Дорогие мои девочки

– Хорошо, сейчас тесто поставлю.

Хлопоты на кухне совсем не отвлекали от тягостных мыслей. Муж Гули Ян был эгоистичным и вспыльчивым молодым человеком. В семье рос один, ни в чём не нуждался, о будущем не задумывался – всем был обеспечен родителями: и квартирой, и машиной, и деньгами на ежедневные расходы. Гуля, похожая характером на свою мать, мужу не перечила, любила беззаветно, думая, что терпеть – это и есть счастье. Это была уже третья беременность дочки. Жили они вместе восемь лет, первая беременность была замершей, второй ребёнок умер, едва родившись. Бог как будто знал, что не пара для такой светлой девочки этот эгоист Ян, и детей не давал. Но Гуля об этом не думала, все восемь лет тяготилась ощущением своей неполноценности и Яну поперёк слова не говорила. Поэтому сейчас в сторону Гули даже дышать боялись, берегли её и ребёнка все, кроме мужа. «Хоть бы уж в этот раз всё было хорошо. Бедная моя девочка», – тяжело вздохнула Г. и постаралась отогнать грустные размышления, иначе тесто не поднимется, пышным не будет.

Младшая, Роза, дочь Марата, была абсолютной противоположностью Гули. Дерзкая, шумная, боевая. Избалованная отцом, могла устроить скандал на пустом месте. Г. её даже побаивалась. Было ей двадцать с небольшим, жизнь никак пока устроить не могла. Нормальных парней гнала от себя метлой, а к хулиганам всяким была благосклонна. Всё её окружение состояло из таких вот полукриминальных субъектов, которые ходили по краешку скользкой дорожки и в любой момент и Розу могли утянуть за собой. Сколько слов переговорила Г. младшей дочке! Но ни одно не было услышано. Отец же после той истории с рыжей тёткой напрочь потерял для Розы авторитет.

Молилась за дочерей Г. в мечети со слезами на глазах. Как усердная первоклассница, учила арабский, чтобы в оригинале прочесть Коран.

* * *

Так в заботах о близких и молитвах проходила жизнь. Мамино состояние стабилизировалось. К проявлениям её болезни все привыкли, научились справляться. Гуля родила прекрасного здорового мальчика, сама после беременности и родов как будто даже окрепла. Была энергичной, радостной, всё успевала. Материнство ей пошло на пользу. У Розы складывались отношения с молодым человеком. Не с самым лучшим, но она и сама была не промах. Г. была за младшую спокойна: в обиду себя точно не даст. Теперь, придя в мечеть, Г. истово благодарила Аллаха за такие хорошие изменения, ни разу так и не попросив за себя.

В конце августа отдыхали с Маратом в Абхазии. Загорали, купались, пробовали местное вино, фрукты и сыры. Марат потеплел, во взгляде его снова появилась мягкость и нежность. Г. была на седьмом небе от счастья.

Вернувшись с отдыха, неважно себя почувствовала. Поначалу ссылалась на смену климата. Но с каждым днём становилось всё хуже. Поняв, что это не банальное недомогание, через месяц обратилась к врачу. Обследовали долго, почти три недели, отправляли анализы в республиканский центр. Ожидание результатов показалось вечностью. На ватных ногах, наглотавшись таблеток, чтобы успокоить выпрыгивающее сердце, Г. пришла на приём к доктору.

– Наши худшие опасения подтвердились, – просматривая бумаги, сказал врач, – вам срочно нужна операция, опухоль растёт, нельзя терять время.

Пульс бил в виски, хотелось вскочить, кричать, плакать, порвать эти бумаги, хоть что-то сделать. Но и пальцем пошевелить не получалось. Даже глаза не моргали. Страх сковал всё тело.

– Вы давайте, успокаивайтесь. С вашим сердцем нельзя расстраиваться. Опухоль в правой почке, в крайнем случае, если придётся удалять, у вас их две. Одна останется. Тысячи людей живут с одной почкой полноценной жизнью. У вас вторая стадия. Вовремя обнаружили. Всё будет хорошо, поверьте. В течение трёх дней вам надо быть в республиканском центре. Бумаги мы подготовим.

