Москвичка. Детективная история

– Прощай, Сашенька! – не оборачиваясь, тихо произнесла Настя и пошла прямо по лунной дорожке, уходя всё дальше и дальше от берега.

Мужчина заворожённо смотрел на девушку, не в силах оторвать взгляда от потрясающей картины. Никогда в жизни он не видел ничего красивее и необыкновеннее. И никогда в жизни он не хотел быть ни с одной женщиной так сильно, как с этой залётной москвичкой. Потянувшись за бутылкой с вином, поблескивающей рядом с Петькой, достал её и начал жадно пить прямо из горлышка, стараясь утолить проснувшуюся жажду хотя бы этим дешёвым пойлом. Утерев мокрый рот, повернулся к реке, чтобы снова посмотреть на волшебную картину, и замер. Насти не было. Подумав, что она нырнула под воду, Сашок, наконец, решился и тоже пошёл по лунной дорожке в надежде, что сейчас поймает девушку, вынырнувшую где-нибудь рядом с ним. Он шёл молча, пока не стало совсем глубоко, затем поплыл, неторопливо перебирая руками, но никто не плавал рядом, тогда он негромко позвал: «Настя, Настя!». Чёрная вода, обступившая со всех сторон, не двигалась. Сашок тревожно озирался, пытаясь разглядеть голову девушки над водой, и заорал уже громко: «Кончай шутить, дура! Вылазь!». Никто не отзывался. Он поплыл к берегу, громко крича: «Вылазь, говорю, вылазь уже! Дурацкие шутки! Вылазь!». На шум из зарослей выбежали Рифат с Мариной. Только Петька продолжал храпеть и никак не реагировал на крики остальных, бегавших по берегу в надежде найти глупо пошутившую, спрятавшуюся от них Настю. Наконец, они устали. Марина, вдруг поняв, что Настя, вероятно, утонула, громко заголосила по-бабьи, выкрикивая сквозь слезы: «Мальчики, ну сделайте же что-нибудь! Мальчики…". Сашок растерянно смотрел на отблески лунного света на реке, затем тихо сказал, словно подвёл черту: «Вот и ушла Русалка по лунной дорожке. Прощай, Русалочка, прощай!»

Глава 3

Сквозь сон Раиса услышала громкий разговор совсем рядом. Проснувшись, минут пять лежала, пытаясь понять, о чём говорят собравшиеся под их забором люди. Хотела было погнать их, чтобы ненароком Лёньку не разбудили, но, узнав голос сына, сразу же вскочила с кровати. На ходу натягивая халат поверх ночной рубашки, направилась к калитке и натолкнулась на входящего Романа. Из короткого рассказа поняла, что Петька прибежал с реки собрать ребят в посёлке, чтобы начать поиски потерявшейся во время купания Москвички.

– Господи, помилуй! Так они ночью что ли купаться попёрлися? – Раиса мелко перекрестилась дрожащей рукой.

– Вечером ушли и дотемна купались вроде. А потом она пошла в воду и… это… всё, – Роман говорил быстро, было видно, что здорово волновался.

– Ох, беда-то какая! Беда! Где же её теперь найдут? Давно течением вниз утащило, наверное. Вода прибывает в Дарье или нет?

– Стоит, поэтому мы все сейчас пойдем её искать. Я только переоденусь. Всё, мам, ты иди в дом, спи.

– Так как тут спать-то теперь? Беда какая! Ох, дурачьё пьяное! Весь день пили-пили, а потом ещё и купаться попёрлися, идиоты безмозглые. Господи, прости меня грешную, что поганые слова говорю! – она вновь перекрестилась.

Раиса подумала немного, размышляя о чём-то, затем повернулась к топчану и потрясла мужа за плечо. Лёнька не сразу понял, чего от него хочет жена, но, когда до него дошло, о чём она говорит, вскочил с матраса и засобирался, подтягивая сползшие штаны и заправляя в них изрядно помятую рубаху.

– Ты это, мать, дай мне опохмелиться маленько. А то я совсем не соображаю.

– Иди, всё уже на столе приготовила, – Раиса суетилась на кухне.

– Батя, ты куда собрался? – Роман вышел из комнаты в синем спортивном трикотажном трико и обычной белой майке.

