Loud blew the wind; 'twas sad to stay
From all that splendour barred away.
I imaged in the lonely room
A thousand forms of fearful gloom.
And with my wet eyes raised on high
I prayed to God that I might die.
Suddenly in that silence drear
A sound of music reached my ear,
And then a note, I hear it yet,
So full of soul, so deeply sweet,
I thought that Gabriel's self had come
To take me to thy father's home.
Three times it rose, that seraph strain,
Then died, nor breathed again;
But still the words and still the tone
Dwell round my heart when all alone.
«Приходи, прогуляйся, развей…»
Приходи, прогуляйся, развей,
Только ты есть для жизни моей,
Чтобы душу мою возродить –
Как любили мы в зимнюю ночь
По заснеженным паркам бродить,
Удалилось ли прошлое прочь?
Облака мчатся темные, дикие,
В наши горы их тени безликие
Ускользают – так было давно –
Обещающий отдых в конце
На громадах моих миражей,
Вспышки яркие в лунном венце,
И тревожные ночи свежей –
Приходи же ко мне, приходи!
Мы не видели смерть впереди,
А она проредила ряды,
Словно солнце росу до гряды –
Всех взяла одного за другим,
Ты остался одним дорогим,
Мои чувства сплелись бы тесней,
Но один ты, а прочие с ней –
«Нет, скажу, не зови меня вновь,
В мире вечна людская любовь?
Может дружба увянуть с годами,
А затем возродиться опять?
Нет, из слез и разлуки за нами
Этот хрупкий цветок не поднять,
Если вытек живительный сок
Из сердец и души до конца,
Тверже страха положенный срок
Убивает отмерший росток,
Разделяя людские сердца – »
Come, walk with me,