Адские хроники. Обоюдоострый меч

Дом маркизы, предпочитающей заниматься научными экспериментами, а не политическими интригами находился на ощутимом отдалении от Аджитанта. Гости там и так появлялись редко в силу не самого лёгкого характера хозяйки, и потому визит Ал’Берита, которому здесь ещё и откровенно не благоволили, сопровождался оттенком удивления на лице дворецкого, казалось бы, от рождения не обладающего никакой мимикой. При этом время ожидания, проведённое виконтом в весьма занимательной комнате, полной высоких колб, вмещающих в себя всю коллекцию предпосылок к созданию людей, вышло длительным настолько, что он испытал лёгкую тревогу. В Ледяной Замок ему следовало прибыть без опоздания. Однако маркиза Рэнэдатар всё же соизволила явиться. Так что он встал и поклонился, приветствуя её, но… в ответ получил только скромный снисходительный кивок, позволяющий приступить к беседе, и не более.

– Так вы хотите, чтобы я занялась… этим? – выслушав Ал’Берита, произнесла хозяйка дома с ярко ощутимым высокомерием и пренебрежительно добавила. – У вашей сестры было своеобразное чувство юмора, раз она дала своему ребёнку имя, больше походящее на кличку дэзулта.

– Он и сын вашего сына, Ваше могущество.

Рэнэдатар грациозно встала с кресла и подошла вплотную к своим гостям. Аворфис, сидящий подле виконта, тут же привычно перебрался к нему на колени, а когда демонесса ещё и склонилась над ним, изучая словно блоху под микроскопом, то и вовсе сжался в комочек да ухватился за запястье повелителя столь цепко, что почти разодрал ему кожу. Наконец, маркиза выпрямилась и вынесла свой вердикт:

– Хорошо. Однако при условии, что вы ни коем образом не будете искать с ним встречи или иметь любую иную возможность общения до времени его взросления, – она сурово уставилась на Ал’Берита. – Ваши методы воспитания отвратительны, и этот мальчишка уже предостаточно испорчен.

– Полагаю, что уступлю вам в этом моменте, Ваше могущество, – произнёс виконт.

Демонесса требовательно протянула руки. Ал’Берит встал, благодарно наклонил голову и постарался отцепить от себя племянника, чтобы передать его… но Аворфис намертво ухватился за его одежду и снова пронзительно заскулил! Рэнэдатар, с пару минут понаблюдав за безрезультатными попытками повелителя Аджитанта освободиться, сама ухватилась за демонёнка и единым рывком всё же сумела забрать его себе.

– Идите уже отсюда! – потребовала она при этом и развернулась, чтобы уйти из комнаты.

Аворфис, у которого не хватило силёнок вырваться из хватки бабушки, запищал ещё пронзительнее и, прежде чем исчезнуть в коридорах своего нового дома, впервые произнёс нечто внятное. Он изо всех сил жалобно запричитал, в бесполезной надежде протягивая тонкие ручонки:

– Дядя! Дядюшка!

«В конце концов, барон Ражхафер слыл весьма достойным демоном», – напомнил себе про положительный аспект Ал’Берит, и эта мысль почему-то прозвучала в нём дважды, хотя важнее была иная, требующая как можно скорее попасть в Столицу.

Хранитель летописей и Главный архивариус Ада почти что опаздывал!

Однако, несмотря на возможность беспрецедентного поступка, виконт вышел из особняка маркизы крайне неторопливо. При этом по пути он зачем?то поправлял изодранные манжеты, чтобы прикрыть ими достаточно глубокие царапины, вместо того, чтобы попросту запустить процесс исцеления. Да и после, когда ему наконец-то довелось занять положенное место в Башне Совета, то, прежде чем уделить внимание событиям, Ал’Берит позволил себе ещё одну вольность.

«Мои методы воспитания отвратительны! – мысленно возмутился он. – У вас, Ваше могущество появился всего лишь второй шанс доказать свою состоятельность в этом вопросе. А у меня целый город и прилежащие к нему окрестности! И поверьте, на этой территории достаточно демонов для пестования в них соответствующих моделей поведения, чтобы вы, Рэнэдатар, поняли ошибочность своего мнения».

***

Адрес, названный Толиком, Лею порадовал. До Маяковской добираться было не так далеко, да и бар «Проходимец» очень близко к метро находился. Мучиться с тем, чтобы найти коллегу, тоже не пришлось. Вывеска не поражала размахом, но молодая женщина легко нашла заведение и, потеребив телефон в руках, не стала звонить, а сразу вошла внутрь.

– Здравствуйте! – с порога выкрикнул бармен, как если бы она была здесь своей в доску.

От неожиданности Лея даже не нашлась с ответом, да и вообще её весёлая обстановка вокруг смутила. А потому, увидев грустного и осунувшегося коллегу, она поскорее направилась к нему.