– Так это, с вами, кажись… Вы там, сопляки, одни чего найдёте-то? – Лёнька понюхал водку и скривился с отвращением. – Гадость, зараза.

Закусывая куском хлеба с мясом, он уже бодрым голосом отдавал распоряжения сыну, что с собой нужно взять, чтобы искать утопленницу в реке. Готовился к поиску он основательно, словно шёл на рыбалку в ночное, – взял сеть, багор, вытащил из кладовки мотор для лодки, вёсла и канистру с бензином. Друзья Романа без лишних разговоров взвалили всё на плечи и быстро исчезли со двора вместе с сыном. Лёнька, Петька и Раиса замыкали шествие, негромко переговариваясь.

– Лёня, ты там за Романом пригляди! – крикнула вслед жена. – Пусть не лезет в глубину-то. Прохладно же ночью, ноги судорогой сведёт, не дай бог. Петро, и ты не лезь шибко, небось, ещё хмель не выветрился, – Раиса дошла с ними до главной дороги, откуда шёл спуск к тугаям и к реке.

– Иди, мать, в хату. Всё хорошо будет, – Лёнька махнул рукой в сторону дома, мол, не стой на дороге.

– Куда уж лучше-то. Доигралися, горемычные.

Несмотря на внешнее спокойствие, Раису била мелкая дрожь. Не к месту вспомнился случай из детства, когда во время купания в буйной ещё тогда Амударье, утонула подруга и одноклассница Мария Калбанова. Маша тогда заплыла слишком далеко и не смогла выбраться из течения, понёсшего её вниз по реке с бешеной силой. Когда остальные дети заметили, что она тонет, стали кричать и звать взрослых, однако, было уже слишком поздно. Тело Марии выловили далеко внизу среди тугаёв, где Амударья сбавляла ход и разливалась по округе. Возвращаться в пустой дом с нарастающей в сердце тревогой женщина не хотела, поэтому осталась стоять на дороге, надеясь, что мужчины придут совсем скоро. В душе она молилась, чтобы всё обернулось шуткой. Говорил же Петька, что поначалу Сашок решил, что Москвичка балуется, пугает их, спрятавшись в зарослях турангила. Может быть, так оно и есть. Вот придут сейчас все гурьбой с девкой этой непутёвой и начнут новую пьянку… «Пусть уж пьянствуют со свой музыкой, чем помирать-то,» – прошептала женщина и снова перекрестилась.

Постепенно к Раисе присоединились другие соседки, разбуженные сыновьями и мужьями, отправившимися на поиски к реке. Никто не хотел расходиться по домам – кто-то волновался за своих, а кто-то откровенно любопытничал, предвкушая хотя и грустное, но всё же событие, о котором можно будет посудачить не один день.

Занялся рассвет. Подъехал и притормозил милицейский патрульный газик, выхватив из сумерек светом фар встревоженную группу женщин. Из окна машины высунулся русский лейтенант: «Что случилось? Чего вы все собрались?». Пока собравшиеся наперебой рассказывали о событии, разбудившем их, второй милиционер, молоденький каракалпак, включил шипящую и скрипящую рацию и начал докладывать куда-то о чрезвычайной ситуации. «Дежурная группа уже выезжает, скоро здесь будут», – сообщил он партнеру громко, чтобы и остальные услышали. «Ну, вот, теперь будем тут до обеда загорать, – лейтенант вздохнул сокрушённо. – Я с утра собирался выспаться, а потом мотоцикл отремонтировать. Так, женщины, не расходиться! Будете свидетелями. Максет, давай начнём протокол составлять на всякий пожарный».

– К реке не поедете что ли? – удивилась спокойствию милиционеров Раиса.

– Группу подождём и потом вместе двинем. Они дорогу не знают же, из города приедут, – лейтенант вышел из машины и закурил. – Давно приехала девушка эта к вам?

– Да нет, вроде, неделю как или две назад, – Раиса, стоявшая к милиционеру ближе всех, охотно вступила в разговор.

– У кого остановилась?

