Ведьмачья сказка, или Ведьмак для девочек. Том 1

– Здравствуй, – заговорил Эскель. – Есть готовые зелья и ингредиенты на продажу?

– Здравствуйте, заходите, – снова придирчиво осмотрела нас старушка и впустила к себе в дом.

Небольшая комнатка с низеньким потолком была сплошь уставлена какими-то банками, жбанами и кадушками, увешана вязанками трав и холщовыми мешочками, однако само по себе помещение было достаточно чистым, хоть и бедно обставленным. Стол, стул, пара сундуков, две лавки, стопка полотенец на одной из них – вот и все убранство передней. Эскель тут же начал перечислять травнице свой список покупок, в котором я толком ничего не поняла, так что с большим интересом сосредоточила свое внимание на пучках трав, встрепенувшись только когда обратились непосредственно ко мне.

– Раздевайся, девочка, – строго сказала мне старуха.

Я не то чтобы удивилась просьбе, ей придется меня осмотреть, чтобы полечить. Скорее удивил резкий переход и странное обращение. Я бросила несколько растерянный взгляд на ведьмака. Тот понял его по-своему и без лишних вопросов вышел за дверь, чему я, в общем-то, порадовалась – не пришлось даже говорить ничего, но стремительность меня все-таки несколько обескуражила. Я подошла к указанной лавке и быстро скинула плащ, а за ним и свою куртку, футболку и джинсы, оставшись в одном белье. Надо отдать старушке должное, она ни слова не сказала о моей странной для этого мира одежде, только профессиональным взглядом окинула, как я теперь сама могла увидеть, расцвеченное синяками тело.

– Это тоже снимай, – ткнула она пальцем в бюстгальтер.

Я послушно расстегнула и стянула его вниз. Осмотрев грудь, старушка, имя которой я даже не удосужилась спросить, поцокала языком и подошла к одному из сундуков.

– Одевайся, – бросила она мне, а сама начала активно что-то переставлять в недрах деревянного ящика, бормоча себе под нос что-то о распоясавшихся в край мальцах и обнаглевших от безнаказанности стариков, на которых давно надо найти управу.

Похоже, передо мной был единственный человек во всей деревне, к которому мне следовало обратиться за помощью вчера вечером, чтобы не проходить через весь этот ужас, но я не знала о ее существовании. С другой стороны, тогда бы я с Эскелем не встретилась и не получила бы интересное предложение по обучению магии. Да и надо смотреть правде в глаза, не в этой деревне, так в следующей меня постигла бы похожая участь. Так что радоваться надо, что все так удачно сложилось! Если, конечно, Эскель мне лапши на уши не навешал, а сам… Нет, он мог бы еще легче, чем они получить от меня все, что хотел, но предпочел все эти пляски с бубном. Если он что-то и замышляет, то точно не столь примитивное как поиметь меня и убить. Да и деньгами поделился! Странный мужчина…

– Вот, – тем временем выставила на стол несколько склянок травница. Разговаривала она уже, как ни странно, не со мной, а с Эскелем, который бесшумно зашел пока я, задумавшись, завязывала плащ. – Это простые укрепляющие, болеутоляющие и прочее. А это особое средство, с ним она к утру будет как новенькая, – у меня аж глаза загорелись при виде бутылька с голубоватой мутной жидкостью. – Но такое сокровище естественно дороже, хотя сделаю большую скидку, раз уж именно наши так ее разукрасили. Берешь?

– Нет! – немедленно отказалась я.

– Да, – не слушая меня, согласился мужчина.

Травнице тоже мое мнение было не интересно. Она озвучила цену, Эскель отсчитал монеты и забрал бутылек.

– Пошли, – позвал он меня, игнорируя мой недовольный взгляд.

Ничего не оставалось, кроме как покинуть гостеприимный дом, напоследок едва не забыв поблагодарить травницу за помощь.

– Ну и зачем тратить столько денег? – возмутилась я, уперев руки в бока, когда мы подошли к лошади.

– Так быстрее и надежнее.

– И так не помру, ничего серьезного у меня нет, – не отступала я. – Хватило бы и обезболивающего.

– Нет, – уверенно не согласился ведьмак, но потом все-таки соизволил пояснить. – Ехать далеко, и придется делать это быстро. Лишние проблемы с последствиями твоих приключений в пути никому не нужны. Хватит трудностей и от постоянной скачки. Так что пей давай, – на последних словах он протянул мне злополучную склянку.

Мне оставалось только злобно пыхтеть, сердито глядя ему в лицо, но оспорить было нечего. Да, я совершенно не приспособлена к путешествиям на лошади даже в полном здравии. Да, он тут главный и может решать как поступить, просто потому, что знает реалии местной жизни. Да, у меня нет ни гроша за душой, и я даже не уверена, что смогу как-то заработать, но блин, гордость-то у меня осталась! Я и так ему по гроб жизни обязана, а он тут все продолжает сверху докладывать мне долги.

– Пей, – повторил Эскель, только голос сделал мягче, чем раньше.

– Прямо здесь что ли? – раздосадовано спросила я, смиряясь.

– А чего тянуть?

