Утро с любовницей

Шарлотта взглянула на Себастьяна. Почему он молчит? Он мог бы заткнуть рот этой самодовольной девице, вместо того чтобы позволять ей унижать его семью. Но по его лицу она поняла, что Себастьян погружен в собственные мысли и, очевидно, ничего не слышит. Ну что ж, черт с ним. Если он не собирается ничего предпринимать, то она сама это сделает.

– Что вы готовите, мисс Берк? – заговорила Шарлотта. – Я имею в виду, к званому вечеру.

Шарлотта знала, что до самого этого момента никто не придавал никакого значения ее присутствию, но теперь все повернулись в ее сторону и застыли в изумлении.

– Я прочитаю оду о святости брака, которую сама сочинила. – Мисс Берк, вздернув нос, свысока посмотрела на Шарлотту. – Боюсь, во мне есть что-то от «синего чулка». – Девушка немного рисовалась.

– Ничего подобного, Лавиния! – с жаром воскликнула одна из сестер Дьюмонт, а другая присоединилась к ней, как безмозглый попугай:

– Абсолютно ничего!

Мисс Берк, как и положено, запротестовала, а затем, к досаде Шарлотты, снова обернулась к Гермионе, приготовившись выпустить когти, поэтому Шарлотта решила броситься в бой, воспользовавшись всей остротой языка Лотти:

– Мне это кажется довольно скучным. Правда, мисс Берк, что вы знаете о браке, не говоря уже о мужчинах?

Глава 14

Себастьян вдруг понял, что с того момента, когда он подошел к сестрам, он не отрываясь смотрит на Лотти. Проклятие, на мисс Уилмонт.

Что с ним нынче случилось, отчего он не может вспомнить ее чертового имени?

Вернее, что случилось с робкой, как мышь, незамужней подругой его сестры?

В своем бесцветном платье и простой шляпе она на вид осталась такой же, как была, но в то же время в ней что-то изменилось.

– Ну, – стоявшая рядом с ним мисс Берк глубоко втянула в себя воздух, – мне кажется, я кое-что знаю о мужчинах, мисс... мисс...

– Уилмонт, – подсказал Себастьян. К своему огорчению, он понял, что витал в облаках и пропустил, чем подруга Гермионы вывела Лавинию из себя.

– Мисс Уилмонт, – повторила его будущая невеста, оскалив зубы в любезной улыбке, – быть может, когда вы добьетесь расположения мужчины, – она взяла Себастьяна под руку, – вы сможете поделиться с нами своими соображениями по этому поводу.

Себастьян с удивлением посмотрел на женскую руку в перчатке, лежавшую у него на рукаве: ее прикосновение показалось ему тяжелым, как железные оковы.

– Могу сказать, она добилась моего расположения, – вмешался граф Рокхест, послав мисс Уилмонт дерзкую улыбку, от которой ее бледные щеки очаровательно порозовели, а у Себастьяна внутри все сжалось.

Что за чушь несет граф? Себастьяну и прежде никогда не нравился Рокхест – репутация этого человека ставила его вне рамок приличного общества. Но видеть, как он бросает похотливые взгляды в сторону мисс Уилмонт... В общем, этого было достаточно, чтобы вызвать тревогу у любого добропорядочного человека.

Именно так. Себастьян беспокоился о репутации леди... о ее добродетели...

И снова у Себастьяна перед глазами заплясали картины того, как мисс Уилмонт обнаженная лежит под ним.

Себастьян зажмурился и потер виски, решив, что ему, быть может, следует обратиться к хирургу... или по крайней мере к окулисту.

– О, Рокхест, помолчите, – весьма раздраженно остановила его леди Ратледж, видя, что ее избранница на этот светский сезон оказалась загнанной в угол. – По-моему, вас никто не спрашивал.

Граф собрался что-то возразить против этого, но тетя заставила его успокоиться, с громким «бах» ударив веером в грудь.

Беспутный дьявол имел наглость подмигнуть мисс Уилмонт и только потом попятился и отошел подальше от своей тети.

– Мисс Уилмонт, я, в свою очередь, хочу узнать, что вы готовите для званого вечера леди Ратледж? – спросила Лавиния и, замолчав, с победоносной улыбкой оглядела своих друзей.

Болтовня сестер Дьюмонт всегда едва не сводила Себастьяна с ума, он никогда не мог различить, кто из них кто, и, уж конечно, не мог представить себе ни одну из них в нижнем белье... и тем более без него. Тогда почему эта мисс Уилмонт приводит его в такое замешательство?

