Света Лана на перекрёстке судеб

– Ты же обещал, что три дня будешь отдыхать, ты обещал больше времени проводить на свежем воздухе! – возмутилась я, и Джереми виновато улыбнулся. – За то, что нарушил слово, я еще придумаю как тебя наказать. Поплывешь со мной на острова, например, и будешь целый день купаться и загорать.

– Жуть какая! – наигранно ужаснулся Джереми и, подойдя ко мне, обнял и слегка прикоснулся губами к моему уху. – Ты прям жуть какое жуткое наказание придумала, наверно еще и голенькая купаться будешь?

– И буду, – угрожающе пообещала я и, вспомнив о дочери спросила, – Ты Золу не видел?

– Она с Лилией и Лилаи на праздник пошла, – ответил он, продолжая обнимать меня и покрывать мою шею поцелуями.

– Ты, что доверил нашу дочь этим безбашенным, вечно сующим свои носы куда не надо, неугомонным девчонкам? – возмутилась я по-настоящему и отстранилась от мужа.

За окном в это время раздались грохот и радостные крики, в небе загорелись яркие цветы фейерверка, и в комнате ненадолго стало радостно и светло. Джереми улыбнулся свойственной ему нежной улыбкой и сказал:

– Скорее я поручил нашей серьезной и очень ответственной дочери почти шести лет от роду присмотреть за этими неугомонными великовозрастным девицами. Так, по крайней мере, они не полезут в северную часть города.

– Ну да, разумно, – согласилась я и посмотрела в окно, на небе снова вспыхнули огни фейерверка, и народ снова встретил их радостными воплями.

– А ты чего до салюта с праздника ушла? Ты же его обожаешь? Пиротехники для тебя так расстарались, – спросил меня Джереми, меняя тему разговора и радуясь тому, что я не побежала спасать дочь от ее взрослых подружек, умевших вляпаться в историю на ровном месте.

– Не знаю, на душе как-то тревожно, – пробормотала я, опускаясь на диван, и посмотрела на встревоженное лицо мужа. Его большие глаза тоже сразу наполнились тревогой, он по привычке взъерошил густые каштановые волосы и сел рядом со мной.

– Рассказывай, – велел он мне, но я не сразу сумела объяснить, что именно меня тревожит.

– Понимаешь… Вот помнишь пару ночей назад, Зола проснулась с воплем ужаса и потом долго не могла успокоиться? – тихо напомнила я о ночи, когда дочка впервые нас по-настоящему напугала.

– Еще бы не помнить, она до утра прорыдала, и ничто ее не могло успокоить, – вздохнув, ответил Джереми и обнял меня. – Боишься, что в ней просыпается наследие твоей матери?

– Нет, тут дело не в этом, помнишь, что она сказала, когда уже почти уснула?

Джереми нахмурил брови и тихо произнес:

– Они придут, зачем они к нам идут… По-моему, так она сказала.

– Да, и я на всякий случай укрепила охранный периметр и проверила, надежно ли опечатаны проходы в наш мир. Всё вроде бы нормально, но сегодня с утра духи и сущности стали вести себя странно, они встревожены, дерганые какие-то, а объяснить, что происходит, не могут.

– А что тебе говорит твой главный пациент? – поинтересовался Джереми, встав и подойдя к небольшому барному столику, и налил нам по бокалу вина.

– Ты имеешь в виду сознание этого мира, того самого, у которого только-только закончилась наркотическая ломка и потому у него настроение меняется как у подростка? И из-за этого погоду предсказать просто нереально? – уточнила я, улыбнувшись. – Сознание мира молчит, он, по-моему, меня игнорирует. Вот уже третий день он не отвечает мне и всё время напевает какую-то мелодию, как будто силится вспомнить песню и не может, – ответила я и одним глотком осушила бокал с вином, Джереми забрал у меня бокал и налил еще вина.

– Похоже, ты тоже уже на взводе. – произнес он.

– Понимаешь, я вроде и празднику рада, и всё у нас тут складывается нормально, но есть четкое предчувствие, что мы тут ненадолго. Все мы… А еще я… Не могу даже объяснить, такое ощущение, что я знаю мелодию, которую напевает сознание мира. Силюсь вспомнить и не могу ухватить воспоминание. Это жутко раздражает, когда не можешь вспомнить что-то и понимаешь, что это важно! – произнесла я и услышала радостные вопли молодежи у нас под окном.

Джереми подошел к окну, распахнул его настежь, пустив в кабинет ароматы костра, шашлыков и звуки веселья. Он посмотрел вниз и, улыбнувшись, жестом подозвал меня к окну. Я встала рядом с ним и посмотрела вниз. На тротуаре возле дома стояли пять девушек и шесть парней, они весело подбадривали шестилетнюю тоненькую, хрупкую и очень гибкую девочку с глазами как у Джереми и улыбкой как у меня. Она радостно танцевала под мелодию, что напевала Лилая.

Я вдруг успокоилась: моя дочь была со мной, мой любимый был со мной, мир, в котором мы поселились, постепенно приходил в себя, и уже прекратились землетрясения и наводнения, неожиданные смены ландшафта и непредсказуемые перепады погоды. Древний город почти не пострадал, и его снова заселили люди, и не только люди, из нескольких миров. Всё было хорошо, и я наконец расслабилась и вздохнула с облегчением, мои тревоги отступили, и я позволила мужу увести меня в спальню. Всё было просто удивительно хорошо.

Вот только ночью мне приснилась мама, и я, резко проснувшись села на кровати. Я вспомнила песню, ту, что я слышала, когда была того же возраста, что и моя дочь, песню, которая вызывала у меня только ужас. Песня жриц матери. Песня, которую пели Всеродительницы перед жертвоприношением. Поняв, кто мог прийти в мой прекрасный мирок, я вся покрылась липким холодным потом, сердце заколотилось чаще.

– Ты чего не спишь? – сонно спросил Джереми, и я, вздрогнув, посмотрела на него, и он тоже окончательно проснулся и сел. – Что случилось?

– Объявляй срочную, полную эвакуацию, по плану «красный», – решительно произнесла я. – Я соберу Золу и приведу ее к портальной площадке. А ты будь готов к большим неприятностям!

– Что случилось-то? – не понимая, что происходит, но быстро одеваясь, спросил Джереми, чуть не упав надевая брюки.

– Я вспомнила песню! К нам идут жрицы Всеродительницы! А ты сам знаешь, что будет, если им в руки попаду я или, того хуже, наша дочь!!! – ответила я, выбежала из спальни и влетела в спальню дочери. Та спала на своей кровати, не раздевшись, а на полу в куче подушек и мягких игрушек спали ее добровольные няньки Лилия и Лилая.

Эти девушки, наделенные невероятно мощным магическим талантом, вырвавшиеся из-под опеки родных, наслаждались свободой в моем мире, и я не отправляла их домой к родственникам только потому, что они учились, охотно и много. Они впитывали знания как губка, но при этом постоянно влипали в неприятные истории, зачастую абсурдные. Их вечно подводило любопытство, и только присматривая за моей дочерью они становились хоть ненадолго серьезными и ответственными.

Вздохнув с грустью и понимая, что и моим ученицам тоже придется расстаться с жизнью, которая им так нравилась, я подошла к девушкам и слегка толкнула их в плечо. Они тут же проснулись и непонимающе уставились на меня, а Лилая пробормотала:

– Это не мы!

– Просыпайтесь и Золу будите, быстро берем тревожные рюкзаки и к портальной площадке! – строго велела я и посмотрела на спящую дочь. Сердце у меня обливалось кровью от мысли, что жрицы Всеродительницы могут до нее добраться. Потому я была готова пойти на то, что задумала уже пару лет назад, когда в наш мир пытались пробиться Сир Хурлийские пираты. Тогда мы потеряли много народу и почти проиграли битву, и я поняла, что мне нужен план спасения для моей семьи и для моего народа.

– Что происходит? – охрипшим голосом спросила Лилия.

– Пока ничего, но скоро может начаться вторжение, и если это будут жрицы, то нам тут не устоять, поэтому нужно уходить, – объяснила я и увидела, как дочка открыла глаза. – Зола, конфетка моя, просыпайся. Лилия и Лилая отведут тебя к папе, к портальной площадке.

– Они уже пришли?! – спросила она в ответ, ни капли не удивившись тому, что ее туда отправляют.

– Ты что-то предвидела? – спросила Лилия.

– Они хотят убить маму и всех остальных, – произнесла Зола и посмотрела на меня совершенно по-взрослому. – Они хотят только твоей крови, мама. А остальные должны умереть, свидетели им не нужны.

– Не может быть, им нужно обычно кое-что другое… – недоуменно произнесла я и вздрогнула, над сонным городом начал, медленно увеличивая громкость, разноситься сигнал тревоги.

– Собирайтесь и к площадке! – строго велела я и, поцеловав дочку в лоб, тихо добавила: – Мне нужно кое-что сделать, и я присоединюсь к вам.

