Совы охотятся ночью

– Так что же произошло, когда он приехал сюда? – спросила я.

– Он рассказал нам, что потерял кучу денег. – Разговор снова повел Мартин. – Просил нашей помощи. Мы обещали подумать, хотя с самого начала решили, что этому не бывать. Мы вызвали Фрэнку такси, и он вернулся в отель.

– Про свадьбу он не упоминал?

– Вообще-то, Фрэнк нам про нее все уши прожужжал. Гостиница, мол, битком набита, и большой шатер в саду портит вид. Заявил, что владельцы обязаны были сделать ему скидку.

– А про Сесили что-нибудь говорил? Или про ее жениха, Эйдена Макнейла?

– Про них он не упоминал. Хотел бы я рассказать вам больше, Сьюзен, но Фрэнк пробыл у нас всего минут сорок пять. Мы выпили чаю. Поговорили. Потом он уехал.

Джоанна явно желала, чтобы я последовала примеру ее брата. Я допила чай, вторую кружку мне не предложили. Я встала и вежливо произнесла:

– Большое спасибо. Вы оба были очень любезны. Я пробуду в Суффолке еще несколько дней. Вы не против, если мне придется заглянуть к вам еще раз?

– Всегда рады, – ответил Мартин. – Если у вас появятся еще какие-то вопросы, мы охотно на них ответим. Так ведь, Джо?

– Я вас провожу. – Джоанна тоже поднялась и указала на арку.

Держись хозяйка чуть менее формально, могла бы вывести меня через раздвижную дверь – тем путем, которым я вошла. Но Джоанна явно ощущала необходимость проводить гостью через коридор и парадную дверь. И тут мне на глаза попалась скрытая до того за плитой пробковая доска с приколотой в углу визиткой, на которой значилось: «Уэсли и Хан, поверенные. Фрамлингем».

Это был тот самый Саджид Хан, подсказавший Лоуренсу и Полин Трехерн, где меня искать. Прежде он вел дела Алана Конвея. Интересно, что связывает его с Мартином и Джоанной Уильямс?

Я собиралась спросить Джоанну насчет юриста, но ничего не вышло. Провожая меня из кухни, она держалась сдержанно вежливо, но едва мы перешагнули через порог, повернулась ко мне, и я увидела в лице женщины невероятную перемену. Джоанна пришла в ярость и смотрела на меня так, словно хотела убить.

– Я не желаю, чтобы вы снова являлись сюда, – прошипела она тихо, чтобы Мартин не услышал.

– Простите?

– Просто убирайтесь. Мы не рады были видеть Фрэнка и не рады вам. Что бы там ни случилось в отеле, к нам это не имеет ни малейшего отношения. Так что проваливайте и впредь оставьте нас в покое.

Я даже не знаю, как вышла из дома. Помню только, как за спиной захлопнулась дверь, и я подумала, что хотя и понятия не имею, что именно сейчас произошло, однако это напрочь лишено хоть какого-нибудь смысла.

Бранлоу-коттедж

Вернувшись в отель, я не заметила поблизости никаких подозрительных людей или полицейской машины, и это позволило мне думать (и надеяться), что старший суперинтендант Локк уехал. Время близилось к полудню, а это означало удобный час для визита к Эйдену Макнейлу. Я до сих пор немного побаивалась встречи с ним, однако понимала, что не могу дольше ее оттягивать. Прямо из машины я позвонила Лоуренсу, но трубку взяла Полин.

– Муж сейчас в саду, – сообщила она. – Прошу прощения, что не пришла вчера на ужин. Я не очень хорошо себя чувствовала.

– Все в порядке, Полин. Я собираюсь побеседовать с Эйденом.

– Ах да. Он общался с полицией этим утром.

– Есть новости?

– Никаких.

– Я только хотела узнать, не переговорил ли Лоуренс с Эйденом. Он сказал, что предупредит его о моем возможном визите.

– Вот чего не знаю, того не знаю. Подождите минутку, я спрошу.

Послышался щелчок (моя собеседница перевела разговор на удержание), а потом издалека донесся ее голос. «Дорого-о-ой!» – окликнула она супруга через окно. Я выждала с минуту, потом Полин снова появилась на линии, слегка запыхавшись.

– Да, – сказала она. – Эйден ждет вас.

– Он не против побеседовать?

– Ничуть. Зять готов на все, лишь бы найти Сесили…

Это меня приободрило.

