок и щель. Недолго думая, я начала потихоньку уходить оттуда, делая такие же маленькие шажки, вспоминая, что в этом зале спит женщина.

Но сделав пару шагов назад, я упала на пол, запнувшись об табуретку, которой здесь не было до того, как я появилась здесь. Подняв голову вверх, над собой я увидела не длинную старую тугую верёвку. Взгляда было не оторвать. Она загипнотизировала меня, не давая даже встать с пола после падения. Эта верёвка настолько поглотила моё внимание, что даже забыла о красном свете, будто бы его и нет.

Моргнув уже второй раз, исчез жуткий красный свет и верёвка, свисающая с потолка. Передо мной была та же квартира, но за окном вместо ночи было утро. Солнечный свет, проходя через старое деревянное окно, освещал зал, коридор и кухню, где я появилась. Около постели, в которой спала женщина, таким же необъяснимым образом появилась детская деревянная кроватка, которой, как и табуретки, раньше не было.

Я не осмелилась подходить ближе, да и вообще боялась моргать, не желая менять обстановку вокруг себя так часто, не до конца разобравшись, как я вообще сюда попала.

В конце коридора послышался знакомый звук: кто-то вставил ключи в замок. Пара оборотов и дверь распахнулась, а на порог вошла неземной красоты молодая девушка в белоснежном летнем и коротком платье. Оно оголяло её тончайшие как спички ножки и руки, на одной из которых был небольшой золотой браслет.

Таинственная девушка поставила пакет с продуктами к шкафу и вышла из квартиры. Зачем? И на порог тут же выехал ответ в виде старой детской коляски. Девушка еле-еле закатила её в дом, и устав, присела на рядом стоящую маленькую хлипкую табуретку, которая стояла тут, наверное, многие поколения.

– Извините… – Тихо спросила я, медленно приближаясь к даме и её ребёнку, – простите, где я?

В ответ же я ничего не получила. Поэтому решила переспросить.

– Прошу прощения, но вы не знаете, что я тут делаю? – Знаю, знаю милая. – Ответила девушка, встав с табуретки, – сейчас буду кормить тебя! – Но обращалась она не ко мне, а к своему ребёнку. Дочери, если быть точнее.

Девушка вытащила ребёнка из коляски и пошла с ней на кухню, а я отошла назад, чтобы не задеть их.

– Как вас зовут? – Любопытство брало вверх, поэтому я продолжала настаивать, – простите! – И, продолжая спрашивать, приближалась к даме в белом, протягивая ей руку.

Коснувшись её, белоснежное платье моментально окрасилось в чёрный цвет, так, будто бы кто-то выплеснул банку с краской. Скорее, так и было, ведь что-то чёрное стекало не только с её платья, но и с рук на пол, где в считанные секунды образовалась лужа.

– Что случилось? Откуда это? – Этому явлению никак не находилось логического объяснения, поэтому закрыв глаза руками я стремительно отступала назад, думая, что всё это лишь страшный сон, который никак не мог закончиться.

Раздвинув пальцы, одним глазом я увидела, как среди кучи зелёного стекла лежало голое тело той самой девушки. Как я это поняла? По её лицу, когда всё тело было в ссадинах, синяках и глубоких ранах, откуда сочилась и даже лилась чёрная жидкость, а не кровь, как должно быть.

Денис очнулся в холодной квартире, которую он никак не мог узнать, поэтому метался из угла в угол, вытирая слёзы рукавом своей рубахи, и в истерике искал дверь.

– Выпустите меня, пожалуйста! – Кричал парень, упав на ледяной плиточный пол.

Ни окон, ни дверей. Четыре стены давили на юношу, потихоньку сводя его с ума. На потолке же была маленькая, изредка моргающая белая лампочка, чей свет, отражаясь от голубой плитки и синих стен, создавал неприятную атмосферу внутри этой бетонной ловушки.

Моргнув, из-за слёз он не сразу заметил появившуюся рядом с ним старую ржавую отопительную батарею. Открыв глаза и вытерев слёзы, он обнял батарею, ведь от неё исходил, хоть и малое, но тепло, ненадолго отвлёкшее парня от ужасной обстановки вокруг.

– Что здесь происходит. Что здесь происходит. Что здесь происходит! – Не переставая, проговаривая вслух парень, моргая ещё чаще, вдруг, появится что-то ещё.

Денис встал с пола и посмотрел на появившуюся впереди деревянную чуть приоткрытую дверь, из комнаты, куда она ведёт, сочился яркий жёлтый свет, хорошо контрастирующий, с полностью синим помещением, в котором находился Денис.

Распахнув дверь, парень увидел такую же незнакомую ему старую, и, вроде как, кухню времён СССР. На секунду, он подумал, что попал в прошлое. Но, вряд ли, путешествие такое скучное и депрессивное.

На кухне ничего кроме пустых бутылок из-под пива не было. Их было очень много, да так, что пришлось приложить сил, чтобы полностью открыть дверь.

– Привет? Есть кто? Я не помню, как попал сюда. – Парень встал посреди комнаты и осматривался по сторонам, в попытке найти что-либо ещё помимо пустых бутылок.

Но, к сожалению, ничего не было. А взглянув в окно, на улицу, кроме пустой дороги и пары деревьев ничего разглядеть было невозможно. Всё было будто в тумане, будто размыто специально.

– Кто-нибудь меня слышит? Эй! – Денис стучал в старое деревянное окно, зовя на помощь.

Обернувшись, Денис увидел, что от двери ничего не осталось. А дыру в стене закрывал большой кусок строительной плёнки, которая, вероятна, и заменяла собой ранее находившуюся здесь дверь.

– Да что такое-то в конце то концов! – Денис подбежал к плёнке и, держа её в своих трясущихся руках, плакал, не понимая всего происходящего.

– Это сон. Точно, это всё очень дурной сон. Сейчас я проснусь, и всё будет как прежде.

Вот только, несмотря на всю веру подростка, он никак не просыпался. Как бы он этого не хотел.

Вдруг, по комнате пронёсся разрывающий сердце звук: ключ, вошедший в замочную скважину. Испугавшись, Денис сорвал плёнку с дверного проёма и упал вместе с ней на паркетный слегка прохладный пол, которая накрыла его полностью, не давая разглядеть всё происходящее вокруг. А снять её не получалось из-за достаточно большой длины.

Замерев, где-то неподалёку послышались тяжёлые шаги, которые весьма драматично приближались с каждой секундой и становились всё громче и громче. Истерика парня только увеличивалась перед страхом неизвестности, а плёнка всё ещё была на нём, словно муха, застрявшая в паутине.

– Господи, нет! Помогите, пожалуйста!

Через прозрачную, но размытую грязную плёнку Денис увидел крупный мужской силуэт, стоящий в дверях, буквально в одном шаге от него самого. Юноша замер и, как ему казалось, и его сердце. Мужчина молча смотрел на беззащитного маленького мальчика, который даже из плёнки выбраться не может.

– Получается? – Сурово спросил он.

– Нет…