– К себе? Нет, нет и нет! Вы пообедаете вместе с нами!
– Это невозможно. Я не один. В карете меня ожидает товарищ.
По тону барона виконтесса поняла, что настаивать бесполезно. А потому заявила, что уж в другой раз она его не выпустит.
– Сегодня вечером вы получите от меня записку, а сейчас можете отправляться к своему противному товарищу!
Брюле крепко сжал ее маленькую ручку и бросился к карете.
– Ну, что? – воскликнул Андре, едва завидя его.
– Терпение, – отвечал барон. Мы получим от нее ответ сегодня же. Но о болезни Сабины ей ничего не известно, что само по себе – добрый знак.
– Господи! – простонал Андре так, будто ему предстояло ждать не часы, а века.
– Согласен, что не так срочно, как хотелось бы, но что делать? Я надеюсь, вы не откажетесь побыть со мной, пока нам принесут ответ. Отобедаем вместе…
Андре молча кивнул головой. Ему сейчас все было безразлично. Где быть, с кем, все это сейчас не имело значения.
Когда барон появился у подъезда опять в сопровождении этого блузника, прислуга пришла в смятение.
Увидев же их за одним столом, да еще после того, как барон выгнал всех из столовой, они решили, что их господин сошел с ума.
Сами они так и не смогли есть. Разговор, едва начавшись, прервался. Положение обоих было таким тягостным, что они даже не замечали всех странностей ситуации и реакции на них окружающих.
После обеда Андре уселся на стул в уголке. Он не сводил глаз с часов.
Барон расположился у камина, яростно ворочая в нем уголья.
К десяти чесам в передней послышался шорох шелкового платья, и в двери, как вихрь, ворвалась виконтесса Буа-д'Ардон.
Приход ее в такое время был более, чем странен, но для нее не существовало странностей.
– Послушайте, Гонтран! – начала она своим звонким голосом, – я приехала к вам только потому, что не могла не сказать, что вы недостойны имени честного человека по отношению к Сабине!
– Клотильда!
– Молчите! Вы изверг! Теперь я понимаю, почему вы не смели поехать сами… Вы отлично знали, как будет воспринято ваше письмо!
Брюле с улыбкой обернулся к Андре.
– Видите, я был прав, – грустно заметил он.
Увидев незнакомого человека, виконтесса смутилась.
– Как? Вы не один? – вскрикнула она, – я предполагала, что тут никого нет…
– Предполагайте то же самое, – серьезно проговорил барон, – этот человек из числа друзей, от которых я не имею тайн.
Взяв за руку Андре, он подвел его к виконтессе.
– Дорогая Клотильда, позволь рекомендовать тебе господина Андре, художника и наверняка будущую знаменитость.
Андре поклонился виконтессе, которая была до того растеряна, что решительно не знала, что предпринять. Его костюм, ситуация, сама эта встреча – все приводило ее в недоумение.
– Итак, нас не обманули, – делая ударение на слове «нас», – поспешил начать Брюле, – мадемуазель Мюсидан действительно больна…
– Увы, очень опасно!
– Вы ее видели?
– Конечно! И это все – последствия вашего отказа! Бедная Сабина! Она даже не узнала меня. Глаза воспаленные, ни одного движения, ни одного слова за целые сутки! Ее можно принять за мертвую, если бы не слезы!
Андре не выдержал и закрыл лицо руками.
– Она не встанет! Я чувствую, она не встанет!
Он задыхался от слез.
Взрыв этого горя тронул даже, эту беззаботную и ветреную женщину.
– Право, сударь, – с участием обернулась она к нему, – вы преувеличиваете! Я просто еще не успела всего рассказать. Доктора находят, что положение тяжелое только с виду. Но фактически это не опасно. Это бывает с чересчур нервными девицами после какого-нибудь нервного потрясения.
– Но что же с ней произошло? – допытывался Андре.
Мадам Буа-д'Ардон вместо ответа с негодованием посмотрела на кузена. И в то же время она с любопытством взглянула на Андре. Она никак не могла понять, кто это такой и почему так трагично воспринимает все, что происходит с Сабиной.
– В принципе, мне никто не говорил, что ее болезнь вызвана размолвкой вот с ним, – погрозила она пальцем барону, – это мое предположение…
– Нет, – вскинулся барон, – этого не может быть!
– Однако…
– В этом я совершенно уверен. Потому я и обеспокоен. Отчего могла произойти такая болезнь? Вы не спрашивали? Вам ни о чем не говорили?
– Меня сильно насторожило то, что если Сабина выглядит полумертвой, то Октав с женой выглядят не лучше. Они обмениваются такими взглядами, что мне, глядя на них, стало страшно. У меня такое впечатление, что там явно что-то случилось…
Барон нетерпеливо смотрел на хорошенькую болтунью.
– Что они ответили на ваш вопрос о Сабине?
– Мать рассказывала, что все утро Сабина была чем-то очень взволнована…
– Мы знаем, чем она была взволнована! Что дальше? – торопил барон.
– Знаете! Ну, тогда я могу передать только то, что услышала дальше. После обеда она пришла к себе в комнату и упала на руки Модесты, это ее горничная. В бреду бормотала какие-то бессвязные слова, а потом упала в обморок, из которого ее никак не могут вывести…
Андре смотрел на виконтессу так, будто от ее слов зависела его жизнь.