Бесстыжий

– Они, блин, его разбавили, на вкус, как ослиная моча, – стаканчик летит в сторону и обливает нескольких девчонок, стоящих немного дальше от нас. – Простите, леди, – усмехается он. – Эти чёртовы куклы задолбали толкаться рядом. Кажется, та, что ближе к тебе, отрастила сиськи.

Со скучающим видом я опираюсь плечом на стену и складываю руки на груди. Подношу ко рту бутылку пива, отпиваю и вытираю тыльной стороной руки рот.

– Она сделала себе операцию, придурок. Неужели ты не помнишь Кэндис? – должен знать, потому что однажды она попыталась его поиметь, пока он в отключке спал в доме братства.

Чейз проталкивается сквозь толпу, его черная футболка насквозь промокла и растянута по краям. Волосы торчат во все стороны, капли пота стекают по вискам. На его лице блаженная улыбка, кажется, мы знаем, где он только что получил порцию удовольствия. Мы с Терренсом переглядываемся и одновременно бьём кулаком по рёбрам младшему, отчего он начинает задыхаться и защищаться локтями.

– Пошли к чёрту, – он отходит на несколько шагов в сторону, – Я, блин, на этот раз предохранялся.

– Ну, так, конечно, в прошлый раз ты же не знал, что значит пользоваться резинкой. Именно поэтому мы боялись заразиться всем семейством. – Терренс хватает пальцами его за нос, дёргает пару раз, отчего получает кулаком в бедро. – На месте, – значит, не отвалится.

– Да пошёл ты, – мимо нас проходят две девчонки, Чейз присвистывает, а Терренс издаёт квакающие звуки, как лягушка на пруду.

– Вот это штучка! – кричит на кой-то чёрт Терренс.

Девчонка даже не оглядывается. Я вижу её прямую спину, короткую юбку колокольчиком, которая едва прикрывает, наверняка, офигенную задницу, ну и, конечно, волосы. Она блондинка, волосы слегка вьющиеся, на макушке часть из них собрана какой-то блестящей фигнёй. Парни выставляют руки перед собой, пока я все ещё пялюсь на неё, слишком знакомая поступь, она немного тянет носок при ходьбе…

Меня пихают в бок, я выбрасываю «Камень» и, естественно, проигрываю, потому что занят совсем не тем.

– Я красавчик, – Терренс делает вид, что смачивает языком палец и проводит по бровям.

Боковым зрением я вижу, что она остановилась, оборачиваюсь, чтобы увидеть, кто это.

– Чёрт возьми, – возбуждённо говорит Чейз.

Пока мы в ступоре с Терренсом стоим столбом, младший из нас уже проталкивается через толпу.

– Она же говорила, что больше не вернётся в эту школу, – Терренс становится в мою позу, точно повторяет за мной. – Зря давала обещания…

Надо напомнить, почему она должна была сдержать своё слово. Я прищуриваю глаза, смотрю, как Чейз положил руку на её талию. Мелкий ублюдок снова начал эту игру.

Тело рядом со мной отталкивается от стены, делает пару шагов вперёд, затем оглядывается.

– Должен тебя огорчить, но ни одному из вас она не достанется. Все будет, как и прежде, – облизываю нижнюю губу, затем выпиваю все содержимое бутылки и швыряю в вазон с землёй. – Ты только тоже не забудь о своих обещаниях, братишка.

– Чёртов урод, – я проталкиваюсь сквозь толпу, чтобы перекрыть дыхание теперь уже моим конкурентам.

Боюсь, в нашей семье снова кризис.

В какой-то момент она оборачивается в поиске меня. Уиллоу Чемберс не просто изменилась. Она стала ещё большей занозой в моих глазах, чем прежде. Я хотел, чтобы она вернулась, как побитая собака, умоляла принять её в компанию, извинялась, да, блин, лучше бы ползала… Её огромные голубые глаза рыщут по толпе, и мне приходится отталкивать народ, который, как специально, не даёт мне достичь своей цели. Махина в виде здоровяка Баки, его плотная грудная клетка, облачённая в красную футболку размера оверсайз, действует, как на быка.

– Твою мать, Баки, иди отсюда, – когда он неспешно отходит в сторону, обесцвеченная макушка Уиллоу уже растворилась в толпе, вместе с моими братьями.

Я продолжаю проталкиваться, сквозь сгущающуюся танцующую кучку. Когда до меня внезапно доходит, что я повторяю свою ошибку. Это уже было, точно так же я искал её и когда нашёл… В какой-то момент у меня буквально темнеет в глазах от злости на неё, ненависти, которая клокочет во мне. В груди становится невыносимо больно от того, как я скучал по ней, любил и что она сделала с нами. Я останавливаюсь прямо посреди толпы девчонок, облепивших меня, они трогают мою фланелевую рубашку, растягивают её в стороны, водят руками по моему животу и бокам, облачённым в футболку. Хорошенькая блондинка подходит ближе, её пальцы прикасаются к моему лицу, дарю ей одну из моих улыбок. Останавливаю попытки затащить меня в круг её пьяных подружек и возвращаюсь на место своего укрытия. Мне куда интересней понаблюдать в стороне за происходящим. Пиво кто-то уронил на пол, образовавшаяся лужа портит паркетный пол. Но это не моё дело. Опираюсь спиной об стену и жду своего часа.

