Инстинкт Убийцы. Книга 3. Остров Черной вдовы

– Меня зовут Маргарита, – представилась дама, покончив с прической, – меня всегда так называли, не смотря на возраст и отношение. Никаких отчеств я не признаю, прошлое должно оставаться в прошлом, так я считаю, а потому незачем таскать за собой чужое имя. Родители – прошлое поколение, дети – настоящее. Ты – уже прошлое поколение для своего сына, он – настоящее.

Женщина с ребенком всё еще стояли неподвижно, но уже начали приходить в себя, рассматривали обстановку, женщина даже смогла улыбнуться, совсем слегка, но и это уже было хорошим признаком.

– Спасибо вам огромное, – сказала она, поглаживая сына по голове, она всё еще держала его на руках, но пока не чувствовала усталости, хотя обычно не брала его на руки так надолго, он уже подрос и весил прилично. – Я тоже Маргарита, – она даже слегка рассмеялась, – Рита. А это Николай, но пока не начал носить костюм и галстук, как папа, просто Коля.

– Тезка, значит, – дама улыбнулась и покачала головой. – Свой свояка видит издалека. Что ж, тезка…

Но закончить фразу ей не дал пронзительный звон разбитого стекла, какое-то из окон в доме не выдержало натиска. Мальчик испуганно вскрикнул и опять заплакал.

– В кухне, – уверенно сказала хозяйка и разочарованно цокнула, – сейчас ветер хозяйничает там, где всегда была лишь одна хозяйка.

В доме царил полумрак, света не было, и хотя еще не наступила ночь, темное небо приблизило темноту раньше срока. Хозяйка дома жестом предложила женщине с ребенком пройти в гостиную.

– Значит, чаю мы сегодня не выпьем, – заключила дама и села на диван, пригласив гостей последовать ее примеру, – хорошо, что дверь в кухне сплошная.

– Вы так спокойно это воспринимаете, – заметила мать мальчика, она села рядом и теперь пыталась отцепить сына от себя, – я бы уже металась в ужасе.

– Мне не безразличен мой дом, в нем я прожила самую счастливую часть жизни, – ответила она, и в полутьме ее лицо показалось гостье лицом каменной статуи, столько силы и красоты было в нем, – как и наши жизни. Но дом можно отремонтировать, можно, в конце концов, выстроить заново, а вот жизнь – это одноразовая материя. Когда расставишь приоритеты, выбор делать легко, на что тратить силы и эмоции – тоже выбор. И знаете, спокойствие продлевает жизнь. И это тоже выбор.

– Вы так смело вышли в ураган за нами, – Рита не знала, как воспринимать эту странную даму, говорящую так сложно, но одно она знала точно: эта дама спасла им жизнь, и этого было больше, чем достаточно для уважения и благодарности. – А я думала, будет обычная гроза. Вы знали, да? Тут такое часто бывает?

– Впервые за всю мою долгую жизнь, – четко проговаривая каждое слово, ответила хозяйка. – А выйти, это тоже был выбор. А знаю я достаточно, чтобы сделать его правильно.

Некоторое время они посидели молча, слушая рев ветра и провожая последние остатки дневного света. Мальчик немного успокоился, сел на диван рядом с матерью и вскоре уснул, полумрак и относительная безопасность подействовали на него как снотворное. Обе женщины тоже успокоились, в доме было тихо и, кажется, безопасно. Когда совсем стемнело, хозяйка встала и на ощупь достала откуда-то свечу, обычную белую, она поставила ее на красивый хрустальный подсвечник, украшавший комнату. Внешне женщина была абсолютно спокойна, и мать мальчика еще раз невольно восхитилась ею, такое самообладание и такая смелость встречались обычно у мужчин, да и то, имеющих «особые» профессии.

– В кухню нам доступа нет, – сказала хозяйка, – но остальной дома пока, к счастью, принадлежит нам, если хотите, можно отнести мальчика в спальню.

– Нет, останемся тут, – молодая женщина робко улыбнулась, – он может поспать и на диване, как сейчас, мне так будет спокойнее.

