Сочинения. Том 1. Антидепрессант

– А с виду не скажешь, – подумалось мне, – девчонка, как девчонка, только, вот, красивая очень, – на этом месте размышлений я почему-то густо покраснел

– Все правильно, молодец!, – похвалила она, доставив истинное удовольствие. Всегда любил, да до сих пор обожаю, когда меня хвалят. Особенно девчонки.

– Представляешь?! Ровно так происходит и со Временем, – неожиданно заявила она

– Не верю!, – сразу же отпарировал я, – Не может быть!

Понимаю, как выходя из одной точки Времени, например, из вчера, оказаться в сегодня, затем, в завтра. Но чтобы через многие годы, оказаться, вновь, во вчерашнем дне или в сегодняшнем?!

– Ты, наверное, девочка из Будущего?

– Как сразу не догадался?, – восхитился я, мгновенно заготовив в голове целый список самых неотложных вопросов. На них мне срочно требовались, конечно же, и самые точные ответы

– Когда высадимся на Марсе? Кем же я стану в будущем? – Известным космонавтом? Лётчиком? Артистом? Хоккеистом, наконец?!, – забросал я бедную девчонку целыми очередями важных предположений

– Ты обязательно станешь счастливым! Это я тебе гарантирую. Однако, я совсем не из Будущего, – ответила она, – я из далёкого-далекого Прошлого

– Из такого далёкого, когда видно все, абсолютно Все. Будто стоишь себе на высокой горе и можешь видеть одновременно весь Мир, – и прошлый, и настоящий, и будущий

– Ух ты. Как Волька с Хоттабычем на ковре-самолете?!

– Очень похоже. Однако, ковёр этот может летать не только в Индию, но, например, и в древнюю Грецию

– Движение по Времени идёт по-другому! Из Прошлого в Будущее, например, выглядит как движение по ступеням, сверху вниз. Все, что прошло, находится выше, все, что впереди, ниже

– Опускаясь, волшебные ступеньки доходят до самого низа, а затем поворачивают наверх. Как по глобусу. Сначала, съезжаешь с Северного Полюса на Южный, а затем, обратно

– Там, наверху, ступени Будущего соединяются с Прошлым?, – стал догадываться я

Необычно как-то. Казалось, с возрастом, продвигаюсь по линии жизни, как ртуть на шкале градусника, снизу вверх

– Постоянно вижу себя только на подъеме! Иногда нелегком, но исключительно в восходящем потоке, – позволил себе не совсем согласиться с утверждениями загадочной девчонки

– Везёт, – сразу по-доброму позавидовала она, – значит низшая точка движения твоей Души уже позади

– Догадываешься, наверное, что существуют и такие люди-человеки, что несутся вверх, как настоящие ракеты? Их Свет озаряет весь мир, пространство-время всей Вселенной, – промолвила она

– Милику, Милик! Вставаааай! Соня! Вставай же, наконец! Давно пора завтракать. В кино опоздаешь! Утренний детский фильм сегодня начнется не в двенадцать, а в одиннадцать

– Мне ещё все двери в кинотеатре открывать- с трудом растормошив маленького внука, суетилась неутомимая бабушка Рива. В нашем Сокирянском кинотеатре она служила билетёром давно, задолго до моего рождения

– Баба, баба! Скажи, а как фильм называется?

– Сказка о потерянном Времени…

ОПАСНЫЕ КАНИКУЛЫ

Раздался оглушительный взрыв и большая жестяная консервная банка из-под яблочного джема, куда поместилось бы не менее пяти килограмм сладкого душистого великолепия, исчезла в небесах.

Ярко блестя на солнце, она выглядела как настоящий космический корабль. Поначалу, медленно, а затем все ускоряясь и ускоряясь, она величественно возносилась вверх, пока не превратилась в точку. На то, чтобы это великолепие полностью исчезло из вида, ушло не менее, чем хороших десять секунд. Подождав несколько тягучих минут в отдалении, мы снова собрались вокруг места запуска.

– Дааа! Видали? А если эта хреновина, кому-нибудь, на голову бы навернулась?, – восхищенно отметил Марик Шор

– Ничего себе! Интересно, куда ж она, все-таки, долетит?, – гадал Валера Мельников

– Думаю, корабль вошёл в плотные слои атмосферы и того! Сгорел над Индийским океаном или, в крайнем случае, над Одесским Привозом, – мои фантазии выглядели привлекательно. У Валерии аж глаза заблестели

Осторожно работая напильником целый день, он получил нужное количество материала, достаточное для наших недетских забав. Новая технология грозила напрочь сменить безнадёжно устаревший магний. Он порядком надоел.