Слова доктора звучали как в гулком коридоре, а в голове отдавались эхом. «Почку резать. Три дня. Ехать. А если метастазы!» Выйдя из кабинета, Г. присела здесь же на скамейку, прислонилась спиной к стене, почувствовав затылком холодный камень, и закрыла глаза. Людей в коридоре было немало, показывать слёзы было неправильно. У каждого здесь сидящего таился страх в глазах. «И без меня люди боятся», – подумала Г., но одну-единственную горячую слезу, покатившуюся по лицу, смахнуть не успела.

* * *

В палате республиканского центра у неё было три соседки. Две после операций, тяжёлые, ещё не вставали. А третья приехала из далёкой деревни на химиотерапию. Не было на её лице ни ресниц, ни бровей. Платок не снимала. При взгляде на них оптимизма не прибавлялось, но врач, удивительно внимательный, давал хорошие прогнозы, чем немного приободрил Г. Операцию назначили на четвёртый день. Медперсонал готовил пациентку по строгому плану. А у Г. был свой план подготовки. Его она обдумала в ночь, когда узнала о диагнозе. Когда-то где-то читала, что онкология – это болезнь обиды, если кого-то обидел, или обиделся сильно и простить не можешь. И так ей эта мысль глубоко засела, что верилось в чудо. С утра до позднего вечера прокручивала она мысленно жизнь, вспоминая всех людей, повстречавшихся на жизненном пути. Просила прощения, сама всех прощала, искренне, со слезами и комом в горле отпускала все невысказанные обиды и на близких, и на далёких. К самым обидным моментам жизни возвращалась ещё и ещё, не удавалось с первого раза получить успокоение. Дошла, наконец, до себя. Она же тоже дитя Аллаха, а раз Аллах её любит, то и она себя должна, просто обязана любить. У себя прощения просить оказалось сложнее. За всю нелюбовь к себе, за то, что про себя всегда забывала, просила. Душа плакала и очищалась.

Перед тем, как закрыть глаза, Г. подумала: «Аллах Всевышний, пусть руки хирурга будут твоими руками».

* * *

Лечащий врач пришёл, как только она очнулась.

– В рубашке вы родились, – с улыбкой сказал он, – опухоль не вышла из капсулы, ни одна клетка наружу не выпрыгнула. Редкий случай, один из ста.

– Почку не удалили? – тихо спросила Г.

– Почки обе на месте и абсолютно здоровы. Обещайте, что больше к нам не попадёте! – вставая со стула, произнёс напоследок хирург.

– Спасибо большое! Я так вам благодарна!

– Все благодарности отправляйте туда, – показав указательным пальцем вверх, с улыбкой сказал доктор, – мы лишь инструмент в его руках.

* * *

С мамой стало легче справляться. Договорились с сестрой и братом, что будет жить по месяцу у всех по очереди. Марат стал брать короткие рейсы, максимум на три-четыре дня. Денег стало чуть меньше, но зато он чаще бывал дома, заботился о своей Г. как никогда. Тоже что-то важное для себя понял. Роза устроилась на отличную работу, глупости из головы выбросила, параллельно училась на бухгалтера. Внук подрастал. Крепкий, розовощёкий, улыбчивый. Когда появлялся в доме, казалось, ангел спустился, всё вокруг преображалось. Скоро у Гули будет ещё и дочка. Но это уже другая история.

Д.

Никогда не знаешь, что придёт завтра – следующее утро или следующая жизнь.

    Тибетская пословица

На похороны Д. собралось много людей. Пациенты с благодарными родственниками, друзья, подруги, коллеги из родного психоневрологического диспансера, где она проработала психиатром без малого двадцать лет, придя туда после окончания медицинского вуза. Чуть поодаль от всех стоял бывший муж, айтишник. Высокий альбинос от постигшей утраты стал совсем бесцветным. На белом, как марля, лице не видно было ни глаз, ни носа, ни губ – сплошное полотно. Он стоял неподвижно и издалека напоминал изваяние.

Во время церемонии прощания звучали искренние слова благодарности за честный труд и отзывчивое сердце, сожаления о такой трагической и безвременной кончине. Главный врач ПНД, старый еврей, говорил недолго, негромко, как будто сам себе, в конце речи закрыл глаза, и слезы потекли по морщинистым щекам. Очень он любил эту жизнерадостную, энергичную женщину, всё становление её как профессионала прошло на его глазах. Он знал, как Д. переживает за каждого пациента, как старается утешить родных. Ведь в терапии психически нездоровых людей связь с родственниками и их отношение к больному часто играет решающую роль в лечении. Минуло уже четыре года, как он сделал её своим заместителем и был уверен, что дело и медицинский центр, на создание которого положил жизнь, после его ухода будет в надёжных руках Д. Ей можно доверить, она бы справилась. Деловая хватка, прекрасные академические знания, огромный опыт, приверженность делу, отсутствие семьи и детей – идеальное сочетание для руководителя такого учреждения.

* * *

Авария произошла на трассе между двумя самыми крупными республиканскими городами. Эту дорогу много лет называли «дорогой смерти» – сколько людей погибло здесь в автокатастрофах за всё время до глобальной реконструкции, и сосчитать невозможно.

Родным городом Д. была столица, но жить она, влюблённая в мужа Макса, умчалась в провинциальный город. И вся её жизнь делилась на два дома. В столице остались мама и сестра, родившаяся с синдромом Дауна. Именно из-за болезни горячо любимой младшей сестрёнки Д. ещё подростком решила стать врачом. И жизнь хотела посвятить психиатрии.

Училась легко, с упоением вникая во все тонкости работы мозга – полуторакилограммового органа, состоящего из самого сложного желеобразного вещества во Вселенной. Этот вычислительный механизм, который по функциям превосходит всё, что мы только можем вообразить завораживал юную студентку. Миллиарды нейронов, соединяясь, образуют сложнейшую сеть, каждое звено которой отвечает за свой участок. Какая удивительная тайна скрыта под бронёй-черепом в голове у каждого человека! Разве может эта наука надоесть или стать неинтересной?

Выбранная Д. стезя действительно была её призванием. Хотелось разобраться, понять причины психических расстройств и вылечить обязательно!

На работу взяли сразу по приезде на новое место жительства. Врачей всегда не хватает. Все свободное время Д. посвящала любимому делу. Даже в выходные приходила хотя бы на полдня, чтобы проведать пациентов. Без конца дома по телефону консультировала родственников на предмет правильных реакций на поведение их родного больного человека.

Макс работал выездным компьютерным мастером, с людьми ладил очень хорошо, быстро стал внештатным сотрудником в нескольких фирмах, выезжал к клиентам на дом. Жил не тужил, предоставлен сам себе дни и даже ночи, когда жена оставалась на дежурстве. Если в трубке телефона звучал молодой красивый женский голос, брал заказ на ремонт компьютера на ближайшее время, отодвинув других, менее интересных заказчиков, и мчался как на свидание. И так ему это нравилось, что очень быстро вошёл во вкус. Со многими клиентками крутил романы одновременно. Был красноречив и чертовски обаятелен, а это большая редкость для айтишника. Да и необычная внешность человека абсолютно белого цвета была для некоторых дамочек чрезвычайно привлекательной.

Одно знакомство совершенно лишило Макса разума. Была новая пассия очень интересной, известной в городе медийной личностью, работала на радиостанции, многие в городе её знали. Роман затянулся на полгода. Она была свободна, мечтала выйти замуж, с ним ей было хорошо. Наличие у возлюбленного жены немного смущало, но отсутствие детей давало ощущение, что брак ненастоящий. В какой-то момент Макс понял, что дальше так жить не получится. Д. уже что-то подозревала, назревал конфликт. И придумал интересную схему. Решил сделать двух своих женщин подругами.

– Ты представляешь, с кем меня познакомили? – начал разговор за утренним кофе, – со звездой местной «Европы плюс»! Ну, утром она шоу ведёт, мы всегда слушаем в машине.

