Ао: малыш из неоткуда.

Ао: малыш из неоткуда.
Элина Петровна Болтенко

Когда кто-то очень сильно хочет рождения ребенка, само пространство начинает искривляться, и Творить новую Жизнь.

И кто знает, насколько масштабной может прийти Душа в новорожденное тело?

И кто знает, какие уже изменения в мире произошли, дабы выстроить жизненное пространство, подготовив его к рождению Тела для этой Души…)))

Прекрасные неземные глаза Малыша словно отражают Вселенную и её Творение! Заглянув в них, ты постигнешь тайну Творения и сам станешь Творцом!

Элина Болтенко

Ао: малыш из неоткуда.

Глава 1. Оранжевое одеяло.

Владимир наслаждался покоем и тишиной. Перед ним стоял этюдник, еще пахнущий новой древесиной. Художник с удовольствием выдавил на палитру несколько комочков масляной краски. Полюбовался на расстилающуюся перед ним игривую гладь реки, отражающую молодые зеленые березки, и сделал первый мазок.

Небо потемнело так внезапно, что Владимир сначала подумал, будто у него помутилось в глазах. Одиночный раскат грома, раздавшийся словно над его головой, заставил художника подскочить с места и настороженно оглядеться.

Загадочная черная туча постепенно уходила с неба, и все бы осталось без объяснений, если… Если бы у Владимира вдруг не кольнуло где-то в груди странным ощущением присутствия…

Все вдохновение, навеянное свежим весенним утром, смело как рукой. Небо очистилось, но тревога не проходила. Владимир нервно теребил бородку, раздумывая о причине этого события. Внезапная гроза исключалась: ветра не было, ничто не могло так быстро пригнать и угнать эту тучу. Здесь что-то иное… Мужчина нервничал, он не любил загадок, они вводили его в состояние нервного потрясения и умственного ступора. Это было еще со школы, когда он мялся перед экзаменаторами в ответ на самые простые вопросы только потому, что не любил, когда его о чем-то спрашивают.

Владимир крепко сжал кулаки, и тюбик с зеленой краской выплеснул свое содержимое на его белоснежные брюки. Это разозлило художника, и он решил выяснить, что же тут произошло, чтобы хоть как-то разрядить свое напряжение.

Прислушавшись, мужчина уловил странные всхлипывающие звуки, доносившиеся из-за ближайших зарослей молодых дубов. Позабыв о красках, этюднике и испачканных штанах, художник стал медленно пробираться сквозь кусты.

Сначала Владимир не понял, что он видит. Нечто ярко-оранжевое оплело пень и странно взбухало. Приглядевшись, мужчина догадался, что это всего лишь одеяло, покрывшее остатки от дерева. А под одеялом кто-то ворочался и издавал хнычущие звуки.

? Ребенок! – как молния вспыхнуло в уме художника.

Весь страх и осторожность мигом улетучились. Он подбежал к пню и аккуратно откинул одеяло.

? Что за черт! – выругался Владимир сквозь зубы.

В одеяло был завернут голенький малыш… на правом виске его было что-то вроде татуировки в виде синей семиконечной звезды, от одного луча которой шла линия до затылка, где оканчивалась непонятным символом.

Мальчик открыл глаза. Его чудесный бирюзово-золотистый взгляд сфокусировался на Владимире, и он залепетал, протянув ручки к художнику. Тот невольно потянулся в ответ, и вот на руках его лежит уютно устроившийся малыш и улыбается.

Мужчина завернул мальчугана в одеяло, и заметил, что на траве возле одеяла что-то блеснуло. Это был маленький золотой медальончик с таинственным символом. Тем же самым, что был изображен на затылке малыша. На боку медальона виднелась щель, но открыть его не удавалось.

Владимир положил находку в карман, и понес малыша к своему этюднику, не представляя, что ему с ребенком делать.

Рисование не представлялось больше возможным, и художник, быстро сложив в чемодан все свое «рисовальное оборудование», подхватил ребенка на руки, зажал под мышкой чемодан и отправился к своему автомобилю, который он оставил на обочине.

Дорога возле леса была девственно чиста… Либо художник перепутал обочину, либо…

? Черт! – снова выругался мужчина, присмотревшись, и обнаружив примятую траву и знакомый рисунок протекторов.