– А то вы не знаете?! У Киямихи, конечно! Вот те на! Участковый же уже нырял туда…

– Кстати, Максет, участкового вызывай. Это его работа, а не наша. Мы патруль. Наше дело маленькое, – лейтенант повеселел от мысли, что неприятное дело можно спихнуть на здешних стражей порядка. – Ладно, разберёмся. Только не разбегайтесь, бабоньки, будете показания давать.

Мужчины вернулись в посёлок уставшие и хмурые ближе к обеду. Найти тело Москвички не удалось, хотя, как они говорили, прошерстили всё дно как вверх по течению до самого Тахиаташского моста, так и вниз по течению до самого шлюза. Молодёжь цепью прошлась по прибрежным тугаям в надежде найти хоть какие-то следы. Ни живая, ни мёртвая Настя не нашлась. Городская милиция, приехавшая рано утром, опрашивала всех сначала на берегу, затем, когда стало ясно, что искать уже бесполезно, уехала, забрав с собой Рифата, Сашка, Марину и Петьку. Только один следователь в штатском в сопровождении участкового Василия остался в посёлке. Они долго не выходили от Киямихи, затем приехала ещё одна группа уже с овчаркой, которая взяла след и потащила сыскников снова к берегу реки. Детвора побежала следом за милиционерами, правда, стараясь держать дистанцию, чтобы, чего доброго, ещё не прогнали. Время от времени кто-то из взрослых «случайно» оказывался на берегу, чтобы узнать последние новости, однако новостей не было. Следы Насти обрывались у воды.

Этим воскресным днём посёлок гудел как растревоженный улей. К Раисе по делу и без зашли уже все соседки, чтобы узнать что-нибудь новенькое, только и она ничего не знала, сокрушённо качая головой в ответ на вопросы кумушек. Лёнька куда-то запропастился. Придя с реки, наскоро поел и ушёл, как сказал потом в ответ на расспросы жены, «по делам». Ромка после бессонной ночи отключился вмиг, как только коснулся головой подушки, хотя сразу после обеда собирался снова к Амударье продолжать поиски.

– Горе ты мое луковое, куда ты пойдёшь? Все же вместе искали и не нашли, – мать не хотела отпускать сына одного, да и боялась, что милиция и соседи, заметив его рвение, заподозрят что-нибудь неладное. – Ты маленько отдохни, а папка придёт, и решите уж как дальше-то поступить. Только я, сынок, считаю, что не найдёте вы её сейчас уже. Видно, она своими волосами длинными за какую корягу под водой зацепилась крепко. Вот вспухнет и тогда…

– Мама, ну, не надо! – Роман сморщился с гримасой отвращения на юном лице. – Страсти такие жуткие говоришь. Прям как баба Вася, каркаешь.

– Ну, а как ещё? Куда же она подевалась, если вы её не нашли до сих пор? Уж твой отец-то рыбак такой, что выловит что угодно и кого угодно из Амударьи в два счёта, а вот, поди ты, не смог. Хотя и знает реку как свои пять пальцев, каждый поворот, каждый затон… Эх, жаль девку.

– Да, красивая какая Настя, и волосы какие длинные, шелковистые… – сын грустно вздохнул.

– Ты откуда про волосы знаешь? Щупал их что ли? – Раиса подозрительно посмотрела на Ромку, вспомнив о том, что рассказывал Ерофеич.

– Ничего я не щупал!

– Ты мне лучше скажи, Ромочка, чтобы я знала всё. Милиция пойдёт по домам расспрашивать, им Ерофеич и скажет, что ты на их лавочке с Москвичкой был позапрошлой ночью…

Роман не дал матери договорить:

– Пусть говорит, я ничего не делал плохого. Проводил Настю с дискотеки только. Клавка куда-то умотала с дядей Петей, вот Настя меня и попросила до Киямихиного дома проводить. Что такого? Ну, проводил и всё.

– А на лавочке чего сидели и хихикали? – устроила допрос встревоженная его словами мать.

– Да не хихикали мы вовсе. Присели поговорить о том, о сём. Тут дед вылетел, как ошпаренный, и погнал нас. Обзывался ещё так, что мне вчера даже на глаза Насти попадаться стыдно было.

– Хорошо, ты отдохни, не переживай. Что-нибудь да прояснится к вечеру. Спи, – вздохнула с облегчением мать, зная, что сын врать ей не станет.

