– Ничего особенного, просто пойти к нашим общим знакомым и сказать все, что ты о них думаешь.
– Так мало – рассмеялся я – Ни за что на свете нет и еще раз нет.
– Что-то я раньше от тебя такого не слыхала.
– Сама то подумай, просить человека, который никогда в жизни не говорил то, что он думает, именно это и сделать.
– А я как раз именно сегодня и собиралась уступить твоим домогательствам – сказала она кокетливо.
– Не надо никому никогда уступать – сказал я.
– Почему же?
– Уступая – унижаешься.
– И ты поверил, что я способна перед тобой унижаться? Скажи поверил – сказала она смеясь.
– Ну если тебе так хочется.
– Поверил поверил – обрадовалась она.
– Как мало надо человеку для счастья – воскликнул я.
– Ха-ха-ха. Меня в жизни уже ничего не радует, ты это знаешь по себе. Как человека избалованного, ничего не волнует. Единственное, чего бы мне хотелось, так это сбить спесь и обмануть такого хитрющего зануду как ты. Меня просто трясло от волнения, думала не получится, а ведь получилось.
– Ну чего тут можно сказать – сказал я.
Коркина и Остроухов
К – Мужчина, почему вы молчите? Ну скажите хоть что-нибудь.
О – Даже и не знаю, что и говорить.
К – Ну, например, любезность какую-нибудь, комплимент.
О – Как бы плохо мужчины не думали о женщинах, женщины думают о них еще хуже.
К – Сразу видно готовился к нашей встрече. Небось всего Петрарку законспектировал. Я ведь всегда мечтала встретить мужчину, который будет мне говорить только хорошее о том, как он меня обожает, какая я из себя самая обалденная.
О – Женщины стали не предсказуемы, они и сами не знают, чего хотят.
К – Я то как раз знаю.
О – Это я так пошутил, на самом деле, они слишком расчетливы, везде боятся свою выгоду упустить. Все то у них разложено по полочкам, кому, что сказать, перед кем лебезить, а кого и на место поставить.
К – А как же любовь?
О – Не смешите меня.
К – Неужели вы такой на самом деле?
О – Слишком рассудительный и это не нравится.
К – Да уж, от таких ничего не скроешь. Кому это приятно, когда отслеживают каждый твой шаг и взвешивают каждое слово.
О – Вы ведь тоже ищете дурачков, которыми можно помыкать.
К – А тебе не кажется, что мы с тобой в чем-то похожи и могли бы прекрасно договориться.
О – Каково это жить с похожим на себя субъектом и смотреться на себя, как в зеркало.
К – Это смотря какое зеркало. Не спроста ты меня в комнату смеха пригласил, пойдем, посмеемся.
Ха-ха-ха.
Весна
– Кому-то очень хочется выставлять свои чувства напоказ, чтобы ими любоваться – сказала она, когда мы спустились в аллеи весеннего парка – Я же предпочитаю их скрывать и держу всех на расстоянии, чтобы выглядеть загадочной и необыкновенной.
Действительно, она выглядела именно так, ничего не скажешь. И мне предстояло рассеять одно из основных заблуждений красивых женщин – им кажется, что все в них влюблены, ведь они подавляют своей красотой.
– Я в тебя нисколько не влюблен, поэтому мне и нечего выставлять – сообщил я ей.
– Так уж нисколько – удивилась она – Зачем же тогда ты мне об этом говоришь?
– Чтобы ты не строила в отношении меня далеко идущих планов.
– Я и не строю.
– Ты ха-ха-ха – рассмеялся я – Да я никому не поверю из вашей лживой семейки и особенно тебе.
Сколько мы с тобой знакомы, ты всегда преподносила мне разные сюрпризы.
– Неужели – воскликнула она.
– Одно время ты прикидывалась гордой, не терпящей возражений и все тебя возмущало, все тебя раздражило, все тебя коробило. Чем все это кончилось. Все твои подружки повыскакивали замуж, а ты так и осталась единственной и неприступной. Теперь ты ударилась в другую крайность и готова бегать за первым встречным, который случайно обратил на тебя внимание.
– Откуда у тебя такие сведения – удивилась она.
– Так ведь не трудно догадаться, обычная история.
– Я и не знала, что ты такой догадливый. Почему тогда ты не сделал карьеру, как все остальные, а шлялся неизвестно с кем и где, а теперь готов лопнуть от зависти.
– А чему тут завидовать – удивился я.
– Мой папа, как ты соизволил выразиться, не такой уж честный, зато вполне обеспеченный человек, да и все остальные родственнички тоже.
– Жулик на жулике и жуликом погоняет – констатировал я.