– Я так и думала.

Очередной порыв ветра, уже просто не поддающегося никакому описанию, налетел на дом и за окном что-то громко и пронзительно затрещало.

– Орех, – пояснила хозяйка и кивком указала на одно из окон гостиной, – он уже старый, когда мы с мужем только строили этот дом, он уже был большим. Не знаю даже, сколько ему лет. Будем надеяться, что он выстоит.

– А если рухнет? – по голосу чувствовалось, что Рита сама до конца не верит в то, что говорит, хотя всего пару часов назад ее саму чуть не унес ураган.

– Тогда нам вряд ли придется о чем-либо волноваться, – так же спокойно ответила дама и, словно поняв ход мыслей женщины, добавила, – дом окружен деревьями, самое молодое из которых недавно пробило окно кухни, судя по всему. Так что, куда бы мы ни перешли, риск будет одинаковым.

– По-моему, ветер дует с моря, – заметила женщина, – значит, ваша кухня, по идее, была самой защищенной от ветра. Но туда он добрался в первую очередь. Что же это за ураган?

Они говорили шепотом, сами не зная почему, но явно не из-за спящего мальчика, если его не будил рев ветра за стенами, то разговор двух женщин вряд ли потревожил бы его сон.

– Не знаю, – покачала головой дама, – за всю жизнь я такого не видела. И больше не увижу. Я надеюсь, – добавила она и улыбнулась, но улыбка получилась грустной.

Время тянулось нестерпимо медленно, ветер не стихал, казалось, что он всё набирает силу, хотя, как это могло быть, никто не мог представить. В какой-то момент женщинам даже показалось, что дом содрогнулся, деревья трещали и стонали под натиском стихии, как будто ураган вырывал их с корнем, как и дом с фундаментом, чтобы унести в страну Оз. Телефоны не работали, ни проводной, ни сотовый, и эта изоляция только усиливала ужас. Около 11 вечера они снова услышали звон разбитого стекла и адский грохот. На этот раз разбилось окно спальни, рухнуло старое черешневое дерево, и одна из веток теперь торчала прямо над кроватью.

– Повезло, – странно улыбаясь, прокомментировала хозяйка, – кровать стоит близко к окну.

От грохота мальчик проснулся и теперь сонно и с недоумением оглядывался по сторонам. Мать поспешила успокоить его, прижала к себе, начала поглаживать, шептать что-то тихое и успокаивающее.

– Странная буря, – сказала хозяйка, глядя на пламя свечи, – вы видели небо? А дождь всё еще не пошел, хотя я была уверена, что нас смоет в море, такие были тучи. Может, это и к лучшему, учитывая, что у меня уже два окна разбиты.

– Где, интересно, наша машина? – тихо спросила мать мальчика, он приподнялся и что-то шепнул ей на ухо, она кивнула.

– Думаю, уехала без вас, и уже далеко, – усмехнулась хозяйка, – ваш сын что-то хочет?

– Да, просит воды, – она начала отстранять ребенка, чтобы принести ему попить, но мальчик опять вцепился в мать мертвой хваткой и захныкал, когда она попыталась его отцепить.

– Я принесу, – сказала хозяйка, – побудьте с ним.

И едва она вышла за дверь с одной из красивых чашек из сервиза, как к реву ветра прибавился еще и оглушающий шум ливня, как будто, благодаря их словам, природа вдруг вспомнила, что пустила в ход еще не все свои средства. А ветер всё не слабел, едва дама вернулась с чашкой воды, не успели они обменяться мнениями насчет начавшегося по их слову ливня, как чудовищный грохот заглушил даже ветер и дождь. Что-то скрипело, трещало и грохотало, как будто раненый монстр умирал в страшной агонии, при этом они не слышали звон разбитого окна, или просто его заглушил общий уровень шума.