Близнецы подносят большой пластиковый контейнер, размешивают алкогольный напиток и красящее вещество, я смекаю, как могу успокоить свою жажду мести, смешанную с клокочущей яростью. И пусть я повторяю свои ошибки…Близнецы мне немного напоминают персонажей Льюиса Кэрролла Труляля и Траляля. Два безмозглых чудика, готовых испортить все под чужим руководством, но своими руками.

– Вы хорошо бегаете? – они одновременно кивают, один из них выдаёт глупый смешок, второй странно таращится. – Болевой порог высокий?

– Хантер, хватит уже задавать вопросы. Кто может нам навалять, кроме Терренса и Чейза? – они даже не представляют, что им в итоге предстоит. – Только ты.

– Допустим, но я не могу сказать, что ни один из них не станет мстить, – они снова смеются, я же смотрю поверх их голов, Чейз выруливает из кухни с телефоном в руках, наверняка, звонит мама, – необходимость проверить младшенького, который успокоит её. – Пойдёте сейчас на кухню, и когда закончится шоу, я дам вам знак, прикурив сигарету. Тот, кто будет стоять напротив меня, ваша цель. Хотя, наверняка, вы сдрейфите….

– Да ты шутишь! – произносят они в один голос, бьются кулаками и продолжают размешивать бурду.

Глупо было не называть имени той, кого я «заказал», но придурков не жалко. Я вижу, как они несут жижу, медленно перемещаются к месту назначения. Из проёма выходит хмурый Терренс, не замечая близнецов, чешет свою макушку, направляется ко мне, расталкивая в психе людей.

– Вот только не надо плакать, малыш Терри, – подкалываю я его.

– Да пошёл ты, – он толкает меня в бок, отчего я отскакиваю в сторону, полностью выхожу из укрытия. – Тупая игра.

– Уиллоу решила тебя кинуть, не дав возможности? Так она, вроде, и прошлый раз тебе все пояснила, – он замахивается, но я успеваю блокировать его удар, отчего он болезненно кривится.

– Решила участвовать в «Признайся». Что за блеск в глазах, братец? Ты знаешь больше моего? Иди, козлина, попытай удачу, – он даже не представляет, насколько, выставляю ему средний палец в виде ответа.

Уиллоу показалось, что она стала смелей с того момента, как свалила в другой город. Так я могу доказать обратное. На входе я останавливаюсь около парня из параллельного класса, указываю глазами на блондинку, которая укладывается на длинный плоский стол, вытаскивает каминную спичку из большого стакана, вставляет её себе в рот в ожидании, кому досталась карточка с её номером. Парень быстро рисует «сорок четыре» и ставит мне на руку моё число, таким образом, чтобы я тоже мог почерпнуть для себя что-то. Я беру огрызок бумаги, лежащий рядом на круглом столике, и размашисто пишу свой вопрос, скручиваю в трубочку и отдаю ведущему. По условиям этой тупой игры, каждый участвующий задаёт каверзный вопрос своей паре, написанной заранее на бумаге. Затем, играющий поджигает длинную спичку, зажатую зубами между губ, и обязан ответить до того момента, пока она обожжёт мягкую плоть. Все это происходит в положении лёжа. Довольно опасная игра, но я готов это сделать, чтобы восстановить некоторые картинки в памяти моей бывшей девчонки. Мокрый Грег улыбается при виде оголившегося плеча Уиллоу, я отодвигаю его в сторону, довольный собой и своим участием вместо него. Посылаю ему многообещающий взгляд, вызывающий панику на его лице, затем он удаляется. Ещё ни один не тягался с братьями Кинг, тем более сейчас, когда я реально на взводе.

Уиллоу расслабленно лежит на столике, спичка зажатая её мягкими, такими знакомыми губами, закрытые глаза, напоминающие о более чем приятных моментах и мои тяжёлые шаги в её направлении. Я становлюсь над ней, поджигаю зажигалкой маленький край и жду, когда она посмотрит на меня.

– Признайся в твоём самом огромном разочаровании? – громко произносит ведущий.

Я издаю хриплый смешок, в этот момент она широко раскрывает глаза, спичка в её губах вздрагивает, пламя опускается все ниже, я вижу панику, страх и удивление в них. Она начинает дышать глубже, отчего я ещё больше расплываюсь в улыбке, огонь от её дыхания ещё сильней полыхает. Закусываю нижнюю губу и втягиваю в себя воздух точно от той боли, которую она скоро испытает. Уиллоу не умоляет глазами, не требует, просто закрывает их, принимая моё решение.