– Я пришла, – занимая стул напротив, прощебетала Лея, стараясь говорить громче звучащей музыки, и оглядела стол. Перед парнем стояли тарелка с недоеденными жареными колбасками, блюдце с ещё дымящимися сухариками, нарезка всякой всячины и огромный бокал какого-то коктейля бирюзового цвета.

Толик поднял на неё мутноватые глаза и тут же замахал рукой бармену.

– Эй, нам бутылку шампанского!

– Ты чего? – удивилась выкрику молодая женщина. – Какое шампанское? Я же…

– Лея, – перебил её Толик и так лучезарно улыбнулся, что эту тему она больше не захотела поднимать. – Ты мне всегда помогаешь. А, значит, раз ты пришла, то разрешишь всё. И я смогу радоваться.

– Ладно, но я только пригублю ради приличия и всё.

«С пьяным спорить бессмысленно, да и разговор сократится, если это чудо разморит. Судя по запаху, коктейль у него крепкий, а понижение градуса», – пронеслась в голове мысль, за которую ей тут же стало несколько стыдно.

– А что произошло? На работе где-то накосячил? – высказала она наиболее вероятный вариант проблемы.

– Не, – отмахнулся Толик и пододвинул блюдо с аппетитной нарезкой к ней поближе.

– С девушкой расстался?

– Нет, но это было бы даже хорошо.

– Да? – удивилась она. – Тогда может подробнее расскажешь? А то мне так не понять, что я могу для тебя сделать.

– Лея, тут такое дело…

Парень уставился на неё своими щенячьими карими глазами и, не иначе как для создания доверительного эффекта, взял её левую ладонь в свои руки. Они были неприятно тёплыми и влажными, но она решила, что потерпит. Наверное, зря решила. Потому что как раз подошёл официант и весело предположил:

– О, всё же перестал грустить, друг?

Видимо, Толик уже успел пожаловаться на своё горе кому-то из сотрудников. И, видимо, сообщил больше, чем успел Лее, потому что официант поставил на стол помимо бокалов для шампанского стакан свежевыжатого сока да лихо подмигнул, с радостью говоря:

– Девушка, вам за счёт заведения. Беременность лучше соком отмечать. И да, вы отличная пара! Удачи вам и здоровых мальчишек да девчонок.

– Благодарю, – промямлила Лея, понимая, что внезапно захотела выпить и уж точно не сока. А если и сока, то не свежевыжатого апельсинового, а виноградного. С выдержкой. Ну, хотя бы такого, что разлил в бокалы официант. Но лучше бы ещё крепче.

Ситуация показалась ей крайне неловкой.

А вот Толик ничего не ответил на «комплимент». Он как сидел, глядя в её глаза, так и не шевелился, пока они не остались наедине. Но затем он резко помрачнел и, насколько это было вообще возможно в таком публичном месте, трагично проговорил:

– Моя жизнь погублена.

– А я должна гарантировать тебе, что твоя разгульная молодость вернётся? Извини, любую судьбу составляют одни вероятности, – несколько более зло, чем следовало, произнесла Лея, посчитав, что уже достаточно разобралась в происходящем, да вырвала свою ладонь из мужских рук.

Чего ещё было ждать от безалаберности парня? Повеселился, а теперь весь в разочаровании, что за приключение надо ответственность нести.

– Ну ты же уже специалист в этих вопросах, – с надеждой воззрился на собеседницу страдалец так, словно напрочь не замечал её сарказм. – Может Карина в чём-то ошибается? Не знаю… Как-нибудь не так тест делает? Всё-таки ей шестнадцать только.

Молодая женщина почувствовала, что в горле у неё пересохло. Сок оказался кстати. Она сделала несколько глотков, но облегчения не испытала. Голову словно сдавил невидимый обруч. Так что она поставила локти на столешницу и опустила лицо в ладони, чтобы потереть большими пальцами виски. Она всерьёз засомневалась в собственной трактовке проблемы – вдруг Толик боялся не отцовства, а тюрьмы?

– Блин, Толя. Может тебе с кем из друзей-мужчин посоветоваться? – нашла она выход из своего дурацкого положения.

– Не, друзья сразу по всем знакомым разнесут, а ты… ты вот меня никому не сдашь.

Лея засмущалась. Оказанное доверие требовало участливого сочувствия, которого почему-то ею не испытывалось. Вообще. И в общем, и в частном.

– У неё претензии к тебе?

– Не, вроде. Она просто радуется.

– Толь, а в чём тогда, собственно, проблема-то? – через некоторое время всё же сказала молодая женщина. – Чего ты боишься? Перемен в жизни? Так кто тебя заставляет всё кардинально менять? Отцом можно быть и на расстоянии. Помогать растить ты, конечно, обязан, но насколько глубоко участвовать в воспитании решать только тебе. А брак? Насильно он редко приводит к счастью. Скорее, к более острым взаимным претензиям. Если не хочешь – не делай этот шаг.

– Да разве в этом дело? – искренне удивился Толик, казалось даже протрезвев от испытанного им изумления.