Я прошла через отель, мимо Ларса, который сидел за столом администратора, читая датский футбольный журнал под названием «Tipsbladet». Молодой человек при моем появлении даже головы не поднял. Выйдя на задний двор, я миновала оздоровительный корпус, плавательный бассейн и направилась по гравийной дорожке в Бранлоу-коттедж.

С чего, интересно, им вздумалось называть его коттеджем? Здание представляло собой прочный трехэтажный дом на отдельном земельном участке, обнесенном невысокой стеной с воротами. За оградой виднелись качели и не до конца надутый резиновый детский бассейн. На подъездной дорожке стоял «рейнджровер». Пока я шла по хрустящему под ногами гравию, меня не оставляло какое-то очень странное чувство: смутное беспокойство, а может, даже страх. Но я боялась не Эйдена. Я думала про Сесили, дочь, жену и мать семилетней девочки. Она пошла прогуляться по мирным суффолкским лужайкам и не вернулась. Если ли что-то худшее, что может произойти с человеком? Да, здесь повсюду такие просторы. Живя в сельской местности, ты каждую минуту находишься среди – как бы это лучше выразиться? – необъятной пустоты. Теперь я это ощущала. Но вплоть до этой минуты я никогда не задумывалась, как легко можно стать частью этой самой пустоты.

Когда я приблизилась к парадной двери, она открылась, и навстречу вышел Эйден. Он, должно быть, заметил меня в окно.

– Вы, наверное, Сьюзен Райленд? – воскликнул хозяин Бранлоу-коттеджа, протягивая мне руку.

– Да.

– Вы вовремя. Элоиза поехала забирать Рокси из школы. Входите.

Первое впечатление об Эйдене не совпало с моими ожиданиями. Это оказался очень приятный мужчина, светловолосый, голубоглазый, подтянутый. На нем были джинсы, спортивная рубашка и мягкие туфли. От Трехернов я знала, что ему тридцать два, но выглядел он лет на пять моложе, будучи наделен даром Питера Пэна, угадывавшимся в его подвижности и легкости походки. Проводив меня в кухню, он, не спрашивая, включил чайник. В доме царили чистота и порядок. Ни на одной поверхности не наблюдалось лишних предметов.

– Вы давно приехали? – спросил Эйден.

Только сейчас, когда он повернулся, я заметила усталые глаза, порожденные беспокойством морщины. Он явно плохо спал и в последнее время похудел.

– Вчера. – Я не знала, с чего начать. – Мне очень жаль, что Сесили исчезла. Должно быть, для вас это ужасно.

– Ужасно? – Собеседник вяло улыбнулся, оценивая слово. – Если хотите знать правду, Сьюзен, это даже близко не подходит к тому, что я чувствую. Ужасными стоит назвать подозрения полицейских, что я как-то замешан в этом деле. Еще ужасно то, что они приезжают сюда уже седьмой или восьмой раз, но так и не обнаружили, черт побери, никаких зацепок.

Голос Эйдена звучал как-то странно, как если бы у него болело горло.

– Я знаю старшего суперинтенданта Локка, – сказала я. – Это очень старательный человек.

– Вы думаете? Лично я сильно в этом сомневаюсь. Полагаю, что, если бы детектив Локк и его приятели были немного более старательными, Сесили сейчас была бы уже дома.

Я смотрела, как Эйден готовит чай. Он делал это при помощи коротких, нетерпеливых движений – так алкоголик мог бы наливать себе стакан скотча – и при этом все время говорил, даже повернувшись спиной ко мне:

– Я позвонил в полицию в восемь часов вечера того дня, когда жена исчезла. Это была среда. Сесили должна была вернуться к шести, чтобы помочь уложить Роксану, и я раз десять звонил ей на мобильный. Телефон не отвечал. Что-то стряслось, я это сразу понял, но прошел еще час, прежде чем явился хоть кто-то из полиции. Вроде как патрульные. Но и они не восприняли дело всерьез. Работнички еще те. Начали задавать дурацкие вопросы: «Между вами произошла ссора? Ваша жена находилась в депрессии?» И только когда два часа спустя на станции Вудбридж нашли собаку, полиция начала действовать. Там же обнаружилась и машина Сесили.

– «Рейнджровер»?

– Нет. Это мой автомобиль. Она ездит на «гольфе» модели «Эстейт».

Я отметила употребленный в настоящем времени глагол. Эйден не колеблется и считает жену живой.