– Что… – начала мать мальчика, в свете свечи ее глаза казались огромными, и тут порыв ветра распахнул дверь гостиной, ворвался, как бандит, только, в отличие от обычных бандитов, он ничего не унес, а принес – вместе с ним в комнату влетели тапочки, босоножки, коврик, лежащий перед дверью и две мужские шляпы. Мальчик заверещал, как маленькая обезьянка, и уткнулся лицом в окаменевшую от неожиданности мать, и только хозяйка опять не потеряла самообладания.

– Да, всё по сценарию, – прошептала она, но никто, конечно, ее не услышал, – что ж, я доиграю свою роль до конца.

Она поставила чашку на стол, свеча погасла из-за ворвавшегося ветра, но ей не нужен был свет, она прожила очень много лет в этом доме и знала каждый уголок. Она двинулась к двери и, прежде чем закрыть ее, выглянула в прихожую.

– Боже мой, – выдохнула она, и хотя услышать ее не могли, но в минуту опасности у людей обостряются чувства, даже те, которые мирно спали много лет. Когда мозг подает сигнал, они встают на защиту жизни, позволяя знать то, что знать невозможно, делать то, что не под силу человеку и чувствовать то, что лежит за гранью 5 чувств.

– Что там такое? – прокричала мать мальчика, еще не осознавая, что в доме вдруг стало гораздо более шумно, – опять окно?

Но хозяйка не ответила сразу, просто не могла. Временно лишилась дара речи – там, где раньше были спальня и ванная, теперь она могла видеть черное небо, ветер оторвал часть крыши и теперь как полновластный хозяин гулял по комнатам, расхищая и унося не особо тяжелое имущество. А ливень, как в лучших голливудских фильмах, заливал кровать, ковры и мебель. Зрелище поражало своей нереальностью, на несколько секунд дама даже забыла про ледяной ветер и страх, она просто смотрела, как природа разрушает то, что она привыкла видеть незыблемым.

Легкая как пушинка рука легла ей на плечо, и тут сознание и способность мыслить вернулись к ней. Они не должны пострадать, не должны покидать безопасную зону. Пока еще безопасную.

– Ну что… – попыталась прокричать молодая женщина, прижимая к себе ребенка, глаза мальчика были крепко зажмурены.

– Назад! – она развернулась и, не давая возможности увидеть весь ужас, царивший в бывшей спальне, начала уводить ее обратно, – там опасно! Заходите в комнату!

Женщина молча подчинилась, быстро как тень шмыгнула обратно в гостиную, а через секунду они обе тащили стол к двери, чтобы не дать ветру снова распахнуть ее. Все трое были как натянутые струны, страх отражался в глазах, делал движения резкими и неуверенными, каждую секунду они ждали чего угодно и внимательно вслушивались в рев за стенами и за дверью.

– Что там произошло? – спросила мать мальчика, когда они заблокировали дверь и сели на диван, поближе друг к друг, как котята в грозу. – Скажите как есть, нам надо знать, к чему готовиться.

– Наверное, вы правы. – Хозяйка опустила голову и несколько мгновений смотрела на свои длинные ухоженные пальцы, – вода может начать заливаться под дверь, пусть это не будет шокирующей неожиданностью.

Глаза молодой женщины, и без того огромные, стали просто как блюдца. Хозяйка усмехнулась, ничего не могла с собой поделать, такой забавный был у ее гостьи вид, и продолжила.

– Ветер оторвал часть крыши, поэтому это произойдет, просто вопрос времени. Конечно, если ливень стихнет, мы не промочим ноги, но, судя по грохоту, это вряд ли.

– Часть крыши… – тихо повторила мать мальчика, сильнее прижимая его к себе, он, похоже, снова уснул, борясь со стрессом единственным доступным детям средством. – Но если часть уже сорвана…

Заканчивать она не стала, все было понятно без слов.

– Мне очень жаль, – через некоторое время сказала гостья, – ваш дом так пострадал. И дай Бог, чтобы это было последнее разрушение.

– Дай Бог, – согласилась хозяйка, – надеюсь, власти не оставят пожилую вдову. Надеюсь, природа тоже сжалится над всеми нами. Я надеюсь. А что нам еще остается, правда?