Инара

– Они где-то среди мёртвых. Отдали свою жизнь, чтобы я жила в спокойствии, – улыбаясь, говорила Инара.

– Сами отдали? Глупо, – Игнат не понимал, как ребёнок может быть без родителей и всегда сторонился всех тех, кто рос в детских домах и даже тех, кто долгое время учился в интернатах.

– Почему глупо? Разве ты не отдал бы свою жизнь за благополучие твоей семьи?

– Я же не виноват, что не все члены моей семьи способны самостоятельно достичь благополучия. Это их выбор, их вина, их ответственность.

– Но ведь если кто-то из членов твоей семьи несчастен, то несчастна и вся семья.

– С чего бы?

– Нам так говорили на занятиях, – голос Инары стал заметно тише. Игнату стало понятно, что девушка не задавалась такими вопросами.

– Это если семья нормальная. Ведь иногда попадаются и не очень хорошие родители, не понимающие, что могут и навредить детям своим поведением.

– Да? Как?

– Физические наказания, крики, странные требования, мысли о том, что раз ребёнок старший, то должен всё младшим. Много всего.

– У тебя такое было?

– Нет. У некоторых моих знакомых.

– Получается же, что у тебя… как ты сказал? Нормальная семья. Значит вы не можете быть счастливы, если кто-то из вас расстроен.

– С чего бы?

– Ты так сказал. Разве я что-то не так поняла?

– А, ну да. Как же тебе сказать-то? В семье главное – это не любовь. Вернее да, но нет. Точнее не совсем. Конечно, каждому члену семьи будет грустно, если с кем-то из них произойдёт что-то плохое и они все будут рады успехам друг друга, но… В общем, любовь – это просто чувство на котором зарабатывают режиссёры и писатели! Всё.

– Разве? Но тогда что заставляет людей идти на жертвы? Софрон же пожертвовал своей смертью ради… как их звали?

– Обычно жизнью жертвуют, а не смертью.

– Каждому своё. Это ведь тоже не самая лучшая перспектива – наблюдать за смертями близких, всеми человеческими войнами и стихийными бедствиями.

– Глупость всё это. Люди идут на жертвы или из желания прославиться или из собственной глупости. Хотя и прославиться посмертно – тоже глупость. Какая там уже разница будет.

– Странно ты всё как-то говоришь. Непонятно. И обиженно.

– Почему это обиженно?

– Не знаю. Просто чувствую, – пожала плечами девушка, выбирать из палатки.

Игната захлестнула волна возмущения. Чувствует она, видите ли! Но потом он задумался. Может и права юная хранительница? Может и была какая-то обида у него. Обида на успех других людей, на то, что многие одноклассники его поступили в более престижные университеты, на то, что учителям платят мало и не считают их статус выше статуса переводчика. На себя самого, за то, что с семьёй почти не общался, что некую трусость он и сам в себе замечает, хотя и пытается скрыть абсолютно ото всех. Игнат плотно сжал губы и последовал за девушкой.

Инара радостно скакала по полянке, где они остановились, подставляя руки разным птицам. Эти птицы словно считали девушку одной из представительниц своего вида и напевали разные мелодии, опираясь своими лапками на её руку. Игнат замер у палатки. Такое он видел лишь в мультфильмах. В тех, которые любила его сестрёнка, про разных принцесс.

Вскоре подошёл и Софрон. Идогб. Игнат всё ещё пребывал в некотором шоке от того, что Софрон-то не совсем и Софрон, а самый настоящий Идогб, родившийся в одной из древнейших цивилизаций. Так вот, этот мужчина принёс рыбу и приступил к её жарко. Он был приятно удивлён, что ему не нужно будить свою воспитанницу и что найденный на Земле юнец всё ещё не сбежал. Хотя может лучше и сбежал бы? Но куда ему тут деться…

– А сколько нам ещё идти? А мы постоянно по лесу будем идти? А куда дальше? А что у той Черты делать надо будет точно никто не знает? – спалось вопросы от Инары всё то время, что рыба готовилась к съедению. Софрон флегматично и односложно отвечал на вопросы ученицы, не отрываясь от готовки. Он прекрасно знал, что "заткнуть"юную леди можно именно едой, так что надо просто немного подождать.

Завтрак удался хороший, каждый из спутников хорошо поел и мужчины начали собирать все вещи для того, чтобы отправиться дальше.

Глава 9

Игнат шёл и проклинал рюкзак, который нёс. И как Инара в него и палатку уложила? Нет. Как – это понятно. Вопрос: зачем? Пространственный карман убавлял лишь объем. А не вес. К сожалению.

