Хозяин Острова

«Главное, определиться с собеседником», – кисло подумалось ей.

Расспрашивать каждого встречного островитянина Инга смысла не видела. Она прекрасно помнила, как быстро умолкли жрица и Риевир, когда она постаралась выяснить подробности. Прочие местные вряд ли бы оказались сговорчивее.

«Нет, я бы могла попробовать разговорить Риевира, но где же я его найду?» – даже разозлилась Инга, и по этой причине посмотрела на принёсшую счёт официантку так, что та невольно вытянулась в струнку.

В принципе, Инга подумала, что может поговорить на эту тему с Арьненом. Вот уж его она точно смогла бы найти! Вот только в дневное время мимо него постоянно сновали постояльцы, а они помешали бы предстоящему разговору.

«Придётся воспользоваться приглашением на чай, а это только вечер», – рассудила она и поморщилась от недовольства. Именно тогда, когда она определённо точно знала чем хочет заняться, ей предстояло не делать ровным счётом ничего.

– Всего доброго, – пожелала ей на прощание официантка, состроив на лице улыбку.

– Угу, и вам.

Инга решительно зашагала по мостовой в сторону гостиницы. Она решила, что отправится на пляж. Ей казалось, что океан и солнце именно то, что сможет поднять ей настроение.

День седьмой. В районе девяти часов утра

– И куда это ты в таком виде? – не оглядываясь, грозно поинтересовался Остор и продолжил поправлять галстук.

Дверь в его комнату была открыта и, благодаря отражению в зеркале, ему было видно, как Риевир, одетый в свои привычные лохмотья, старается прокрасться мимо. Увидел он и то, как брат вздрогнул, сродни застигнутому врасплох воришки. Однако голос его не подвёл.

– Хотел позавтракать без удавки на шее.

– Ты уже завтракал, – напомнил Остор и отошёл от зеркала, чтобы проверить все ли необходимые бумаги лежат в его портфеле.

Остора не волновало, что он не видит брата. Он вообще успокоился, так как прекрасно знал, что новой попытки тайно улизнуть Риевир сегодня не предпримет. При неудаче он всегда останавливался, но вовсе не потому, что сдавался. Брат был упрям не менее чем он сам, просто в нём глубже сидели народные поверья. Среди островитян было принято приступать к следующей попытке достигнуть желаемого только спустя время или же получив знаки судьбы. Провал означал, что ещё не настал момент для воплощения чего-либо в жизнь.

– Эх, да я всё думал съесть мне ту последнюю булочку или нет, – прозвучало лживое объяснение, прежде чем Риевир перешёл к своим шуточкам. – И теперь понял – хватит сомнений! Воспоминание об упущенном счастье не даст мне покоя.

Вынужденно Остор обернулся. Он считал, что должен произнести свои слова, глядя на брата. Без этого нахального мальчишку вряд ли бы проняло.

– Нет, наверное, мне никогда не понять, почему Макейр так настойчиво предлагал тебя на место Ллойтира, – сурово сказал Остор. – Ты же как шут гороховый. Одет не пойми как, ведёшь себя не пойми как.

– Мне тоже кажется, что жрицы тогда ошиблись. Из всех трёх кандидатов самого себя я бы выбрал в последнюю очередь, – сознался Риевир и всё же вошёл в комнату. Руки при этом он засунул в карманы брюк.

«Нет, ну как будто я ему более двадцати лет кряду не твержу, что так делать нельзя!», – разъярился Остор, но промолчал. На эту тему промолчал. В остальном ему было что сказать.

– К сожалению, обязанности Владыки теперь должен исполнять именно ты. И этот долг закончится только вместе с твоей жизнью.

– Ну вот чего ты мне так аппетит портишь? После таких слов есть вообще расхотелось! – напоказ поморщился Риевир.

– И хорошо! Нечего тебе впустую время тратить. Список своих дел на сегодня ты пока не знаешь, но, поверь, он объёмный.

– Своих дел? Остор, да ты, едва мы завтрак закончили, просто взял и перед фактом меня поставил, что все мои планы на сегодня летят в тартарары, потому что, видите ли, я твоими делами заниматься должен! Может найдёшь себе уже какого-либо другого заместителя, а?

– Как только сделаю вывод, что ты повзрослел и за тобой больше не нужно присматривать.

