Знаешь, я решил пожить для себя

И Люда все чаще оставалась дома одна. Это было так непривычно, быть дома одной. Читать в тишине. Смотреть кино. Она освоила несколько новых блюд и радовала Гену вечерами вкусняшками. Каждый день звонила дочкам по видеосвязи и слушала, как им там здорово. Девчонки загорели. Христя стала щекастой, а Соня вытянулась.

А еще она ходила гулять. Одна. И это было настолько хорошо, что Люда решила во что бы то ни стало и во время учебного года не забывать гулять одной просто так. Дышать свежим воздухом, молчать и размышлять о своей жизни. Это очень успокаивало и расслабляло.

А еще Люда записалась на йогу. Она давно хотела, но денег на себя всегда было жалко. Ей и сейчас было жалко – по привычке. Но подруга Милана, с которой она поделилась этой своей дилеммой, задала ей такой вопрос:

– Люсь, а если бы Соня хотела на йогу, ты бы ей купила абонемент?

– Конечно. Сразу же, как только она бы сказала, – ответила Люда, не сомневаясь ни секунды.

– Так почему же ты к себе относишься хуже, чем к ребенку? Дети в конце концов вырастут и улетят от тебя. А ты останешься с собой до последнего дня. И будешь жалеть, что не пошла на йогу сейчас. Ведь потом, возможно, ты уже не сможешь на нее ходить.

– А ты оптимистка, Мил, – ответила Люда и засмеялась своим неповторимым смехом, легким и высоким. Как трели соловья.

Короче говоря, Милана составила компанию Люде, и они теперь йожили вместе на красивых ярких ковриках. И в обтягивающих лосинах, конечно.

Когда Люда купила эти лосины и покрутилась в них перед Геной, то первым делом Гена попросил показать ему позу собаки мордой вниз. Люда показала. Гену очень взбодрила эта поза, и вечер закончился весело и играючи.

После Люда с Геной валялись в постели, и у них случился разговор по душам. Наверное, первый за все время их романа.

Люда начала рассказывать о своей маме. Как ей неприятно то, что к девочкам она относится совсем не так, как к ней.

– Знаешь, я вот смотрю, как она с девочками общается – говорила Люда, – и понимаю, что ведь она может быть нормальным воспитателем. Заботливой женщиной. Спокойной. Не стыдящей и не ругающей по пустякам. Она не орет, если внучки начудят или что-то сломают. Но если бы это сделала я, то начался бы зомби-апокалипсис, не меньше.

Гена вздохнул и погладил Люду по плечу.

– Знаешь, почему она с ними так терпелива?

– Почему?

– Потому что она знает, что ты их заберешь. Терпеть гораздо легче, когда знаешь, когда все закончится. И к тому же, это не ее дети. Такое часто бывает. Моя мать к Катьке тоже с особой нежностью относится. Не то, что ко мне.

Это участие Гены так понравилось Люде. Она почувствовала себя намного лучше и легче.

– Кстати, ты когда меня планируешь познакомить с Катей? И со своей мамой?

– Скоро на свадьбе познакомитесь, – просто ответил Гена.

– О, здорово! – оживилась Люда, – а чья свадьба? Кто женится?

– Я!

– Чееее? – не поняла прикола Люда.

– Ну, вернее, не только я. А мы с тобой.

– Ой, – Люда побледнела.

– Ага.

– И когда ты собирался мне об этом сообщить?

– Ну, так то я думал сделать все красиво. Пригласить тебя в ресторан, как там в фильмах ваших девчачьих показывают… Кольцо в коробочке подарить. Но раз уж ты спросила, то говорю, как есть. Пойдешь за меня, Люсенька?

На этих словах он посмотрел на нее огромными, как два блюдца, глазищами. И ждал ответа. В этих глазах читалось: «Пожалуйста, скажи да! Если ты откажешь, я буду полным придурком в собственных глазах».

Люда кивнула.

– Выйду.

Гена вздохнул с облегчением, поцеловал Люду, и они снова попрактиковали собаку мордой вниз. А после этого Гена захрапел. Люда же долго ворочалась, переваривая грядущие события.

С того вечера Люда все чаще стала открывать свое сердце Гене. Она рассказывала ему о своих обидах и болях, о своем детстве, о девочках. И не встречала стены непонимания и игнорирования (как это было с Василием). Гена оказался мудрым и понимающим мужчиной. Он никогда не осуждал Люду и не критиковал ее. Но всегда поддерживал. Пусть даже просто тем, что держал за руку или обнимал, когда она плакала.

Через пару недель такой неспешной жизни Люда впала в какое-то состояние, близкое к счастью. Она ходила и улыбалась. Смотрела на Генку влюбленными глазами и ей все чаще и чаще приходила в голову мысль о том, как же ей повезло, встретить в жизни такого чудесного человека. И как она вообще не видела, какое сокровище находится рядом, буквально под носом? Обвиняла Гену в занудстве и неряшливости. Вместо того, чтобы просто поговорить с человеком по душам. Открыться ему, задать вопросы. И говорить о себе и о своих чувствах, а не пытаться додумать за другого.

Похоже, в институте дур Люда была бы лучшей студенткой.

Но хорошо, что с возрастом приходят светлые мысли быстрее. Хорошо, что настало время, когда она все поняла и осознала.

***

Люда развелась с Васей окончательно и бесповоротно. Он общается с девочками раз в месяц (они приезжают к нему на выходные). О чем уж они там общаются, Люда толком не знает. Но вроде все спокойно. Девочки любят отца, но страстного желания его увидеть не испытывают. В Багдаде все спокойно.

Гена сделал официальное предложение своей Люсеньке, когда они поехали забирать дочек от бабушки. Попросил благословения у мамы и у папы. Мама плакала. Папа молчал. Мол, делайте, как сами хотите. Вечером устроили пир. Пришли и соседка с теткой.

Борзая соседка, подмахнув лишнего, спросила на ухо жениха:

– Что ж ты, Генка, так долго Людку то мурыжил? Не делал предложение ей?

– Она была не готова, – тихо ответил он, – тревожная очень была. И я боялся ее спугнуть напором. Вдруг сбежит, как от вас когда-то?

Соседка ухмыльнулась:

– Умно.

– А то! – ответил Гена.

Скоро и свадьбу сыграли. Познакомились со всеми родственниками, сделали множество фотографий. Попели песни. Поели. Поплакали. Пожелали счастья молодым.

А через неделю Люда узнала, что ждет малыша. Тест показал 2 полосочки. Гена прыгал до потолка от счастья. Заказал полный клининг с дезинфекцией и сел выбирать коляску.

А еще он предложил Люде бросить работу и сидеть дома. Ждать малыша и заниматься с Соней в спокойствии, а не в перерывах между работой и домашними делами (кстати, Милана подарила Люде с Геной на свадьбу робот-пылесос, чем растрогала Люду до слез).

Да и Христя должна была пойти в первый класс, так что с прибавлением школьников у Люды предстояло намного больше дел.

Люда согласилась. И этот период ее беременности, школы, Гены и робота-пылесоса стал началом жизни, в которой любовь множилась с каждым днем.

У Люды родилась третья дочка. Назвали ее Миланой.