От бессилия Владимир грузно осел на траву, бережно придерживая малыша. Ему с тоской вспомнилась его огромная пятикомнатная квартира-студия, частично заваленная незаконченными и готовыми холстами. Как он теперь вернется домой? На чем? Деньги и документы остались в машине…

Малыш на руках беспокойно завозился, и, серьезно глядя в глаза художнику, пролепетал что-то, размахивая ручкой.

Владимир улыбнулся малышу и только хотел произнести какие-то успокаивающие слова, как его взгляд упал на землю… Точнее, на то место, где только что была земля, а сейчас обнаружился такой родной рисунок паркета, что мужчина от удивления чуть не выронил ребенка.

Он стоял посреди своей квартиры и озирался. Малыш зашевелился, поднял головку, огляделся и, радостно залепетав, захлопал в ладоши.

У художника начали закрадываться подозрения. Он даже боязливо положил ребенка на диван и отошел от него подальше. Малыш радостно смотрел на него своими чудесными бирюзово-золотистыми глазами, и, казалось, ничего опасного из себя не представлял.

? Так, так… ? усиленно потер виски Владимир. – Надо во всем разобраться. Я был в лесу. Раздался гром и потемнело небо, потом я нашел малыша. Потом у меня украли машину, и я каким-то образом переместился в квартиру. Ключевая фигура – малыш. Надо с ним разобраться.

Было еще довольно рано, в лес он поехал на заре. Поэтому все социальные службы, занимающиеся найденными малышами, работали. Художник сделал пару звонков, где ему объяснили, что с такими случаями нужно сначала обращаться в милицию.

Владимир по неопытности не подумал даже, что ребенок может проголодаться, или еще как-то проявить свою жизнедеятельность, поэтому мужчина просто переоделся, еще раз разглядел малыша, медальон, вызвал такси и поехал в милицию.

Ребенок заснул в машине, и вел себя просто исключительно прилично.

Пока мужчина добирался до участка на такси, обдумывал, что им расскажет. Решил, что о туче с громом и загадочном перемещении в пространстве стоит умолчать.

В отделении его приняла доброжелательный следователь по фамилии Романова.

? Какой чудесный малыш! ? воскликнула она, увидев поразительный взгляд ребенка. – Где вы его нашли?

Художник обстоятельно описал место, умолчав о странных событиях. Не сказал он, почему-то, и о медальоне, равно как и забыв об угоне своего лексуса.

? Оставляйте малыша у нас, мы определим его в дом Малютки, а пока будем разыскивать родителей. Надо же, ему еще и татуировку сделали! В общем, нужно его обследовать, нет ли проблем со здоровьем. Вам, товарищ Пенкин, большая признательность за ваш поступок, мы с вами свяжемся.

Владимир поехал домой. На душе его было не спокойно. Как будто отдал свое родное чадо в чужие руки… Нет, надо отвлечься!

? Шеф, в«Мегаполис», пожалуйста! – одернул он таксиста.

«Мегаполис» ? крупный развлекательный центр, мог развеять любые неприятности, загасить их светом своих неоновых огней.

Владимир отправился прямиком в кинотеатр, выбрал кино по понравившемуся названию, купил сладкий попкорн, и отправился в зал №5, забываться под киноленту.

В середине просмотра его штанину обожгло сухим жаром. Едва сдержавшись, чтобы не вскрикнуть, художник вытащил из кармана мягко светящийся медальон. Стоило коснуться его рукой, как тот моментально остыл, и открылся… Внутри тихим зеленым светом мерцали кристаллы, похожие на изумруд. Глядя на эти кристаллы, Владимир вдруг четко понял – малыш в беде.

Забыв про сеанс, мужчина помчался обратно в милицейский участок. Ворвавшись в кабинет следователя, он остановился, глядя на растерянный вид Романовой.

? А, это вы. А ребенок исчез…

? Как исчез? Куда???

? Не имею понятия. Я оставила его здесь, на диване. Закрыла дверь и пошла встречать социальных работников. А когда мы вернулись, его уже здесь не было, и одеялка его тоже… Я спрашивала у охранника – никто не заходил в кабинет, а на окнах решетки… Я ничего не понимаю! Может быть, вы нам объясните, в чем дело, товарищ Пенкин?

Художник растерялся. Малыш, вероятно, опять переместился в пространстве, и где он сейчас, можно было только догадываться. Но рассказывать об этом было бы очень неосторожно.

Видя его смущение, следователь мягко притронулась к руке Владимира, тихо сказав: