Кричи громче

– Умница!

– Какой ты глупый, твоя загадка не рифмуется! – ее слова меня обидели.

– Заткнись, Робин, я это только что сочинил. Попробуй лучше.

– Не рифмуется! Не рифмуется! А я все равно догадалась!

– Молодец, – сказал я уже без радости. – А теперь самое главное.

Я крепко привязал канат к кровати.

– Кидаем якорь, капитан! – и бросил веревку из простыней в окно. – Так ты спустишься вниз.

– Нууу неееет, нет, нет, нет! – запротестовала Робин. – Ты с ума сошел?

– А я-то думал, ты смелая. Ага. Как же.

– Я смелая! Но не глупая. Тут слишком высоко.

Я стал уговаривать ее, описывая, как будет здорово справиться с испытанием и войти в наш клан. Может быть, ей больше не понадобиться ничего делать, потому что тем, кто решается с первого раза, больше не нужны испытания, они и так доказали свою смелость.

– И вовсе здесь не высоко, – успокаивал я. – Я сто раз так делал, пока ты спала.

– Врешь! Я бы проснулась, – спорила она.

– Неа. Спала, как конь.

– Ба-Ма говорит, кони спят стоя.

– Прям как ты.

– Врунишка!

– Робин, ты хочешь покататься или нет? – я выдохся, больше не хотелось заставлять ее.

– Да, но…

– Тогда будь смелой девчонкой, пожалуйста. Ради меня.

– Ради тебя не буду, – она показала язык.

– А ради Ба-Ма?

– Ради Ба-Ма смогу, да.

Так мы договорились, я спешил покинуть комнату, пока она не передумала, но Робин окрикнула меня.

– А знаешь что?

– Что? – спросил я, боясь, что снова придется уговаривать и придумывать новые поводы, почему да, а не нет.

– Птицы – животные. А я не дура, – уверено заявила она.

Я рассмеялся.

– Хорошо, Робин.

Я спустился вниз и подошел к бабушке со спины. Она не заметила меня и, услышав звонкий голос, слегка подпрыгнула.

– Баба, я покатаюсь на велосипеде около дома!

Морщины на лбу бабушки сложились в сотни маленьких складочек.

– Куда тебе все неймется, дорогой? Настали плохие времена для нашей деревни, ты же видишь: Сатана строит козни, посылает чертей портить земли, красть детей…

Казалось, она говорит сама с собой.

– У Джейн померли все козы, а петухи заболели бешенством, скоро тоже загнутся. Да клянусь тебе! Носятся как одержимые по кругу, а Джейн клянется, представь себе, что они бегом рисуют эти, ну… пентаграммы, – последнее слово она произнесла шепотом. – Дорогой, ты слушаешь?

– Бабуля, да я рядом покатаюсь, далеко не буду заезжать, обещаю! – затараторил я, чтобы не отвечать на вопрос.

– Полчаса, мальчик мой. Я засекаю время! – бабушка сдалась. – И не топчи бегонии, помилуй Бога!

Я вышел с кухни, зная, что сейчас туда зайдет Робин, и услышал голос, что задержал ее у лестницы.

– Ты помнишь правила, Робин? Никому ничего не говори. Монстр забирает тех, кто много болтает. А ты ведь этого не хочешь, верно? Он откусит твой длинный язык прежде, чем ты откроешь рот! Как было с той девочкой. Так что будь паинькой, Робин, не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Я подсмотрел. Дед угрожающе склонился над сестрой, она будто вжалась в ступеньку, испуганно глядя себе под ноги.

– И хватит уже водиться с братом. Вы слишком много времени проводите вместе. Бегаете, как заведенные, шумите. Девочке вообще не положено дружить с мальчишками. И не смотри на меня так. Я уже объяснял: Бобби – злой. Он обижает тебя, не любит, тебя никто не любит, кроме меня, и…

– Ба-Ма любит… – прошептала Робин.

– Что-что?

– Ба-Ма любит меня.

– Дуреха малолетняя, что ты понимаешь? Если бы не я, тебя бы давно выкинули, как пустой мешок картошки! Эй! Что ты там стоишь? – закричал старик в мою сторону.

Смутившись, я вышел на улицу. Сестра воспользовалась моментом и проскочила под ногами деда, побежала на кухню. Тот прикрикнул ей вслед:

– Пора взрослеть, Робин!

Вам это кажется смешным, не так ли? Зачем взрослеть пятилетней девочке? Не нужно так активно мотать головой, я вижу, что вы не согласны. Да, я такого же мнения. Почему некоторые так стремятся отнять у нас детство? Когда еще мы можем позволить себе быть безрассудными и мечтать о приключениях?

Я залез на велосипед и немного отъехал от дома, затем спрыгнул на землю, подкатил его с обратной стороны дома и стал ждать. Через несколько минут я решил, что Робин не придет, и тихонько позвал ее. Никто не ответил, тогда я сказал чуть громче. Наконец она выглянула в окно. Лицо выражало удивление.

– Ну чего ты так долго? – возмущался я.