Недовольно фыркнув, я все-таки забрала флакончик у него из рук, откупорила и опрокинула в себя все его содержимое разом, благо он был небольшим. Успела еще почувствовать мерзкий горчащий привкус, а потом наступила темнота.

2

Странная девушка, не выходившая у ведьмака из головы с самого момента расставания в Полесье, оказалась еще более странной, чем ему показалось на первый взгляд.

Появившаяся прямо посередине сражения с мантикорой, она не просто спутала все карты ведьмаку, разозлила его своей тупоголовостью и заторможенностью так, что даже Аксий не помог, она еще и не оставила его бессознательное тело валяться возле мантикоры. Если бы взрыв и не убил ведьмака на месте, то от полученных ран он сам бы все равно не оправился. Этот ее поступок уже заслуживал как минимум благодарности, пусть сама девушка и стала невольной причиной возникновения опасной для жизни ситуации.

Встретить ее снова он, конечно, планировал. Обещание расплатиться правом неожиданности просто так на ветер не бросают (хочешь, не хочешь, а судьба все равно сведет), но так скоро он этой встречи не ожидал. Однако немного разобравшись в ситуации, понял, что другого случая уже бы и не представилось.

Девушка оказалась не просто странной, а будто вообще ушибленной на голову. Однако вскоре, выяснив ее ситуацию по обрывкам информации в общем потоке истерики, он все же мысленно согласился с ней, что проблема для иномирца женского пола, да еще и не умеющего за себя постоять, большая. Убедившись, что она, так или иначе, образумилась, он завел с ней серьезный разговор. Ему и раньше иррационально хотелось помочь бедной потеряшке, до того, как он узнал, что она вероятный носитель Старшей крови. А уж теперь, когда она могла бы стать в прямом смысле ключом от одной сложной и важной проблемы, ему больше не было необходимости придумывать оправдания для своего внезапно проснувшегося альтруизма. Теперь наоборот, всеми правдами и неправдами стоило уговорить ее отправиться с ним, чтобы в целости и сохранности довезти до Каэр Морхена, а там уже сдать свою бесценную находку Трисс. Только вот с этим неожиданно возникли сложности. Девушка, даже находясь в совершенно безвыходном, с ее точки зрения, положении, соглашаться на его предложение не спешила. Прежде выпытала из него максимум подробностей, и только потом, сама же отметив свой небогатый выбор, согласилась ехать с ним.

Вот только появляться в злополучной деревне она отказывалась на отрез, заявив, что монстры, дескать, милосерднее людей, чем неожиданно и повеселила, и похвалила ведьмака, который в какой-то мере и себя относил к монстрам. По дороге же выяснилось, что несмотря на то, что он нейтрализовал ее Аксием во время схватки с утопцами, которых девушка в самом деле собрала со всех окрестностей, у нее были какие-то травмы, скрытые одеждой. Выяснив, откуда они взялись, ведьмак на ходу переделал свой план действий и направил лошадь в сторону домика травницы. Ехать с девушкой, прижимать ее к себе и про себя потешаться над ее полным неумением держаться в седле, ему было приятно. Однако романтику момента, и без того редкую в жизни ведьмака, портили явный дискомфорт девушки и тихое шипение, издаваемое ей при каждом чуть более резком движении лошади. Все это грозило будущими проблемами в пути. Именно поэтому он не стал торговаться с травницей, которая и сама сделала приличную скидку на очень мощное целебное средство, очевидно припасенное ею на особый случай и для особых покупателей. Но старушка, знающая и не одобряющая то, что произошло с Брин, видимо прониклась жалостью к девушке и решила ей помочь, что было на руку ведьмаку. А вот заупрямившаяся носительница ценной крови его опять несколько удивила. Казалось бы, пей, тебе же лучше делают, но у нее были какие-то свои ценности.

А потом девушка, выпившая по его настоянию зелье, вдруг закатила глаза и плавно начала оседать на землю. Поднятая на уши травница снова осмотрела ее и совершенно спокойно сообщила ему, что это побочный эффект от зелья, выпитого натощак, а точнее после голодания. Мысленно наградив себя парочкой смачных эпитетов, Эскель уточнил какие это будет иметь последствия. Выяснив, что девушка просто ослаблена и ничего страшного не произойдет, если сразу, как только она очнется, накормить ее, попросил старушку присмотреть за девушкой пока он сходит за провизией.

Оставлять Брин ему не хотелось, но взять с собой или отказаться от поездки в деревню он тоже не мог. Даже если отказаться от платы за заказ, с собой провизии у него не было, он рассчитывал поесть в таверне по возвращении, а девушке еда была нужна сейчас. И если заехать в деревню ненадолго по делам, она скрепя сердце согласилась, то есть в таверне и тем более оставаться там на ночь, она бы точно отказалась. Да он и сам не хотел ее туда тащить, имея парочку несовместимых с этим намерений.