Софрон, он же Идогб, (это имя вызывало смешки у Игната, хотя чем-то и нравилось) не обращая внимания на свой, как выяснилось, очень немалый возраст, разогнался до высокой скорости, лишь изредка оглядываясь на Инару. Успевает ли воспитанница? Скорость Игната его совершенно не волновала. Конечно, грустно, если с вещами что-то случиться, но и без них прожить можно.

Сама Инара же с любопытством изучала всё вокруг. Крутилась вокруг Игната, разговаривая с ним обо всём, о чём только могла, она переходила к Софрону и начинала донимать уже его.

Сам Софрон к такому уже привык и спокойно, хотя и односложно, отвечал на все вопросы воспитанницы. При этом мужчина прекрасно чувствовал и местоположение Игната, и его физическое состояние, хотя и не подавал вида. Когда наставник заметил, что юноша, взваленный ему на плечи подкинутым пророчеством, начал понемногу отставать, да и Инара уже тяжело дышала, то он остановился.

– Отдых. Двадцать минут у вас.

Игнат, не снимая рюкзака с плеч, сел на траву. Почти сразу же к нему пришло ощущение, что он спустился к себе, на землю. Насекомые, которые раньше очень мирно сосуществовали с людьми, стали, как и привычно для Игната, лезть в нос, в глаза, да и просто ползать по коже и по одежде. Инара тоже стала отмахиваться от мошек и всех, кого можно было здесь встретить.

– Что с ними такое? Почему их поведение изменилось? – удивилась она и в упор посмотрела на своего наставника. У него единственного на лице не прослеживалось раздражения.

– Мы уже на другой территории. Поэтому ведите себя очень осторожно и не делайте лишних движений, за нами уже наблюдают, – поглядывая по сторонам ответил Софрон.

Игнат потянулся, разминая спину.

– Лишних – это каких, – скептически спросил он.

– Как раз таких. Сейчас ты показал, что считаешь себя сильнее их. Внимательней следите за собой, юноша, – недовольно сказал Софрон. Он был действительно недоволен поведением Игната. Ещё один подобный жест и им придётся столкнутся с… Софрон прищурился. С Гончими Псами или с Чёрными Львами. И те, и другие перемещаются и нападают стаями. Да уж. Стая животных против трёх людей, один из которых хилый юноша, другой – юная девушка, а третьему больше двух тысяч лет. Неплохо. Честно говоря, Софрон уже давно мечтал о смерти. Но о смерти для себя, а не для детей. Мужчина прекрасно осознавал, что вскоре увидит смерть ещё одного близкого, как рассказала Судьба и с чем согласилась Смерть. Но пока что он сделает всё, чтобы спасти эту самую жизнь.

Странно, не правда ли? Человек, жаждущий смерти, готов пожертвовать всем, ради жизни.

Игнат же, услышав Софрона, решил, что лучше не потягиваться, а сесть намного ниже, чтобы его и вовсе не было видно. И присел… Словно готовясь к прыжку! Софрон медленно вздохнул, разворачиваясь к юноше. Именно за спиной Игната, пока что на расстоянии десяти шагов, но уже готовившийся к бою… Лучше бы псы, а то львы и по деревьям попрыгать способны. Инару же и вовсе не беспокоило происходящее, она отмахивалась от непривычных ей приставучих насекомых.

Прыжок.

Рык.

Чёрная шелковистая шерсть словно светилась от солнца, а грива цвета вороньего крыла показывала всё величие оказавшегося здесь самца. Он был готов драться, убивать и умирать: здесь его семья, члены его стаи. Он не может оставить их и постарается всё сделать сам, расквитаться даже с самыми безобидными противниками.

– Ложись! – прокричал Софрон. Игнат и Инара тут же последовали команде, – Инара, оружие! Выходи с ним на связь!

Девушка поняла все краткие слабосвязанные между собой команды наставника. Два меча оказались в руках у мужчин. Сама Инара же, хоть и с опаской, но, доверившись спутникам, прикрыла глаза. Спокойно… Спокойно… Но сердце билось наоборот ещё чаще. Девушка ещё раз вздохнула. Она понимала, что от её действий сейчас зависит будущее её спутников. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Медленно наползает на взгляд темнота. В разуме животного туман. Инара почувствовала всю стаю. Шестнадцать взрослых особей и пять котят. Котятам страшно. А взрослые во всём хотят соответствовать вожаку. И защитить котят. И самок. И друг друга по возможности. Они злятся. Это их территория. Это их дом. Инара запела. Песнь леса, которую пели юным хранителям в качестве колыбельной, начала медленно разгонять туман. Малопонятные мысли уже можно было узнать. Любая дрожь в голосе заставляла туман вновь сгущаться. Огромных усилий требовали действия Инары. Но ей удалось сосредоточиться. "Чужие. Опасность. Убрать,"– разобрала Инара.

"Здравствуй, не бойся.

Знай, ты сильнее.

Лишь успокойся,