Однако, как и со всем новым, продвинутым и великолепным, нам было непросто. Одно неосторожное движение напильником, как ослепительная вспышка уничтожала результаты кропотливой работы за целый день. При этом, открытые части лица и рук, немедленно чернели и казались обгоревшими. За этот цвет ответственность несла марганцовка, которую, ввиду ее отчаянной дешевизны и доступности, мы не жалели.

Так получилось, что мы, не страшась часовых, смело пробрались к свалке нашего тираспольского военного аэродрома. Там умудрились утащить много ценного: разноцветные проволочки, из которых выплетали важнецкие перстни, разные интересные блестящие штучки, которые выменивали у соседских мальчишек на целые пачки новеньких наклеек на консервы. Достался нам и кусок удивительного сплава. Знатоки, у которых отцы были военными пилотами, с важностью заявляли, что загадочный метал являлся частью приборной доски истребителей

Реактивные самолёты были нашей Тираспольской гордостью. Краснозвёздные серебристые Миги с грохотом проносились на низкой высоте над школой, заводом Ткаченко, исчезая в облаках аж за Днестром и Кицканским лесом.

Среди летчиков, фигурки которых хорошо различались в прозрачных кабинах, были папы многих одноклассников. Там находились даже будущие известные космонавты. Такие, например, как легендарный Береговой, ставший, впоследствии, командиром отряда советских покорителей космоса.

Девчонки шептались, что он крутил любовь с нашей историчкой. Я, конечно, пытался представить строгую, скромную и явно неприступную Ольгу в руках яркого и бравого летчика. Но ничего не получалось. Слишком уж холодно-принципиальной она была.

Чудесный сплав, добытый на аэродроме, мы назвали цэрием. Я подозревал, что в него входил цезий. По данным справочников, в чистом виде он мог возгореться даже при комнатной температуре.

Когда куском чудо-сплава мы проводили, например, по асфальту, за ним тянулась, брызжа искрами во все стороны, красивая полоса ослепительно-яркого света, украшенная язычками голубовато-желтоватого пламени.

Девчонки, при этом действе, визжали от восторга, вдохновляя нас, вновь и вновь, ради из восхищенных взглядов, на новые бесконечные подвиги и их упорное повторение.

______________

– Ну, Орлы, пишите, да поподробнее. Как докатились Вы до такой жизни!, – грозно приказал дежурный капитан, строго оглядев нашу троицу

Вывели нас, как и положено, из чёрного воронка, лихо подкатившего к центральному городскому отделу милиции. Автозак был настоящим. По всем правилам перевозки преступного элемента, он бы оборудован толстыми решетками, и на маленьком окошке, и на первой двери, отделявшей клетку от маленького пространства, где могла бы находиться охрана, и на окошечке второй двери от основного выхода.

Меня, с Юркой Возмиловым и Мариком Шором – главным любителем и знатоком всей научной фантастики нашего двора, а может, и всего Тирасполя, выловил обычный военный патруль.

Офицер заметил пацанов, подозрительно копошившихся на углу завода Ткаченко, где улица Правды плавно переходила в центральную улицу 25 Октября.

Проселитренная газетная бумага, которую я готовил дома в обычной кастрюле и сушил на кухне, прикрепляя к бельевой веревке обычными прищепками, работала по принципу бикфордова шнура. При поджигании и верном расчете, она оттягивала время взрыва и давала возможность отойти на безопасное расстояние.

Тогда, вполне безнаказанно, безопасно и с комфортом, можно было отойти от будущего места подрыва и наблюдать, наблюдать, наблюдать. Мы радовались ослепительной вспышке, оглушительному грохоту, девчоночьим визгам восхищения и страха, приходившим с небольшой задержкой, но неотвратимо, как гром после после яркой грозовой молнии.

Поскольку взрывчатую смесь мы заворачивали в обычную бумагу, без каких-либо добавок, то никакой опасности, кроме яркой иллюминации и знатного переполоха, зрелище не представляло.

Предвкушая отличный спектакль и нервно посмеиваясь, мы наблюдали, как патруль внимательно изучал место, откуда тянулся небольшой синий дымок.

И тут рвануло. Бабахнуло по полной. На совесть!

– Ложись!!!, – завопил бравый лейтенант, зарывшись в летнюю пыль, скопившуюся на повороте дороги. Как только, громко ругаясь матом и отряхиваясь, он поднялся, как раздался второй, а затем и заключительный – третий хлопок.

Яркие сполохи и грохот сопровождались и взрывами нашего хохота. Было очень смешно наблюдать со стороны, как бравые солдаты Швейки от страха, раз за разом, плюхались на землю.