Колдун

Блейк медленно закрыл книгу, которую читал между разговором, и пристально посмотрел на Теодора:

– Ты о чём говоришь?

Весёлое настроение Теодора ушло бесследно.

– Я говорю о том, что мы с ней супруги по духу и что я не могу изменить это. И никто не может изменить это.

– Поверить не могу. После такой…

– Ага, после такой работы. И после того, как я сам старался забыть о ней, потому что до смерти испугался. Всё бесполезно, Блейк. И я попробую жить со всем этим. – Он посмотрел на брата. – Ладно?

– Ты сам знаешь, что тут нет ничего хорошего.

– Я подразумевал другое… В общем, могу я попросить тебя её не убивать и не предавать нас? Ведь у меня не хватит сил на ещё одну битву с тобой.

Блейк запустил книгой в дверь шкафа:

– Теодор, ты в своём уме? Ты ведёшь себя…

– Как обречённый на гибель?

– Ага.

– Не переживай. Не в курсе, что нас ждёт, только я отчего-то спокоен. Я буду стараться изо всех смил. Да и Эрика тоже.

Блейк длительно смотрел на Теодора мерцающими тёмными глазами.

– Я никогда тебя не выдам, – сказал он. – Мы ведь братья. А насчёт того, чтобы её убить… – Он помотал головой. – Наверняка это тоже не проявит действия: эта девушка просто непробиваемая.

– Благодарю тебя, Блейк, – растроганно произнёс Теодор и положил ладонь Блейку на плечо.

Тот тоже положил ладонь на плечо брата, но лишь на миг.

Затем Блейк резко выпрямился:

– Но ничего не говори мне, ладно? Я умываю руки. Вы оба больше не интересуете меня. Помимо того, у меня и без вас хватает забот. Мне предстоит выбирать между двумя машинами.

***

Хэллоуин. Теодор выглянул в окно. Пусть дорога перед домом была тёмной да пустынной, он знал, что на городских улицах много детей, которые наряжены призраками, колдунами, ведьмами, вампирами да гоблинами. Настоящие вампиры уже собрались на собственной вечеринке у одной из Главных, а настоящие колдуны наряжались для Шабаша.

Теодор надел белый костюм, а на запястье повязал белую верёвочку тройным узлом – Древним символом колдунов. Вздохнув, Теодор вновь выглянул на улицу.

<<Наслаждайся спокойствием, пока есть возможность, – сказал себе он. – Предстоящая ночь будет трудной>>.

На дорогу въехала машина Эрики. Раздался гудок. Теодор схватил рюкзак, припрятанный под кроватью, набитый всем: ясень, кассия, дуб, корень мандрагоры, запёкшийся остаток, который он смог отскрябать ножом с тарелки, чертополох, флакончик с тремя каплями из малахитовой бутылки и деревянная печать, которую Теодор вырезал сам инструментами, взятыми у Блейка. Он направился к лестнице.

– Уже уходишь, братец? – спросил Блейк, выходя из душа. – До Круга осталось часа полтора.

Блейк выглядел потрясающе. На нём был смокинг, как у Теодора, но тёмного цвета. Он прилизал волосы гелем, что они блестели.

Матовая бледность его кожи гармонировала с блеском тёмного костюма. Он был без обуви.

– Мне надо успеть сделать кое-что до Круга, – ответил Теодор. – Не спрашивай, что именно.

Блейк не знал, что затеяли Теодор и Эрика. Так было лучше для всех.

– Теодор! – Блейк подошёл к перилам лестницы и смотрел, как его брат спускается вниз. – Будь осторожен!

Теодор помахал ему рукой снизу. Заднее сиденье машины было завалено дровами.

– Я решила привезти ещё дров, на всякий случай, – сказала Эрика, пристраивая сзади рюкзак Теодора. Она не могла оторвать глаз от него. – Ты…ты выглядишь презентабельно! Даже фантастично!

– Благодарю, – улыбнулся он. – Это традиционный наряд. Ты тоже отпадно выглядишь.

На ней было надето французское платье восемнадцатого века, по крайней мере, достаточная имитация платья, которое они сами сшили по старинным гравюрам. Они ехали в глубь пустыни, где позади невысоких скал была маленькая площадка, со всех сторон окружённая глыбами песчаника. Некоторые из них были монолитными камнями, другие представляли собой сложенные одна на другую каменные пластины. Это место идеально подходило для осуществления их плана. Они сами отыскали его пару дней назад, и Теодор очень этим гордился.

– Огонь пока тлеет, – заметил он. – Это очень хорошо.

Три дня назад они разожгли в центре круга костёр и постоянно поддерживали пламя.

Теодор надеялся, что привлечёт внимание Сурана и он не станет витать около старого спортивного зала. Но Сурана должен заинтересовать не один костёр. На земле лежали три манекена, которые привязаны к деревянным крестам.

– Похоже, наши ребята нормально чувствуют себя, – сказала Эрика и стряхнула пыль с самого маленького манекена.

Она взялась за крест и воткнула его в землю.

Тёмная рубашка и брюки, в которые был облачён манекен, затрепетали на ветру. То же самое она проделала с другим манекеном немного большего размера. Эти двое должны были олицетворять погибших сестру и брата вырвавшегося на свободу колдуна. Потом своё место занял крест с третьим, самым большим манекеном, копией самого Сурана.

– Запомни: не делай ничего до моего возвращения, – сказал Теодор, когда они выгрузили дрова. Свой рюкзак он оставил в автомобиле. – Если я опоздаю на пару минут, просто жди меня и ничего не предпринимай. Ладно?

Эрика, которая всё время согласно кивала головой, неожиданно остановилась:

– Праздник начнётся ровно в девять. Если тебя не будет тут к этому времени, может, мне стоит…

– Нет. Ничего не трогай и ничего не делай.

– Теодор, мы можем его упустить. Если он сообразит, что тут ничего не происходит, и отправится на праздник…

– Я не опоздаю, – твёрдо пообещал он. – Главное, не поджигай манекенов, пока я не подготовлю всё нужное.

– Удачи тебе, – сказала она.

В своём необычном наряде она выглядела очень взрослой и очень красивой. Они поцеловались.

– Будь осторожна, – прошептал Теодор.

– И ты тоже. Я люблю тебя.