Задернув шторы на окнах и включив вентилятор, который дул прямо на кровать, где лежал сын, Раиса вышла из комнаты, чтобы дать возможность Ромке вздремнуть после безумной ночи.

Всё сегодня валилось из рук женщины. Собралась было она устроить стирку, однако сил хватило лишь на то, чтобы разобрать бельё и замочить в разных тазах белое и цветное. Хватаясь то за одно, то за другое дело, она вконец измучилась от грызущей изнутри тревоги. И Лёнька, как назло, всё не шёл домой, чтобы можно было с ним поболтать и унять страхи.

Раисе было страшно за сына. «Если милиция узнает, что он гулял с Москвичкой, придут с допросом домой или, что ещё страшнее, заберут в кутузку на допрос, а там, чего доброго, и бока намнут для острастки,» – изводила она себя думами. Наконец, устала и заварила зелёный чай, сев за столом на кухне, чтобы успокоиться хотя бы немного. Чай пошёл хорошо, и постепенно Раиса от мыслей об утопленнице перешла на домашние дела, размышляя, стоит ли ещё варить варенье или хватит того, что есть. Решив, что будет варить только айвовое варенье осенью, перешла на соления. Вспотев от горячего напитка и планирования предполагаемого количества законсервированных банок на зиму, Раиса обмахивалась подвернувшейся под руку пожелтевшей от лежания на солнце газетой «Известия». Взгляд упал на начало набранного крупным шрифтом заголовка, обрывающегося на сгибе газеты, – «Дерзкое ограбление ювелир…". Хотя она редко читала газеты, почему-то именно эта статья привлекала внимание. Развернув «Известия» на столе, Раиса внимательно прочитала рассказ журналиста под заголовком «Дерзкое ограбление ювелирного магазина: расследование ведут столичные сыщики» и задумалась. Затем посмотрела на дату выхода газеты, сверилась с висевшим на стене календарём из журнала «Огонёк», который Лёнька каждый год аккуратно вынимал из середины любимого своего журнала и прибивал маленькими гвоздиками к стене кухни, посчитала дни на пальцах, произнося даты вслух, и снова ушла в раздумья, сердито сведя брови на переносице. Решительно встав, спрятала газету под клеёнку с крупным рисунком из красных и зелёных яблок, поправила сбившийся белый ситцевый платок на голове и пошла к выходу, не забыв снять навесной замок с железного крючка на стене, чтобы запереть калитку снаружи.

Из-за забора Киямихи не доносилось ни звука. Раиса немного постояла, прислушиваясь, затем, опасливо оглянувшись по сторонам, решительно толкнула облупившуюся, когда-то зелёную калитку, сколоченную из гладких добротных досок. Та на удивление легко подалась, пропустив женщину и тихо захлопнулась сама собой, снабжённая стальной пружиной. Оказавшись в довольно просторном дворе, Раиса позвала Киямиху по имени: «Ирина!». Тишина. Тогда она выждала пару долгих минут для приличия и направилась к открытой двери, занавешенной простеньким тюлем. На железной кровати, стоявшей под навесом, кто-то зашевелился. Подойдя поближе, она увидела дочку Ирки, спавшую в обнимку с мохнатой игрушечной собакой. Девочка вспотела от июльской жары, добравшейся и в тень навеса. Слипшаяся чёлка сбилась набок, обнажив ровный красивый лобик с выступившими на нём крупными каплями пота. Осторожно забрав из рук ребёнка нагревшуюся игрушку, Раиса стянула с кресла грязноватую накидку и повесила её на спинку кровати, чтобы хоть так закрыть от прямых солнечных лучей спящего ребёнка. Осторожно ступая, отодвинула тюль и вошла в дом Киямихи. В темноте поначалу ослепла и первые секунды не знала куда двигаться, потом различила контуры второй двери и тихонько постучала. Из-за двери донеслось хриплое: «Кто там? Серёжка, иди посмотри, кто там пришёл». На Раису снизу вверх смотрел старший сын Ирки.

– Маму позови.

– Зачем тебе она? – Серёжка недружелюбно смотрел на пришедшую в их дом соседку.

– Надо.

– Скажи сначала зачем? – мальчишка и не собирался звать мать.

– Сергей, кто там? – спросила Ирка зло.