Девушки больше не задавали вопросы, они были одними из немногих, кто был посвящен в наши семейные тайны, и прекрасно понимали, почему я так встревожена. Зола тоже знала, какие опасные враги есть у нашей семьи, и потому не стала ничего говорить и молча пошла умываться и переодеваться. Она унаследовала силу своего деда и магию своего отца, и мы очень надеялись, что в ней не пробудится мое наследие. Сила вершительниц и хранительниц миров. Но в последнее время в ней пробудился пророческий дар, а это говорило о том, что скоро ее ушки изменятся, они станут двойными. Носик заострится как у меня, и она сможет говорить с духами, сущностями и мирами, а главное – она сможет влиять на их сознание и, если потребуется, то и уничтожать, милостиво принося успокоение гибнущим в муках мирам.

Я спустилась в подвал и подошла к опечатанному моей кровью шкафу, провела кончиком пальца по стыку створок, и синее свечение распечатало замок. Створки бесшумно распахнулись, и я увидела свои запасы. У меня была мышиная натура, я любила припасать, приберегать и просто набирать всего и много. В моей жизни были такие ситуации, из-за которых другая женщина давно бы уже сошла с ума, а я лишь обзавелась привычкой запасаться на всякий случай. Вот и сейчас я опустошала свои закрома, складывая все самое необходимое в тревожный рюкзачок. Оружие, магические артефакты, шкатулку отца с целой библиотекой и множеством полезных вещей, спрятанных в подпространственных карманах.

На мгновение я замерла, магическое поле мира вздрогнуло, загудело и пошло волнами. Духи взволновались и заметались по миру. Подземные сущности повылезали на поверхность, недовольно врываясь на чужую территорию.

– Началось! – произнесла я и, скинув халат, взялась надевать броню, соответствующую ситуации.

Мир ворчал, недовольный тем, что его подопечные духи и сущности так странно себя ведут, а магическое поле, защищающее от вторжения извне, снова заходило волнами и напряженно загудело, сдерживая удары. Точки прорыва были в нескольких местах города. Когда я выбежала из дома, они уже были чётко видны и вот-вот грозились раскрыться и впустить в мой мир врага. Я подбежала к каменной колонне, стоявшей посреди двора, и опустила в небольшую щель большой голубой магический кристалл. Он тут же погрузился в предназначенное для него гнездо в системе обороны города, и на защитных башнях загорелись кристаллы. Мне оставалось только надеяться, что все горожане надели опознавательные браслеты, чтоб система защиты не приняла их за врагов.

Мимо меня проходили обитатели города, встревоженные, но не поддающиеся панике. Они все знали, что такое могло произойти. Мы всех предупреждали и даже устраивали учения на случай экстренной эвакуации. Правда, мы опасались нервного срыва у сознания мира и того, что он устроит глобальный катаклизм с извержениями вулканов, землетрясениями и цунами, но приход могущественного врага мы не исключали.

Всё-таки я умудрилась обезглавить самую могущественную корпорацию во множестве миров и планет. Я умудрилась обзавестись кучей врагов, не пожелав делиться ни с кем этим миром. И главное, по моему следу шли жрицы Всеродительницы, и им очень хотелось заполучить меня живой…

С резким треском и звоном разбившегося стекла порталы раскрылись и из них вырвались мощные разряды энергии: противник знал о нашей системе обороны, и первым делом они пытались уничтожить охранные столбы. И им это почти удалось сделать, семь из двенадцати больших и пятнадцать из двадцати четырех малых столбов были уничтожены в первые три минуты атаки. Потом в мой мир вошли боевые жрицы Всеродительницы и армия служителей Тишины. Такого я никак не ожидала, два издревле конкурирующих культа ворвались в наш мир как союзники, и я поняла, что придется действовать по плану, который очень не хотелось осуществлять. Их было много, опытных боевых магов и просто солдат, они всё входили и входили в мой мир, а я бежала позади толпы и старалась прикрыть мирных граждан, доверивших мне свои жизни.

Нападавшие не жалели ни огня, ни магии, ни даже плазменных зарядов, чтобы уничтожить нас. Охранные башни, что устояли после первой волны атаки, спасали только тех, кто был подле них, поливая пришельцев магическим огнем, но и они долго не простояли.

На портальной площадке вспыхнул ярким свечением раскрывающийся портал высотой в три метра и шириной в пять метров. Мне пришлось проталкиваться через толпу испуганных людей, чтобы успеть осуществить свой план. Не обращая внимания на работников портальной площадки и на Джереми, прижимающего к себе дочку, я подбежала к портальному рисунку и вставила в адрес-задачник золотой диск с новыми координатами. Портальная площадка вся всколыхнулась, недовольная столь грубым с ней обращением, и все же цвет портала из нежно-лилового стал перетекать в сине-зеленый.

– Что происходит? – спросил подошедший Джереми, и я просто обняла его и зашептала в ухо: