Стань моей судьбой

Но иллюзия быстро развеялась. На мисс с сияющей короной волос было простое муслиновое платье, на плечи она накинула полинявшую фуфайку с заплатами. Из-под не слишком опрятного подола выглядывали поношенные башмаки, а на руках – митенки, поскольку в остальной части дома было довольно холодно. Картину довершали пятна сажи на носу и подбородке.

Бросив взгляд на Клифтона и его брата, девушка подбоченилась.

– Зачем так орать? Я не глухая.

Она пересекла комнату и стряхнула руку Эллисона с карты, которую он разворачивал. Сняв перчатки, она вытерла пальцы о юбку – можно подумать, что от этого они стали чище! – свернула карту и убрала.

– Сомневаюсь, что тебе нужен Париж.

В голосе звучала бесцеремонная нотка презрения, будто девушка, как и сам Эллисон, отнеслась к гостям с той же небрежностью, с какой только что отложила неподходящую карту.

Оглянувшись, она окинула их взглядом, оценивающим и в то же время пренебрежительным.

– Почему бы не начать с того, что они попытаются добраться до берега. – В ее словах не было ни малейшего сарказма.

Эллисон хохотнул, если это можно назвать смехом. Но язвительные слова его позабавили.

– Успокойся, девочка, у них есть благословение Пимма. Мы должны обучить их.

В ответ она снова неодобрительно фыркнула.

Клифтон выпрямился. Одно дело – терпеть пренебрежение от человека уровня Эллисона, и другое – от простой служанки. Он открыл было рот, чтобы возразить, но Малком слегка толкнул его локтем.

«Не лезь в спор, маленький братик», – просил он взглядом.

– Следует начать с Лиссабона, – произнес Эллисон, – но я не могу его найти, черт побери.

– Вот. – Девушка тут же вытащила нужную карту. – Что-нибудь еще? – Она снова подбоченилась и опять через плечо посмотрела на Клифтона, в ее ярких зеленых глазах вдруг вспыхнули веселые огоньки.

Затем ее взгляд упал на натекшую с ног Эллисона лужу и грязные следы сапог на ковре.

Она грозно посмотрела на него, словно хотела сказать: «Не ждите, что я стану это чистить».

Клифтон уставился на властную особу. Впервые в жизни он встретил такую женщину.

Видел подобных только в трактирах.

Однако он не мог отвести от нее взгляд, какая-то искра этой Люси посмела проникнуть в его грудь.

Она, с ее черными волосами и вспыхивавшими глазами, была по-своему хорошенькой. Но держала себя так, что мужчина должен был обладать крепкими нервами, чтобы сказать ей это.

– Папа, у меня времени нет, нужно присмотреть за жарким, пудинг приготовить.

Папа?! Клифтон разинул рот. Эта девица – дочь Эллисона? Ничего более шокирующего он в жизни не слышал.

Нет, в мире Эллисонов это понятие никого не шокировало, быстро обнаружил он, услышав ответ ее отца.

– Да-да, конечно. Но прежде чем ты займешься обедом, сообщаю: я решил, что ты станешь новой любовницей лорда Клифтона. Что скажешь, Гусси? – спросил он дочь так небрежно, словно поинтересовался, достаточно ли в пудинге слив. – Ты хотела бы влюбиться в графа?

Люси через плечо глянула на стоявшего у двери мужчину. И быстро сжала губы, чтобы не рассмеяться при виде чрезвычайного потрясения, исказившего черты бедного графа. Граф, должно быть, он, поскольку другой мужчина, судя по его виду, не имел титула и состояния.

О господи! Он думает, что папа серьезно. И в панике ищет, как отказать ему.

Но ее женская сущность ощутила чувствительный удар по самолюбию.

«Могло быть и хуже», – сказала бы она ему, если бы второй мужчина, тот, что стоял у окна, судя по виду, брат графа, не произнес:

– Боже милостивый! Гилби, закрой рот. Ты похож на макрель. – Он расхохотался. – Сомневаюсь, что Эллисон серьезно.

Люси хранила молчание, как и ее отец. Эллисон уже составил дальнейшие планы относительно графа и его сводного брата и не считал нужным отвечать только из вежливости.

– Сэр, едва ли я могу… Я хочу сказать, как джентльмен… – начал граф.

Подняв брови и снова подбоченившись, Люси повернулась к нему. Такую позу она принимала, когда мясник пытался продать ей не слишком свежую баранину.

Мясник был чертовски хитер, не то что этот благородный джентльмен.

Клифтон судорожно сглотнул, отступил на шаг и оказался припертым к стене в буквальном смысле этого слова.

– Я имел в виду… мисс Эллисон… то есть я… – Он закрыл глаза и вздрогнул.

Содрогнулся!

Только леди могла на это рассчитывать.

Люси не спеша подошла, стряхнула с плеча его безукоризненного сюртука невидимую пушинку и одарила улыбкой.

– Не волнуйтесь, Гилби, – промурлыкала она, повторив фамильярное обращение вслед за его братом. – Вам не нужно спать со мной. – Она снова окинула его взглядом, от темных волос, четко очерченного аристократического подбородка, широких плеч до длинных ног и безупречно начищенных сапог, потом направилась к письменному столу отца и еще раз глянула через плечо. – По правде говоря, вы не в моем вкусе.

Это действительно было правдой. Спору нет, граф Клифтон, пожалуй, самый красивый из всех мужчин, переступавших порог дома ее отца ради тайной работы для королевства, но Люси не нравились его надменные суровые черты.

«Он не подойдет, папа», – хотелось ей сказать. Люси считала себя отличным знатоком характеров, поскольку большую часть жизни наблюдала приходящих и уходящих агентов. Она знала их всех.

И как ни забавно немного поддразнить этого чопорного графа, тревога за него не покидала Люси.

Этот Клифтон должен малость поубавить надменности, если хочет остаться в живых, не говоря уже о выполнении задания, на которое его отправят.

Нет, он до мозга костей англичанин. Слишком гордый. Слишком… слишком… благородный.

Неизвестно, что ждет его в будущем. Полные благих намерений джентльмены – настоящая беда для министерства иностранных дел. С первого же взгляда Люси забраковала его. Потому что этот Клифтон, этот благородный граф, никогда не вернется в Англию, независимо от усилий ее отца натренировать его должным образом.

Он никогда не вернется!

«Меня это не волнует», – сказала она себе, повернувшись спиной к графу. Открыв ящик, она вытащила папку и вручила ее отцу, который все это время что-то бормотал над беспорядочно сваленными на столе бумагами и корреспонденцией.

– Думаю, тебе нужно это, – мягко сказала она.

Отец открыл папку, скосил глаза на вложенные в нее страницы и кивнул: