Три товарища. Возлюби ближнего своего

Кинули жребий, кому ехать первым. Выиграл я. Набил карманы мелочью, взял документы, сел в такси и не торопясь двинулся в путь, для начала подыскивая стоянку получше. Чувство на первых порах было странное. Ведь любой идиот мог меня остановить и распорядиться по своему усмотрению. Не очень-то это приятно.

Я приискал себе место, где стояло всего пять машин. Против отеля «Вальдекергоф», в самой гуще делового района. Такая стоянка дарила надежду на шуструю деятельность. Я выключил зажигание и вышел. Тут же от одной из передних машин отделился верзила в кожаном пальто и подступил ко мне.

– Уматывай отсюда, – мрачно процедил он сквозь зубы.

Я спокойно смотрел на него, прикидывая, как сбивать его с ног, ежели придется. Лучше всего апперкотом снизу. В этаком пальто так быстро руки не вскинуть.

– Не дошло? – вопросило кожаное пальто, сплевывая окурок мне под ноги. – Сказано – уматывай! И без тебя народу хватает! Под завязку!

Конечно, пополнение пришлось ему не по нутру, дело понятное, но ведь и я был в своем праве – стоять где хочу.

– Как новичок ставлю пару бутылок на бочку, – сказал я.

Этим вопрос был бы исчерпан. Да так и было заведено, когда кто-нибудь появлялся впервые. К нам подошел молодой шофер.

– Годится, приятель. Не лезь к нему, Густав…

Но Густаву что-то во мне не нравилось. И я знал что. Он догадывался, что я новичок в этом деле.

– Считаю до трех… – заявил он. Он был на голову выше меня, на это и возлагал надежды.

Стало ясно, что держать речи тут бесполезно. Надо уезжать или драться. Случай проще простого.

– Раз… – произнес Густав, расстегивая пальто.

– Да бросьте вы, парни… – предпринял я все же еще одну попытку. – Пошли бы лучше смочили горло…

– Два, – выдавил из себя Густав.

Было видно, что он собирается отделать меня по всем правилам.

– Плюс один – равняется… – Он поправил козырек фуражки.

– Заткнись, идиот! – внезапно заорал я. От неожиданности он раскрыл рот и сделал шаг вперед. И оказался там, где он мне был нужен. Я сразу же ударил. Это был удар-молот, всем корпусом. Меня ему научил Кестер. Собственно, других приемов я не знал да и не считал это нужным – ведь все зависит по большей части от первого удара. Этот вышел что надо. Густав рухнул, как мешок.

– Так ему и надо, – сказал молодой шофер. – А то вечно задирается. – Мы оттащили Густава к его машине. – Ничего, оклемается.

На душе у меня было неспокойно. В спешке я не так поставил большой палец и вывихнул его при ударе. Когда Густав придет в себя, он может сделать со мной что хочет. Я сказал об этом молодому шоферу и спросил, не лучше ли мне сматывать удочки.

– Глупости, – сказал он. – Инцидент исчерпан. Теперь айда в кабак – выставишь обещанное. Ты ведь не профессиональный шофер?

– Нет.

– И я нет. Я актер.

– Ну и как?

– Ничего, жить можно… – сказал он со смехом. – А театра и здесь хватает.

Нас в пивной было пятеро, двое пожилых и трое молодых. Немного погодя появился и Густав. Он исподлобья зыркнул в нашу сторону и подошел. Я нащупал левой рукой связку ключей в кармане, решив в любом случае сопротивляться до последнего.

Однако до этого не дошло. Густав придвинул ногой стул и упал на него всем своим телом. Вид у него был угрюмый. Владелец пивной поставил перед ним рюмку. Разлили по первой. Густав выпил одним глотком. Тут же налили по второй. Густав искоса взглянул на меня и поднял рюмку.

– Будь здоров, – сказал он мне, при этом, однако, мерзко поморщившись.

– Будь здоров, – ответил я и опрокинул свою рюмку.

Густав вынул пачку сигарет и протянул мне, не глядя. Я взял одну и предложил ему за это огня. Потом я заказал двойную порцию кюммеля на всех. Мы выпили и кюммель. Густав снова скосил на меня глаза.

– Пижон, – сказал он. Но тон был такой, как надо.

– Обалдуй, – в том же тоне ответил я.

Он повернулся ко мне.

– Ничего ударчик…

– Случайный. – Я показал ему свой палец.

– Не повезло, – сказал он, ухмыляясь. – Между прочим, меня зовут Густав.

– Меня – Роберт.

– Лады. Значит, все в порядке, Роберт, да? А я думал, ты из маменькиных сынков.

– Все в порядке, Густав.

С тех пор мы стали друзьями.

Наша очередь из машин медленно подвигалась вперед. Актеру, которого звали Томми, достался блестящий рейс – на вокзал. Густаву – коротенький, до ближайшего ресторана, всего на тридцать пфеннигов. Он чуть не лопнул от злости, так как из-за десяти пфеннигов прибыли ему пришлось снова встать в хвост. На мою долю выпало нечто редкое – старуха англичанка, желавшая осмотреть город. Мы с ней ездили не меньше часа. Возвращаясь, я еще урвал несколько мелких заказов. За обедом, когда мы, снова собравшись в пивной, жевали наши бутерброды, я уже казался себе бывалым таксистом. Эта среда чем-то напоминала мне фронтовое братство. Тут сходились люди самых разных профессий. Профессиональных шоферов было не больше половины, остальные оказались в этом деле случайно.

Под вечер, усталый и возбужденный, я въехал во двор мастерской. Ленц и Кестер уже ждали меня.

– Ну, братцы, что вы наработали? – спросил я.

– Семьдесят литров бензина, – доложил Юпп.

– Только-то?

Ленц, сделав яростное лицо, обратил его к небу.

– Дождя бы! И небольшого столкновения на мокром асфальте прямо у нас под носом! Никаких жертв! Один только маленький, миленький ремонтик!

– Смотрите сюда! – Я показал им на вытянутой ладони тридцать пять марок.

– Великолепно, – сказал Кестер. – Тут двадцать марок прибыли. Ими-то мы и тряхнем сегодня. Надо же обмыть первый денечек!

– Да, тяпнем крюшончика, – осклабился Ленц.