В первую очередь, въехав в деревню, он и в самом деле купил провизии в таверне, и пока ожидал, что ее соберут, прислушивался к разговорам редких, зато колоритных в столь поздний час посетителей. Обсуждение сбежавшей в лес новенькой малышки, которая разбавила бы этот надоевший крысятник, ведьмак вычленил сразу. Тут принесли и его заказ. Дослушивать грязные подробности несбывшихся похождений трех ублюдков Эскель не стал. Взял еду и вышел, решив сначала сделать все свои дела, а потом вернуться сюда, чтобы уже после без помех покинуть деревню. Быстро получив деньги только за утопцев, деньги за ягу он, доплатив, потратил на приобретение у заказчика второй лошади, для Брин. Привязав новое средство передвижения к старому, ведьмак оставил их чуть в стороне, а сам направился к таверне. Устраивать шумиху и разборки с людьми было не в правилах ведьмаков, но просто так все оставить он тоже не мог. Уверив себя, что просто должен забрать свои деньги назад, мужчина уже собрался войти в дверь, как нужные люди сами вышли оттуда. Ни выманивать, ни шум поднимать в таверне и не понадобилось.

Изрядно подвыпившие бандиты местного разлива второй раз за вечер заметив ведьмака, мимо, конечно, пройти не смогли. Слово за слово, и Эскель завел их за угол, даже усилие прикладывать не пришлось – они просто сами шли за ним, не желая отставать. Уже в подворотне он технично и без лишнего шума забрал себе украденные у Брин кошель, и деньги. Про то, что смерть от меча ведьмака нужно заслужить, сказал тогда не ради красного словца, а потому убивать не стал, да и денег взял ровно столько, сколько давал Брин. После чего вскочил в седло и вместе со всеми новыми покупками тихо покинул деревню. Управился быстро по ощущениям, но все равно до самых дверей домика травницы беспокоился, успевает ли он.

Когда он вернулся за Брин, девушка все еще не пришла в себя. Поблагодарив травницу и оставив ей еще пару монеток за содействие, он подхватил девушку на руки и, водрузив на лошадь впереди себя, отъехал от деревни на некоторое расстояние. Выбрав подходящее место, накидал настил, развел костер и уложил бессознательную спутницу поближе к нему, накрыв поверх ее плаща еще и своим, а затем принялся ждать.

3

В себя я приходила уже в горизонтальном положении. Лежала я на чем-то не слишком мягком, зато укрыта была на славу. Когда удалось более-менее разлепить веки и сфокусировать взгляд, первое, что я увидела – небольшой костер, за ним метрах в двадцати темнел лес. Похлопав глазами, я старательно прислушалась к себе, чтобы оценить самочувствие и припомнить, как докатилась до такого плачевного состояния.

– Очнулась? – ведьмак будто материализовался около костра.

– Да, а что случилось? – уточнила я, с трудом садясь на походной постели.

– Ты отключилась, едва выпила зелье. Травница сказала, что это из-за голода, – ответил Эскель и по следующей фразе я поняла, чем он недоволен. – Почему не сказала, что ничего не ела?

– Откуда я знала, что это важно, – пожала я плечами и покрутила головой, осматривая место своего пребывания. – Где мы?

– Недалеко от Тихой, той деревни где и были. Вот, ешь, – ответил мне на вопрос и тут же впихнул в руки какой-то бутерброд великанских размеров.

– С-спасибо, – поблагодарила я, впечатленная и напором ведьмака, и размером порции.

Вкус чудо-яства порадовал меня чем-то мясным, так что я, особо не раздумывая, вгрызлась в предложенную еду, утоляя давно уже не первый голод, скручивающий мои внутренности.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил ведьмак, когда я съела половину его щедрого угощения.

– Нормально, – ответила я, наскоро прожевав кусок, который в тот момент был во рту. – Ничего не болит, но холодно и слабость страшная, – отрапортовала я.

– Поешь, и все пройдет, – пообещал мужчина.

Я была вполне с ним согласна, так что продолжила молча жевать. Через какое-то время мне протянули воду, которую я тоже с удовольствием употребила, поблагодарила и задумалась о парочке других насущных вещей. Кустики в целом были довольно близко, вот только уходить от света костра и проверенного ведьмака не хотелось от слова совсем. Других вариантов, впрочем, не было, так что я поднялась со своего места и, поежившись от ночной прохлады, которая без второго плаща оказалась еще прохладнее, все-таки развернулась в сторону кустов. Эскелю хватило одного взгляда, чтобы понять мои намерения, и его молчаливое согласие вселило в меня больше уверенности в том, что в этих кустах за задницу меня никто не укусит. Сделав как можно быстрее свои дела, я почти бегом, ну насколько позволяло мое состояние, вернулась к костру и дополнительному плащу, укуталась и замерла.

Неожиданно стало очень стыдно. Человек обо мне заботится, кормит, поит, лечит, а я… столько гадостей ему наговорила в запале. А он-то как раз во всех моих бедах не виноват. Наоборот, он единственный, кто мне поначалу помог советом и деньгами, а теперь и вовсе все мои заботы на себя взял. И совершенно меня не оправдывает мое тогдашнее состояние.

– Извини за ушат дерьма, который достался тебе за других, – вздохнула я. Угрызения совести не позволили бы и дальше пользоваться помощью мужчины, не попросив предварительно прощения за свое поведение. – Ты не заслужил…