Он знал, что возмущение Риевира оправданно, но всё равно холодно посмотрел на брата. Взгляд его выражал упрёк и усталость. Риевир стал Владыкой почти год назад, но так и не распрощался с детскими выходками. Ему определённо следовало стать серьёзнее, и не один Остор рассчитывал, что активное вовлечение в управление высшего уровня поспособствует более быстрому искоренению некоторых ненужных привычек.

Живое лицо Риевира отразило с десяток разных эмоций, но перечить он не посмел. Брат тяжело вздохнул и буркнул:

– А сам куда?

– В Поднебесье. Жрицы узрели новое знамение и по этой причине вряд ли у меня получится вернуться раньше позднего вечера.

– Это почему?

– Потому что я не верю в нечто хорошее и по этой причине буду требовать от жриц максимум из того, что они могут. Раз даже туристы подметили насколько вольготно стали чувствовать себя вороны, то жди беды. Повезёт, если сегодня вновь не будем собирать отряд.

– Ну да, не хотелось бы снова, – судя по виду, Риевир принял объяснение. – Только признайся, ты ведь пошутил насчёт объёмного списка планов? Может, что-нибудь вычеркнем?

– Нет, – Остор с едкой улыбкой передал свой портфель, поверх которого положил раскрытый ежедневник. Лицо Риевира тут же приобрело мученическое выражение.

– Ты изверг! Я же даже пообедать не успею, не то чтобы… ну, чтобы чего-нибудь ещё.

– Если под «чего-нибудь ещё» ты имеешь в виду эту Ильину Ингу, то на неё у тебя времени точно не будет. Да и вообще, хватит его на неё тратить.

– С ней интересно.

Слова вкупе с недостаточно артистично сыгранным небрежным пожатием плеч заставили Остора насторожиться. Он почувствовал обязанность и даже необходимость на правах старшего брата произнести следующее.

– Риевир, она не просто женщина другого мужчины. Она сама по себе другая. Ей не место среди нас, поэтому не надо привязываться, лучше не привыкай.

– Если бы её место было не здесь, то Остров бы давно её отпустил.

Глаза Риевира сверкнули огоньком упрямства, и Остору стало яснее некуда, что Ильина Инга не просто доставляла ему проблемы. О нет, эта женщина умудрялась с каждым днём вредить ему всё основательнее!

День седьмой. Почти десять часов утра

На этот раз на пляже царило спокойствие. Несмотря на оживлённость, очень маленьких или визгливых детей по близости не оказалось. Шезлонги занимали степенные люди, подростки азартно играли в пляжные игры поодаль. Более мирной и прекрасной картины для отдыха на побережье на взгляд Инги просто не существовало. Она спокойно расположилась на шезлонге возле самой кромки воды, окунулась и, надев на голову широкополую соломенную шляпку, легла на полотенце в намерении насладиться солнцем и одиночеством.

… Не тут-то было.

– Хэй! Привет, малышка.

Инга не привыкла к тому, чтобы к ней так фривольно обращались, а потому сперва оторопела. Всё на что её хватило, так это угрюмо глянуть на подошедшего к ней мужчину. На вид ему было что-то около сорока лет. Во всяком случае, на лицо. Спортивная фигура у него была многим двадцатилетним на зависть. Если бы не начинающее расти пивное брюшко и слишком худые ноги, то его можно было бы считать брутальным красавцем.

Между тем шаловливый ветерок сдул шляпку на песок. Инга ойкнула, резка села на шезлонге, но шляпку поймать всё равно не успела. Заместо неё это сделал мужчина. Он ловко подхватил беглянку и с удивлением уставился на красные волосы Инги.

– Ох, да ты не Эвилин, – сказал он при этом. И, судя по голосу, мужчина действительно обознался, а не разыгрывал спектакль.

– Да, я не Эвилин. Но за шляпку всё равно спасибо.

Напряжение спало. Инга так обрадовалась, что её собственность не улетела в океан, что она искренне улыбнулась незнакомцу. И, видно, такое поведение воодушевило его на продолжение разговора. Он широко улыбнулся в ответ, а затем указал большим пальцем назад себя и сказал.

– Мы тут играем, хочешь присоединиться?

– Присоединиться к какой-то компании? Я и вас-то не знаю.