– Ого! И как она? – поставив чашку на стол, спросила Д., глядя в его глаза в упор. Пыталась разглядеть ложь.

– Прикольная! Очень позитивная! Хочешь, я вас познакомлю? У неё столько интересных проектов, будет тебя приглашать на всякие там вечеринки. У них какие-то умопомрачительные девичники проходят в клубе по четвергам. Хоть как-то от своей работы отвлечёшься.

– Да? Ты считаешь, мне это действительно надо?

– Конечно! Встряхнёшься немного, повеселишься. А то никого, кроме своих больных, не видишь! Пообщаешься хоть со здоровыми нормальными людьми, не психами, – добавил Макс, с улыбкой глядя на недоумевающую Д.

Встретиться решили в кафе. Д. ехала на встречу, не до конца понимая, зачем ей это всё нужно. «Если эта та, о ком я думаю, я почувствую и найду, что ей сказать, чтобы она отстала от Макса раз и навсегда», – Д. пыталась себя приободрить и успокоить одновременно, волнение с каждой минутой нарастало. Они зашли в кафе и сели за столик лицом ко входу. Пришла соперница. Трудно было её не заметить и не узнать. Одета необычно и стильно, волосы уложены безупречно, на губах улыбка и ярко-красная помада. И духи! Как от неё потрясающе пахнет! Д. сразу почувствовала себя не то что не в своей тарелке, а каким-то серым бесформенным чудищем, хотя была достаточно хороша собой.

Две женщины при первом взгляде друг на друга всё поняли. Хотя обе старались сохранить лицо и были приветливы, напряжение чувствовалось даже за соседним столиком. Макс пожалел сто раз, что придумал этот идиотский план, даже не подозревал, насколько женщины прозорливы. Уже продумывал слова и фразы, которые будет говорить Д., когда они поедут домой. У Д. не нашлось сил, чтобы объяснить этой наглой дамочке, сидящей напротив, кто кому и кем здесь приходится, и каким словом их связь с мужем в народе называется.

– Спасибо, дорогой, ты мне такое развлечение устроил, что я теперь долго ни на какие вечеринки не захочу, – с обидой в голосе, еле сдерживая слёзы, проговорила Д. Максу, когда они сели в машину, и отвернулась к окну.

– Я не понимаю, – пытался возразить Макс, – что с тобой такое? Что ты себе надумала?

Больше не проронили ни слова. Приехали домой, разошлись по разным комнатам. Д. ещё долго не могла найти выход из этой ситуации. Муж ничем не выдавал своих мыслей и чувств. В отношениях всё было ровно. Тысячу раз она обдумывала, что и как будет говорить, ведь надо же всё выяснить, поставить точку, заявить, наконец, что так нельзя! Но каждый раз в голове рождались аргументы, что доказательств прямых нет, и со стороны подозрения выглядят нелепо, а все обвинения в измене рассыплются как карточный домик, стоит только Максу рот открыть. Умел он находить правильные слова и выкручиваться. Чтобы доказательства были неоспоримы, надо поймать, за руку поймать. А для этого надо выслеживать, отлавливать, и что там ещё за гнусности! Это претило Д. Никогда не станет она следить за мужем. Лучше начнёт следить за собой.

* * *

За следующие два месяца Д. преобразилась. Сшила себе на заказ три красивых платья. Теперь по больнице ходила только на каблуках, белый докторский халат не застёгивала, чтобы красивые наряды все видели. Изменила причёску, цвет волос. Каждый раз, выходя из дома, удовлетворённо оглядывала себя в зеркало. Максу перестала сообщать о дежурствах и сменах, появлялась дома, когда хотела. В сети «Вконтакте» сменила статус на «Люблю жизнь и мужчин».

Так они прожили ещё почти пять лет. У каждого была насыщенная жизнь на стороне. Они с Максом даже договорились, интеллигентные же люди, что это у них особый вид брака, где уважают выбор партнёра и друг для друга остаются близкими людьми, потому что глупо из-за предрассудков разрушать семью. Придумали объяснение и сами в него поверили. Со стороны казались абсолютно счастливой парой. Знали бы тогда, что жизнь может оборваться в любой момент!