Великолепие шелка

– Очень извиняюсь, мистрисс, но без денег мы не поплывем.

Чина Уоррик, вспотевшая, усталая, с трудом превозмогавшая боль, предпринимала отчаянные усилия, чтобы сохранить спокойствие духа. О, если бы она только могла вспомнить какие-нибудь малайские ругательства, чтобы проклясть лодочника на том языке, который он понимает! Как непорядочно с его стороны отказываться переправить ее через Сингапурский пролив только на том основании, что она не может заранее заплатить за свой проезд!

– У меня нет с собой денег, – снова объяснила заартачившемуся владельцу сампана Чина, стараясь не показывать ему своего раздражения. Ей было нелегко скрывать свои чувства, ибо, несмотря на то что дело шло к вечеру, солнце продолжало немилосердно палить ее непокрытую голову, а деревянная пристань раскалилась настолько, что жгла ее ноги даже сквозь тонкие подошвы туфель. К тому же вечерний бриз не начинал еще дуть, и в неподвижном воздухе стойко держался тошнотворный запах гниющих водорослей.

Основную часть пути от отеля до этого места Чина проделала пешком. Здесь, вдалеке от суеты торговых и приморских кварталов, джунгли, не собираясь, казалось, сдавать* своих позиций, решительно подступали к самой кромке воды. Над ее головой вились тучи москитов. Был отлив, и вода, нежно булькая под сваями причала, заставляла побитый рыбацкий сампан мерно покачиваться на волнах.

– Тысяча извинений, мистрисс, – повторил лодочник с почтительным поклоном, – но моя лодка не выйдет в море до тех пор, пока денежки не лягут ко мне в карман.

Чина сжала губы в полном отчаянии. О, почему она, вместо того чтобы искать переправу где-нибудь в порту, отправилась сюда, в Оранг-Лаут, за милю, а то и дальше от города! Она с детства помнила, что жители этого селения, малайцы-лодочники, строят свои дома на сваях, возвышающихся над линией прилива. Они всегда с готовностью, без лишних вопросов и препирательств брались перевезти пассажира, куда бы тот ни пожелал, ради того, чтобы в конце путешествия получить всего несколько мелких монет. Что же заставило этого парня наотрез отказаться помочь ей?

– Вам заплатят, как только мы приедем, – продолжала убеждать его Чина. – Я ведь уже объяснила вам, кто я такая и почему не могу заплатить сразу. Неужели моего слова вам недостаточно?

Выражение темнокожего лица оставалось невозмутимым.

– Прошу прощения, мистрисс Чина Уоррик. Вы, несомненно, настоящая, благородная леди, но я вас не знаю.

– Но вы наверняка должны были знать моего отца! – произнесла с надеждой Чина.

– Когда-то имя Уорриков пользовалось огромным уважением, – ответил лодочник задумчиво, – и тем, кто носил его, доверяли. А теперь все не так. Я бедный человек, мистрисс, и останусь голодным, если мой сампан не вернется сегодня вечером с уловом рыбы.

Чина почувствовала, как у нее забилось сердце. Уже не в первый раз она слышала нечто, что заставляло подозревать неладное. Неужели на плантации «Царево колесо» действительно что-то случилось? И не по этой ли причине Дэймон известил ее в записке, что не сможет приехать за ней ранее чем послезавтра?

Что-то произошло там, дескать, с их яликом, и нужно его починить. Во всяком случае, так передала ей Джулия.

Жалость в глазах Джулии Клэйтон более чем что-либо еще заставила Чину как можно быстрее покинуть отель и попытаться самой добраться до Бадаяна. Ей не хотелось откладывать возвращение домой еще на целый день, и, кроме того, ей невыносима была сама мысль о том, что Джулия или кто-то еще заподозрит вдруг, что на Бадаяне не очень-то жаждут вновь увидеть ее!