– Я не приглашена, – без тени смущения ответила мисс Уилмонт.

– О, как досадно, – с притворным сожалением отозвалась Лавиния. – Я этого не знала.

– Не приглашены? – воскликнула леди Ратледж. – Вас, дочь сэра Нестора, не пригласили?

Мисс Уилмонт кивнула.

– Это оплошность, дорогая, – сказала матрона с таким лицемерным видом, что у ее племянника начался приступ кашля. – Разумеется, вы должны прийти! Но скажите, какими талантами вы обладаете? Возможно, играете на фортепьяно? Полагаю, поете. Я помню, у родственницы вашей матери, Финеллы Аппингтон-Хиггинс, был незабываемый голос.

– К сожалению, ничего такого у меня нет, – ответила Шарлотта.

– Нет таланта! – ужаснулась леди Ратледж. – Это невозможно. Каждая истинная леди из высшего света обладает каким-нибудь дарованием. Это признак происхождения, образования... наконец, респектабельности.

Мисс Берк открыла было рот, чтобы высказать и свое мнение, но мисс Уилмонт опередила молодую девушку, не дав ей сказать ни слова:

– Я думаю, миледи, что иногда лучше трезво оценивать свои возможности, чем подвергать мучениям несчастных слушателей.

– Фу! Каждая молодая леди должна обладать чем-то, что может расположить к ней достойное общество.

– Тогда, полагаю, при отсутствии искры Божьей я должна научиться развлекать людей, – парировала Шарлотта, – отыскать в себе какую-нибудь исключительную способность, чтобы компенсировать свою бесталанность в пении, драматургии или декламации.

– И вы думаете, что можете обладать каким-либо настоящим даром, мисс Уилмонт? – пристально глядя на нее, спросила леди Ратледж. – Без необходимого обучения и практики, не вращаясь в обществе, так как это, очевидно, вам не было дано?

– Да, – ответила мисс Уилмонт. – Долг каждой хозяйки дома обеспечить развлечение своим гостям, и я считаю, что это самый главный талант.

– Фу! – Леди Ратледж с досадой ткнула своей палкой в землю, возмущенная возражениями этой маленькой старой девы.

Между тем их острая словесная перепалка оставила остальных присутствующих стоять в стороне – тихо и немного ошарашенно.

– Думаю, тетя, тут она вас перещеголяла, – вставил граф, только усилив раздражение леди. – Я полагаю, что после всего того визга в прошлом году вы благосклонно отнесетесь к хорошей музыке или декламации.

Леди Ратледж бросила племяннику взгляд, ясно говоривший о том, что она хотела бы послать его в Суррей, если не дальше – например, в самый мрачный уголок Индии.

– Тогда, мисс Уилмонт, я прошу вас посетить мой званый вечер и доказать свою правоту. Если у вас нет талантов, как вы заявляете, то представьте кого-нибудь вместо себя.

– Но, миледи, – запротестовала мисс Берк, – смысл вечера в том, чтобы продемонстрировать дарования благородных леди. – Жгучий взгляд в сторону мисс Уилмонт говорил, что, по мнению Лавинии, эта девушка не обладает ни талантами, ни родословной. – Да, это так, – согласилась леди Ратледж. – Но я думаю, что ее заявление требует проверки. Итак, мисс Уилмонт, докажите свое превосходство над остальными леди в этом сезоне и продемонстрируйте способности к организации вечеров, которые превосходят все виденное прежде в нашем возвышенном обществе.

Вся группа ошеломленно молчала – а что можно было сказать? Это было откровенно несправедливо и направлено только на то, чтобы смутить мисс Уилмонт.

Себастьяну все это не нравилось, как, по-видимому, и Рокхесту, если судить по мрачному выражению его лица. Но на этот раз Себастьян не собирался позволять графу вступиться за мисс Уилмонт – Рокхест не имел никакого отношения к леди и, следовательно, не имел и права на ее защиту, и Себастьяна не заботило, что его самого тоже почти ничто не объединяло с леди, кроме тонкой связи через собственную сестру.

– Леди Ратледж, мне кажется, вы слишком многого хотите от мисс Уилмонт. Как она сможет найти кого-то, отвечающего вашим высоким требованиям, за столь короткое время?

Лавиния пальцами вцепилась ему в рукав, и Себастьяну показалось, что он похож на графского волкодава, которого тянут назад на коротком поводке, – в общем, с ним обращались как с Роуэном. Но самое неприятное произошло потом, когда мисс Уилмонт обернулась в его сторону.