Рабы Парижа

Автор

Эмиль Габорио

Год написания книги

1868

<< 1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 198 >>

На страницу:

Перейти

61 из 198

Настройки чтения

Размер шрифта

Высота строк

Поля

– Присядьте, сударь, – обратился он к Тантену, придвигая ему единственный стул. – Хозяин скоро будет.

Но Тантен решительно отказался от стула и сказал, что он с удовольствием послушает урок стоя.

– О, – живо отозвался учитель, – урок уже закончен! Теперь старая Бютор даст перекусить моим пострелятам…

И, обернувшись к своей оборванной армии, закричал:

– Кладите инструменты и марш завтракать!

Дети кинулись к лестнице. Они надеялись, что занятый беседой учитель забудет о наказанных.

Но тот крикнул во все горло:

– Тетушка Бютор! Мореля не кормить! Ревулье – только полпорции!

Отдав эти приказания, он с чувством выполненного долга повернулся лицом к гостю.

– Я на сегодня свободен, – объявил он. – Беда с этими иностранцами! Приходится наказывать. А их с некоторого времени стали приводить все чаще. Хозяин считает, что они обходятся дешевле.

Хорош, что лицо Тантена наполовину было скрыто очками, иначе было бы заметно, как он был изумлен.

Эта отрасль «промышленности», построенная на страданиях детей, была для него новостью.

– Представляю, как вам тяжело, – обратился он к учителю.

– Одному Богу известно, – пожаловался учитель. – Патрон требует, чтобы я обучал их без нот, с голоса, как чижиков!

Тантен слушал со все возраставшим любопытством.

– Представьте! Приводят к вам оцепеневшего от страха, голодного ребенка, который в жизни не видел инструмента, а патрон требует, чтобы через две недели он уже что-то пиликал! Вот и приходится прибегать к помощи этого, – указал учитель на хлыст.

Тантен задумался. За свою жизнь он немало перевидал всякого, но то, что он увидел здесь, ему явно не нравилось.

– Вы думаете, я не понимаю, что здесь делается, – продолжал учитель, – да, все я понимаю! Но что мне оставалось? В Париже нет ни одного театра, где бы не лежали мои оперы, а я умирал с голоду! Да еще моя наружность… А он платит мне ежедневно пять франков да еще два су за каждого ученика…

Тут он вдруг замолчал, прислушался и испуганно произнес:

– Идет! Я знаю его шаги. Если вам надо с ним переговорить, так спуститесь вниз. Он сюда не поднимается, боится лестницы…

Глава 22

Достаточно было взглянуть на Перпиньяна один раз, чтобы испытывать крайнее отвращение. Маленького роста, толстый, с лицом красно-синего цвета, с отвисшей нижней губой, с вульгарной физиономией и наглым, циничным взглядом.

Узнав Тантена, которого он не раз видел с Маскаро, Перпиньян пришел в смятение.

– Дьяволы! И как только они разнюхали, – пронеслось у него в голове.

Вслух же он сказал:

– Я в восторге, дорогой Тантен, что вижу вас у себя! Чем могу быть полезен? Не просто так же вы забрались сюда!

– О, не беспокойтесь, сущие пустяки…

– Нет-нет, я очень уважаю и даже люблю господина Маскаро! Я был бы счастлив…

Снизу слышались чьи-то рыдания.

– Черт возьми! – заорал Перпиньян, – в чем дело?

– Я оставил двоих без завтрака, – отозвался Полюш.

– Что! Да как вы посмели?

– Но вы же сами…

– Сейчас же накормите детей!

С этими словами хозяин взял Тантена за руку и увлек в небольшую комнату, которая служила конторой «фабрики бродячих артистов».

В конторе стоял стол и три стула. Белая полка с канцелярскими принадлежностями была единственным украшением.

Гость и хозяин уселись на стулья, и каждый стал размышлять, с чего бы начать.

– Как вы меня разыскали? – начал Перпиньян.

– О, совершенно случайно, – беспечно ответил Тантен. – я столько бегаю по городу, что вполне естественно, если время от времени и набредаю на что-нибудь интересное. К примеру, я даже узнал, совершенно случайно, конечно, что вы приняли меры предосторожности, чтобы ваше заведение не могло вас скомпрометировать.

– Вы о чем?

– Ну, хотя бы о том, что ваше предприятие зарегистрировано на имя мужа вашей экономки. В случае неприятностей вы исчезнете, растаете как дым, а добродушный Бютор будет отчитываться перед полицией. Знаете, как идея – это может быть и неплохо, но вот на практике…

Подумав, он добавил:

– Когда я говорю о «практике», то имею в виду, что до тех пор, пока у вас нет умного врага – вы в безопасности.

Бывший повар был достаточно умен, чтобы понять, куда гнул Тантен.

– Тысяча чертей! – выругался он про себя. – они что-то пронюхали.

Вслух он сказал совсем другое.

– Ко мне все это не имеет никакого отношения. Моя совесть чиста. Сами понимаете, я с удовольствием имел бы другое дело, но средства мои ограничены. А в городе квартиры неудобны и дороги…

– Настолько неудобны, – подхватил Тантен, – что вполне могло бы статься, что кто-нибудь из соседей мог услышать, как вы обращаетесь с детьми…

Перпиньян сделал вид, что не понял.

– Опять же журналисты. Пронюхав о моих занятиях, они бы не дали мне покоя. Можно подумать, что у меня такие уж барыши…