– Это ваше последнее слово? – спросила она сердито. Рана на спине нещадно болела, на причале было нестерпимо жарко, и ей вовсе не улыбалось провести остаток вечера в препирательствах с этим лодочником. Через пролив хорошо были видны отдаленные горы Индонезии. До Бадаяна отсюда рукой подать – часа три неторопливого хода на сампане. Если бы только этот упрямец поверил наконец в то, что за такую нехитрую работу он смог бы получить приличную сумму!

– Очень сожалею, мистрисс.

Он был вежлив, но непреклонен, и Чина поняла, что только зря теряет время, а так как поблизости не было видно ни одной другой лодки, она, признав свое поражение, решила вернуться в отель и ждать Дэймона.

– Вы понимаете, мисс Уоррик, – прозвучал неожиданно рядом с ней спокойный голос, – что снова ведете себя непростительно глупо?

Чина с судорожным вздохом оглянулась и увидела направленный на нее пристальный взгляд голубых глаз Этана Бладуила.

– Как вы меня нашли? – прошептала она, непроизвольно делая шаг назад.

– С трудом, разумеется, ибо вы никому в отеле не сказали о своих намерениях, – продолжал он недобрым голосом. – Миссис Клэйтон была вне себя, когда сообщила моему стюарду о том, что вы пропали. – Лицо его скривилось при воспоминании о неприятной сцене с Нэппи, последовавшей сразу же за визитом Джулии. Старый матрос возложил с невероятной энергией всю ответственность на него...

– Ну вот, теперь-то вы наконец довольны, не правда ли? – прорычал угрожающе Нэппи, настигнув его на кормовой палубе. Исполосованное и покрытое синяками лицо маленького стюарда налилось кровью. – Теперь можете радоваться, гнусный, подлый ублюдок!

Этан, оторвавшись от морской карты, спросил спокойно:

– О чем это ты, старина?

– Здесь только что побывала Клэйтон. Сказала, что девушка упаковала свои вещи и исчезла из отеля вскоре после того, как вы ее посетили. Может, я выжил из ума, но мне кажется, что вам немедленно следует отправиться на ее поиски! И дай Бог, чтобы вам повезло!

– Уточни, кого ты имеешь в виду? – произнес нетерпеливо Этан.

– Мисс Чину, вот кого! Она сбежала! И даю голову на отсечение, что это вы своим чертовым недобрым языком заставили ее на это пойти! Я ведь уже знаю, что наговорили вы ей сегодня утром! Вина за все это ложится только на вас!..

– Так ты говоришь, что мисс Уоррик одна покинула «Райфлз-отель», – недоверчиво перебил его Этан.

– Господи, кажется, я говорю на чистейшим королевском английском! – воскликнул Нэппи гневно. – Вы сами слышали, что я сказал! Исчезла, не сказав никому ни слова, непонятно куда! – Он начал возбужденно жестикулировать, указывая руками в сторону городских крыш, выглядывавших из-за портовых строений. – Могу поклясться, что в эту минуту она ищет переправу на свой чертов остров, если только не получила новый удар в спину! Трудно себе представить лучшую приманку для всех этих головорезов, чем английская леди, разгуливающая сама по себе, в полном одиночестве! Взять хотя бы тех же убийц, что напали на нас!

Этан, грубо оттолкнув Нэппи в сторону и выкрикивая на ходу краткие распоряжения, почти бегом устремился к трапу, вознамерившись лично заняться поисками мисс Уоррик. К счастью, найти ее оказалось не столь уж и сложно, потому что, как и предполагал Нэппи, одинокая женщина в дорогом черном платье, не могла не привлечь к себе внимания туземцев. И Этан испытал вскоре неимоверное облегчение, убедившись в том, что на этот раз никто не собирался на нее нападать.

– Как это вам удалось меня разыскать? – снова спросила девушка, и звук ее голоса словно подлил масла в огонь.

