От желания уйти до желания остаться

Девушка через силу приподнялась на ноги и кое-как доковыляла до постели. На прозрачном столике стоял поднос с едой, а рядом – ваза с изящными белыми цветами на тонкой ножке. Они благоухали сладкой ванилью и немного притупляли этот вездесущий навязчивый запах.

Нужно было действовать, что-то решать, искать выход, но для всего этого необходимы были силы. Этот расчетливый гад все продумал. Как такое могло произойти?

Вечерами напролет ее натурщик, словно существо с другой планеты, обнажал свое тело и терпеливо держался в позе, повторяя каждые 5 минут: «Уже скоро? Можно почесать нос? Еще секунда и моя бедная спина больше не разогнется»; или, когда он почти незаметно улыбался от самых легких прикосновений нежных женских ладоней к сильным рукам, кудрявым черным волосам… С кистью в руках, обволакиваемая непреодолимой тягой писать лишь о нем, лишь его, Анна становилась одержимой. Ее уже было не остановить.

И что теперь? Все было ложью.

Глава 6

– Я могу прийти к тебе этой ночью, если хочешь.

– И не надейся…

Художница распласталась на постели, раскинув руки и ноги в стороны, и закрыла глаза. Равнодушно. Стараясь ни о чем не думать. Медитация всегда приводила ее мысли в порядок, даже в то мгновение, когда рвота и слёзы отчаянно вырывались наружу.

За дверью было тихо.

Анна свесила ноги с кровати и на пальцах прокралась к своей сумке, что лежала на столе. Все было на месте, кроме мобильного.

– Да! – нащупала она в ней маникюрные ножницы и крепко сжала их в ладони.

Какого это – всадить их прямо в человека? Она не была уверена, что сможет это сделать, но самодовольное выражение лица, резкий мускатный запах, который никак не выветривался из комнаты – всё это сворачивало кровь в творожные комки.

Невесомый тюль обернулся печальным призраком и взлетел к потолку. Сквозило.

Анна боялась сдвинуться с места: ей казалось, что ледяные серые глаза Георгия следят за ней отовсюду – шаг влево, шаг вправо… Выстрел. Бежать было бессмысленно, он все просчитал.

Она спрятала под своей подушкой блестящие стальные лезвия и, сидя на постели, вгляделась в щеколду.

Гарвард. 2 курс – дисциплина «Информационные войны». Сунь Цзы[5 - Самый известный древнекитайский трактат, посвящённый военной стратегии и политике и написанный Сунь-Цзы.].

Разбуди его и узнай принцип его действия или бездействия. Заставь его раскрыться, чтобы найти уязвимые места.

Притворись неполноценностью и поощряй его высокомерие.

– Нашлась, моя хорошая… – медленно вытащила Анна из своих спутанных волос шпильку.

Все было не так безнадежно, но голод стремительно набирал обороты. Нос учуял запах тостов и выпечки, и руки сами потянулись к тяжелому подносу на прикроватной тумбе. Анна вдохнула аромат аппетитной яичницы и записку:

Завтракать гораздо приятнее на террасе.

    Георгий

Георгий… Ну и имя… – сморщила нос Анна и огляделась.

Тяжелая штора за ее спиной от потолка в самый пол была не просто так занавешана средь бела дня. Откусив кусок тоста и побив ладони друга о друга, чтобы смахнуть крохи, девушка осторожно подошла к портьере и отодвинула ее в сторону. Круглые крепления залязгали по карнизу, и с каждым сантиметром глаза все больше поражал ослепительный свет солнца.

Это был остекленный выход на открытую площадку.

Анна оторопела и раскрыла рот. Воздух наполнил грудь свежей соленой влагой и пыльцой лаванды, жар солнца поцеловал ее смуглые щеки, и немой восторг застыл на измученном долгим сном лице.

Перед ней разливалось дикое море чистого бирюзового цвета. Оно простилалось до самого горизонта, и не было ему ни начала, ни конца, лишь безликие голые скалы пиками возвышались из спокойной воды, обрамляя ее каменистыми помостами после отлива.