– Влюбился в девчонку, – отвечаю я, – которая предала меня. – Задуваю огонь, не касаясь её красивых губ, вытаскиваю из рта спичку.

Девушка поднимается со стола, отдёргивает юбку и воинственно расправляет плечи. Мы меняемся местами, я скидываю с себя рубашку и остаюсь в футболке, плотно облегающей моё тело. Уиллоу слишком заинтересована, чтобы отвернуться, когда задирается ткань, оголяя полоску волос, спускающихся мне в трусы. Все внутри меня мгновенно начинает бунтовать, нежные пальцы, едва касаясь, вставляют спичку, зажимаю её крепко зубами. Пока она поджигает, мы не сводим друг с друга глаз. Она ненавидит меня точно так же, как и я её, только один момент портит устроенную показуху: её соски и моя напряженная ширинка.

– Признайся, что ты сделала прошлым летом? – ведущий откашливается, Уиллоу стоит столбом, нижняя губа дрожит. Она готова расплакаться, но толпа, собравшаяся за эти несколько минут, заставляют нас ещё больше сконцентрироваться друг на друге. Мерцание оранжевого огня, тепло около моей кожи, затем жар. Она не собирается отвечать, рядом слышен шёпот, переходящий в рокот. Он становится громче, затем я концентрируюсь на обжигающей боли, позволяю спичке соприкоснуться с моими губами, зажарить их. Оставить отметину, – ведь именно так выглядит рана в моей душе. Черным пятном, болезненным и тлеющим, как только я вспоминаю о ней.

– О, ну ты можешь вставать, Хант, – ведущий протягивает мне лёд, который я обязан приложить к уродливому месту ожога. Но я этого не делаю.

Достаю из заднего кармана пачку сигарет, выбиваю одну и зажимаю в уголке рта. Едва поджигаю огонёк, появляются близнецы позади спины Уиллоу. Она полностью поглощена мной, созерцанием ошибки, которую совершила, не отвечая на поставленный вопрос. Раздаётся громкий визг на всю комнату, все поворачивают головы по направлению к униженной и оскорблённой. Расставив руки в стороны, Уиллоу, покрытая густой сладкой жижей насыщенно синего цвета, открыв рот, захлёбывается от возмущения.

– Лучше бы ты не возвращалась, – пожав плечами, забираю свою рубашку и прохожу мимо неё, предварительно выдохнув густой дым в её лицо. Я знаю, что она ненавидит его, так же, как и меня. Мне больше нечего сказать.

Глава 5

Уиллоу

Меня столько лет преследовали эти зелёные глаза с вкраплениями серебра, непослушные светлые волосы, кривая усмешка старшего брата Кинг. Не стоило возвращаться по нескольким причинам: он до сих пор подонок, придурок, который любит издеваться над другими. Человек, у которого нет уязвимого места, он не боится стать посмешищем для других, посмеётся вместе со всеми. Все равно что очистить орех для него в два щелчка. Не стоило ходить на дурацкую вечеринку, ради какой-то кофточки, а потом застрять там со всеми и ввязаться в игру. Грег был таким милым, просил составить ему компанию, так как никто не хотел играть с ним. Я просто пожалела парня. Он ведь не обладал красивыми чертами Кингов, у него не было их силы, извращённого ума и обаяния. Я хотела начать все с нуля… Стать другой, более правильной.

Чейз и Терренс божились, что их старшего брата нет здесь, и оба оставили меня в покое, когда я настояла на своём. Мне нужен был долбаный воздух, чтобы дышать свободно без них. И точно зная, в каком раздрае была их семья, когда уезжала, какие напряженные отношения были между братьями, поверила им на слово абсолютно. Как я могла забыть, что троица Кинг – неисправимые лжецы, которыми я их нарекла ещё с младших классов.

Чёртова краска не хотела смываться с моих волос, пока я дошла домой, все впиталось полностью, в корне испортив не только причёску и цвет, но и мою одежду. Бедная Леони была в таком шоке от моего вида, что я не знала, куда спрятаться от её сумасшедшей заботы. Мы тёрли моё лицо, накладывали маски, применяли кучу средств, все в безмолвной тишине, звуки трения и умывания водой сопровождали каждое действие. Если с одеждой можно было попрощаться, то кожа пострадала меньше всего. За исключением жуткой аллергической реакции на химикат, использованный в джелло. Использовать алкоголь и краситель таким способом могло быть довольно опасным, но кто об этом думал. Конечно, не Хантер Кинг…

Итог такой: мои волосы фиолетового оттенка вперемешку с блондом и синим. Если таким образом они хотели разукрасить меня точно рождественскую ёлку, им не повезло. Благодаря моим васильковым глазам все очень даже неплохо, за исключением немного отёкших глаз и носа. Но тоже поправимо при помощи правильного макияжа. Не с этого ли мы начинали с Хантером?

***