Сводные, (не) любимые

– Наш новый дом. Ты теперь будешь жить с нами. Или ты не слышала нашего отца? Он подарил тебе тридцать три процента акций. Походу твоя мать и правда его истинная. Иначе он бы не совершил такой тупой поступок.

– А если я не согласна? Если мне эти проценты на хрен не нужны? – спросила я обоих мужчин, переводя взгляд с одного на другого.

– Не будь дурой, – хмыкнул Никита. – Тебе такой лакомый ломоть с неба упал, а ты отказываешься? Тебе же теперь вообще работать не надо. Только жрать и спать. Ну шмотки там всякие. Что еще вам бабам надо?

– Мне ничего не надо от вашего отца, – отвернулась я, и добавила хриплым голосом, чувствуя, что еще немного и все же расплачусь от жалости к себе: – Я надеялась, что маму увижу, и мы будем жить нормальной спокойной жизнью.

– Доберемся до рудника, и будет у тебя спокойная жизнь, – не глядя на меня ответил Тимофей.

– Я не хочу ни на какой рудник ехать, вы не слышите меня, что ли? – опять возмутилась я, пытаясь донести до этих двоих своё отношение ко всему случившемуся.

– Тебя никто и спрашивать не будет. Возьмешь в зубы, что дают, и поедешь туда, куда скажут. А там будешь наслаждаться богатой жизнью. Вопрос закрыт, – а это был уже Тимофей.

– А раньше ты мне больше нравился, – печально вздохнула я.

В ответ мужчина посмотрел на меня, и я увидела на его лице веселую ухмылку, ту самую, которую видела раньше. А затем он резко опять преобразился, сделавшись жестким и мрачным. Как будто два разных человека. Эээ, точнее оборотня. Мне даже жутковато стало от увиденного.

– Вроде бы взрослая девочка уже, тридцать пять лет, как никак, а в характерах очень плохо разбираешься, – сказал он спокойным ровным голосом.

– Я всяких людей видела в своей жизни, но таких, которые вот так меняются, по щелчку пальцами – впервые, – ответила я.

Я заметила, как Никита встал, и зачем-то уселся между мной и Тимофеем, и пристально посмотрел на своего брата.

Эти телодвижения меня здорово удивили. Я уже в интернате научилась интуитивно чувствовать грядущие неприятности, и сейчас мне показалось, что что-то похожее грядет.

А Тимофей, перевел взгляд на своего брата, хмыкнул, и со словами: «Отойду в кустики», отвернувшись отошел от нас подальше, скрывшись за кустами.

Я какое-то время переводила взгляд с кустов за которыми скрылся мужчина на Никиту и обратно, а затем не выдержала и спросила:

– Что всё это значит?

А он тоже смотрел на те самые кусты, где скрылся его брат.

Я думала, что Никита так и не ответит, но спустя целую минуту, он всё же пояснил:

– Он зол. И сейчас к нему лучше не подходить. Может покалечить. А ты дурная, провоцируешь его постоянно. Потом он жалеть будет, что тронул тебя. Ты ведь ему тоже нравишься и даже больше. Так что думай, прежде чем рот открывать, хотя бы иногда.

Я какое-то время смотрела на мужчину, пытаясь проанализировать всё им сказанное, и поняла… что мне надо уходить от них подальше.

Мама всё равно от меня отказалась, а с этими двумя – мне точно не по пути.

Если они способны причинить мне боль, вот так просто потому, что, под руку попалась, значит это не те существа, с которыми мне стоит дальше общаться.

Умом я всё это прекрасно понимала, а вот душа почему-то заныла. Заныла от близкого одиночества.

Работы любой физической я не боялась. Прятаться научилась. Выживу, мне не привыкать.

Но жить опять одной… ни с кем не дружить, ни с кем не сближаться. Постоянно ожидать, что меня найдут? Очень тяжело.

И даже маме теперь я не нужна. Она заменила меня на другую семью.

Было больно осознавать всё это.

И не хотелось верить в худшее.

Но и постоянно ждать от кого-то из этих мужчин агрессии, тоже ничего хорошего.

Чем они лучше тогда моих врагов?

Да ничем.

Наверное, теперь даже к лучшему, что у мамы всё хорошо, а я могу спокойно выживать одна, зная, что мне надо просто держаться от неё подальше.

Решено, как только окажемся где-то в людном месте, сбегу.

Главное сейчас – добраться до этого людного места.

А эти их проценты, пусть забирают. Ясно же, что мне это принадлежать не может. Это их по праву.

Не хочу я так жить.

Нельзя чужое брать. Этому мама меня с детства научила, и потом в интернате я видела к чему приводят подарки, падающие с неба.

Своих детей я пыталась учить, что за любой подарок всегда будет расплата, и они вроде бы прониклись, а те, кто не прониклись, получали так от жизни, что хорошо, если выживали. Зато становились отличными примерами.

Вот и сейчас я не собиралась становиться этим самым «примером».

Ясно, что для братьев я сейчас, как кость поперек горла.

Так что участь меня ждет незавидная, если мне этот подарочек все же прилетит.

Поэтому, бежать надо от них куда подальше.

А с мамой… с мамой я потом свяжусь и поговорю уже обстоятельно.

Глава 4.3

А то неизвестно еще к кому она там попала, вдруг она ошибается и тот мужик не её истинный? Вдруг это просто особенность такая у наших видов?

А она решила, что раз беременная, то всё, сразу истинный?

Короче, что-то не верится мне во всё происходящее. Я еще этот вопрос изучу, как следует, и возможно маму заберу из лап отца этих двоих.

Кивнув, сама себе, даже успокоилась и на душе стало легче, но и всё равно грустно из-за расставания и того, что ошиблась в мужчинах, которые мне впервые по-настоящему понравились.

Точнее не мне, а моему организму.

Вот, опять же повод задуматься. А что, если оборотни просто так на эльфов влияют? В нашем изначальном мире их не было, иначе мама бы мне рассказала. А здесь она встретила, и ошиблась? Так же, как и я сейчас.