История своей судьбы

– Это какой-то ужас! Они там наследили в холле, натащили грязи с улицы. Куча пыльных мешков с землёй и песком, какие-то трубы разного диаметра, скрученные огромными связками провода. Я начала им делать замечания, но они меня совсем не слушают.

– Вы имеете в виду людей, которые работают в зимнем саду?

– Ну да, может, вы с ними поговорите? Превратили дом в сарай.

– А что я им скажу? Эти грязные работы временные. Нам просто нужно набраться терпения. Зато потом у нас в доме будет очень красиво. Нужно просто потерпеть.

– Ну, я не знаю. А что скажет Владислав Алексеевич, когда вернётся домой, и всё это увидит, если я не успею всё убрать за этими нерадивыми работниками.

Милана пожала плечами.

Домработница поняла, что её просьбы к хозяйке бессмысленны. Она тяжело вздохнула и направилась на выход.

Милана задумчиво смотрела вслед женщине, стремительно покидающей её кабинет.

– Элеонора Сергеевна, подождите. Хорошо, я поговорю с ними.

Милана вышла из кабинета и полная решимости направилась в сторону зимнего сада. В холле она поскользнулась на мокром и изрядно затоптанном грязном полу, и с трудом удержавшись на ногах, ещё стремительнее направилась к прозрачным дверям будущей оранжереи.

Внутри у неё всё кипело. Она резко распахнула двери и остановилась на пороге.

– Здравствуйте! – обратилась она к мужчинам, работающим в комнате.

Двое из них резко обернулись и, поздоровавшись, поднялись на ноги и остановились прямо перед ней, замерев на месте.

Реутов же напротив, продолжил работать и лишь только на мгновение, обернувшись, кивнул ей в знак приветствия.

– Владимир Александрович, я бы хотела поговорить с вами, – обратилась она к мужчине.

Он снова обернулся, и внимательно осмотрев её с ног до головы, с удивлением в голосе спросил:

– Поговорить? О чём?

– Прошу Вас, выйдем в коридор.

Реутов медленно поднялся на ноги и направился вслед за Миланой на выход.

Когда он вышел в коридор, она уже ожидала его у стены. Её лицо выражало бурное недовольство.

Реутов остановился рядом и внимательно посмотрел на неё.

– Слушаю вас.

– Послушайте, нельзя ли работать в моём доме, но как-то аккуратнее. Вы сильно наследили в холле, испачкали стены и ковры, навезли кучу хлама.

Она волновалась, её голос слегка дрожал, но она старалась держать себя естественно, соответствуя образу строгой хозяйки дома.

Реутов молча смотрел на неё. Он медленно скользил взглядом по её лицу, периодически останавливаясь на её глазах изумрудного цвета, которые в данный момент полыхали язычками раскалённого костра. Останавливал взгляд на её подрагивающих пушистых ресницах и дольше всего задержал его на её губах, нежных и сочных, словно лепестки только что распустившейся розы.

Поймав на себе его заинтересованный взгляд, Милана прервала своё яростное повествование и резко замолчала.

– Что вы на меня так смотрите? – тихо произнесла она, обращаясь к нему.

– Слушаю, – ответил он тихо, продолжая удерживать взглядом её глаза.

– Вы поняли всё, о чём я вам только что сказала?

– Конечно, понял, – ещё тише проговорил Реутов и, подняв руку, коснулся рукой её локона, выпавшего из высокого хвоста, завязанного на макушке.

Он заправил его ей за ухо, намеренно коснувшись своей рукой её щеки, нежно поглаживая кожу большим пальцем. Его прикосновение было нежным, лёгким и почти неосязаемым.

Милана невольно прикрыла глаза, на какое-то время, разорвав их длительный зрительный контакт. Но уже через минуту, словно опомнившись, она резко распахнула глаза и, отстранившись от его руки, стремительно направилась в свой кабинет, не оборачиваясь. Она спиной чувствовала на себе его прожигающий взгляд, но шла быстро, стараясь как можно быстрее скрыться из виду.

Милана громко захлопнула дверь кабинета и, прислонившись к ней спиной, прикрыла глаза. Сердце стучало в груди, словно бешенное, потеряв счёт размеренных ударов и требуя яростного освобождения вырваться наружу, из ставшего одномоментно тесного пространства груди.

Странные ощущения царили у неё сейчас внутри. Этот странный человек своим дерзким взглядом и лёгким прикосновением обезоружил её воинственный настрой отчитать его, и заставил забыть, зачем она вообще пришла в зимний сад.

Милана не выходила из кабинета до двух часов, боясь снова где-нибудь в доме встретиться с ним один на один.

Реутов зашёл к ней сам, предварительно постучав в дверь кабинета.

– Милана Святославовна, мы закончили на сегодня работу. Я принёс вам каталог растений, как и обещал. Те растения, что будут расти в вашем саду, я отметил жёлтыми стикерами.

– Хорошо. Спасибо, – ответила она, стараясь не смотреть на него.

Она не поднимая глаз, приняла из его рук большой блокнот на металлических кольцах. Но мужчина по-прежнему оставался стоять на месте.

Милана всё-таки подняла глаза и посмотрела на него.

– Вы что-то ещё хотели?

– Да. Я хотел вас предупредить, что завтра мне нужно будет уйти пораньше с работы, поэтому я начну работать не с девяти, а с восьми утра. Вы не будете против?

– Владимир Александрович, мне всё равно, в какое время вы будете работать. Мне главное, что и как вы будете делать. Мне важен результат вашей работы. Вы меня понимаете?

– Конечно, понимаю и буду это иметь в виду.

– Это всё?

– Да.

– Ну, тогда я вас больше не задерживаю.

Мужчина улыбнулся.

– Благодарю, за то, что не задерживаете. До свидания.

– До свидания.