– Все очень просто, – ответил капитан сухо. – Не многим женщинам достанет безрассудности, если не сказать тупости, отправиться одной в путь. Разумеется, вы привлекали к себе внимание местных жителей, и мне оставалось только спрашивать. Ну а теперь, мисс Уоррик, я предлагаю вам вернуться на мой корабль, прежде чем вас хватит солнечный удар. ^~– Он критически осмотрел девушку. – Вы и так не в лучшей форме.

Чина вздернула подбородок, решив не придавать особого значения недобрым его словам и тому обстоятельству, что ее немытые волосы ниспадали лохмами на плечи, а подол платья отяжелел от пыли.

– Как это мило с вашей стороны, капитан, отправиться на мои поиски! – проговорила она с достоинством. – Но, боюсь, мне придется отклонить ваше приглашение. Я собираюсь немедленно отправиться домой.

Голубые глаза Этана сузились, в них вспыхнул недобрый огонек.

– А на чем вы собираетесь отправиться домой? Уж не на этой ли развалине? – поинтересовался капитан, заметив освещенный солнцем сампан, качающийся на волнах» возле" самого причала, хотя и мог бы при этом получить в любой момент течь. К счастью, он говорил по-английски, и до лодочника, таким образом, не дошел оскорбительный смысл его слов.

Чина открыла было рот, чтобы отстаивать свое решение, но капитан не допустил этого.

– У вас нет другого выхода, как только вернуться на корабль вместе со мной, – заявил он непреклонно. – Уже почти темно, а у вас нет денег, чтобы заплатить за перевоз.

Глаза Чины вспыхнули.

– Пусть так, сэр, но это вовсе не значит, что я собираюсь отправляться куда бы то ни было вместе с вами. Если уж я решу провести ночь в Сингапуре, то изберу для этого «Райфлз-отель».

– У меня другое мнение на сей счет, – проговорил капитан внешне вполне спокойным тоном. – Видите ли, милая леди, мне теперь совершенно ясно, – к сожалению, я понял это слишком поздно, должен добавить, – что как только я упускаю вас из виду, так сразу же подвергаюсь риску потерять свои две сотни фунтов.

– Уж не думаете ли вы, что я способна сбежать, не заплатив вам, как обещала? – возмутилась Чина.

Лицо Этана внезапно приняло жесткое выражение.

– Дорогая моя юная дама, я имел в виду совсем другое, а именно то, что вы с легкостью можете пасть жертвой еще одного нападения, если впредь будете разгуливать по берегу в одиночестве. И у меня имеются все основания сомневаться в том, что ваш брат оплатит ваш долг, если я положу у порога его дома ваше бездыханное тело.

– О! – вздохнула Чина и заметила язвительно, злобно сверкая глазами: – Не могу себе представить, как это Джулия Клэйтон может думать всерьез, будто я влюблена в вас! Я все больше утверждаюсь во мнении, что вы самый несносный человек, которого я когда-либо встречала!

– Благодарю покорно! И позвольте заметить: я прекрасно осведомлен о ваших чувствах по отношению ко мне, мисс Уоррик, так что нет никакой необходимости снова напоминать мне о них. Ну а теперь, если не возражаете, давайте продолжим наши препирательства где-нибудь в другом месте, а не на этой шаткой пристани. Могу поклясться, что запах водорослей уже начал пропитывать мою одежду.

Чина ничего не ответила, но в повороте ее наклоненной головы появилось что-то смиренное и покорное, что заставило Этана вспомнить адресованные ему обвинения Нэппи в том, что он ведет себя с ней слишком грубо.

– Прошу прощения, мисс Уоррик, за мою бестактность, проявленную сейчас и в отеле сегодня утром, – произнес он неожиданно. – Насколько я понимаю, ваш брат написал, что не сможет за вами приехать. Если вы вернетесь со мной на корабль, я обещаю вам завтра же утром отплыть на Бадаян. Как вы считаете, это приемлемо?

Чина подняла голову и посмотрела на него такими удивленными глазами, что ему невольно вспомнился тот вечер, когда он, глядя в эти вот очи, был близок к тому, чтобы ее поцеловать.

– Неужели так и будет?