Анна завороженно побрела к краю террасы, спотыкаясь на ходу о плетеную мебель и ящики с цветами. Стеклянные глаза с большими черными зрачками жаждали лицезреть всю панораму, ничего не упустив из вида. Сраженная, она вцепилась ладонями в кованые колья ограды у самого края и не могла сдержать слёз восхищения.

Девушка завертела головой в разные стороны, и потеряла дар речи от масштабов и архитектуры поместья, в котором находилась. Он висел над песчаным берегом, полностью блокируя ее путь к свободе, и слушал шепот дремлющего в неге острова.

Анна ничего не понимала и не хотела понимать. Чувства накладывались одно на другое, превращаясь в вязкое месиво так, что она больше не осознавала, кто она, и как должно быть? У нее был свой уголок на краю земли, ванная комната со всеми удобствами и косметикой, шкаф, доверху набитый одеждой по ее фигуре, и еда.

Девушка сжимала в ладонях стакан с любимым свежевыжатым соком и не могла оторваться от горизонта. Вода и небо сливались воедино, морские птицы разносили по свету свои истории, выслеживая добычу и кружа над безмятежной рябью воды, а волосы ласкал нежный, как первый поцелуй, полуденный ветер.

– Не правда ли, завораживающее зрелище?

Анна вздрогнула и обернулась.

– Ты меня напугал. Чего ты хочешь?

– Тебе понравился завтрак? Ты можешь рассказать моему батлеру Паоло о всех своих предпочтениях, или, если хочешь мне. – грузно продавил он ротанговый диван рядом с ней. – Редкостный он добряк – Паоло… Не то, что я.

Художница брезгливо отстранилась и прижалась к краю, крепко сжав за спиной острие маникюрных ножниц.

Глава 7

– Это мой любимый вид, Несси. Ты и закат.

Автоответчик уже в одиннадцатый раз повторял свою избитую фразу.

Вас приветствует Георгий Кавалли. К сожалению, сейчас я не могу ответить на ваш звонок, так что оставьте ваше сообщение при себе. Доброго дня!

– Где тебя опять черти носят… Возьми же трубку! – нервно разговаривала со своим сотовым темноволосая высокая девушка.

Гаджет то и дело отказывался снимать блок. Отпечатки влажных от волнения пальцев не считывались, и приходилось на ходу вытирать их обо что придется: то об одежду, то о занавески, даже о мебель.

«Вас приветствует Георгий Кавалли. К сожалению, сейчас я…»

– Bastardo! Figlio di putana![6 - (Ит.) Ублюдок! Сукин сын!]

Кто бы сомневался, что Георгий может испортить даже такой особенный день, а потом явиться с квадратным лицом и перекошенным ртом спросить: «В чем кризис?». В последнее время его выходкам не было никакого оправдания. Он и раньше мог пропадать неделями, но не явиться в назначенный час сегодня – чудовищная подлость.

Девушка нервно потеребила кольцо на среднем пальце, подаренное ей пару месяцев назад Георгием, и сняв его, надела обратно. Еще один шанс. Еще один.

За окнами новой квартиры у ее ног лежала вся Флоренция: каменный лес из бетонных блоков, что плавился радарами солнца днем, а ночью сам превращается в лазерное шоу. Она уперлась лбом в стекло и безнадежно искала глазами его среди маячащих внизу точек на высоте сотни этажей, где еще несколько дней назад они вместе топтали территории жилых комплексов, лестничных клеток, давили десятки кнопок в лифтах, целовались и держались за руки, не обращая внимания на смущенного риелтора.

Пахучие лепестки красных роз были рассыпаны по всем комнатам, голубая от соли и пены вода в ванной, стоящей на выступе прямо у окна, уже совсем остыла, лишь одинокие розовые лепестки лежали на неподвижной глади воды и медленно теряли свою свежесть.

Стационарный телефон в прихожей задребезжал от звонка, и девушка опрометью схватила трубку.

– Это ты – Ванесса Грассо? – спросил низкий скрипучий голос.