Три мужа для Кизи. Книга 2

– Так Поллав не подумал! Почему должен думать я?!

Средний из братьев вздохнул, выпустил младшего.

– Хорошо. Пусть сегодня мы все отдохнём. Завтра Поллав завершит… – на меня покосился и торопливо добавил: – А послезавтра будет очередь Мохана. Я потерплю ещё пару дней.

– Мы уже всё решили, – проворчал Поллав.

Подошёл ко мне, сидящей на телеге, сорвал с меня гирлянды. Накидки скинул, связавшие нас. Приказал:

– Пойдём! – и первым пошёл в темноту, окружавшую нас.

Он всё-таки был мой муж. Глава моей новой семьи. И всё когда-нибудь произойдёт, как сказала Аша.

И, вздохнув – мужчина мрачно обернулся на меня – я стала осторожно отодвигать свёртки. Потом встала на телеге – Поллав внимательно наблюдал за мной – пошатнулась…

Подскочивший Садхир поймал меня за руку. И помог спуститься на землю. Всего несколько мгновений я ощущала, как его широкая ладонь сжимает мою руку. А моя рука на его руке казалась такой маленькой. Всего только на миг наши взгляды встретились. Мохан шумно задышал, сердито. Выпустив мою ладонь, да поставив светильник на край телеги, мужчина осторожно поднял мою свадебную дупатту, один край заткнул за пояс, перекинул через плечо, а другой конец её накинул мне на голову. Как невесте и жене. Даже сейчас думает об обычаях.

Но в тот миг, когда роскошная шаль ещё не прикрыла мне волосы, впервые покрытые синдуром, мой лоб, я успела заметить взгляд Садхира. Он… тоже жалел?.. Он хотел быть со мною в эту ночь? Или жалел, что не смог уговорить Поллава отдохнуть?

– Пойдём, – приказал Поллав.

И я послушно пошла к нему.

Я всё-таки его жена. Всё когда-нибудь произойдёт.

Хотя, когда мы уходили, я с трудом удержалась от желания обернуться и снова посмотреть в глаза Садхира. Что сейчас было в его глазах? И почему мне хотелось это узнать?

Старший муж на всякий случай не стал отходить далеко. Отсюда ни нас, ни свет нашего светильника не было видно между деревьями. Но и на помощь братьям его прибежать было легче. Или ему – к ним.

Поллав сначала внимательно огляделся. Потом глаза прикрыл, вслушиваясь в ночные звуки. Потом, немного успокоившись, присел и воткнул кинжал в землю. Потом рядом поставил светильник. Значит, сейчас…

Когда он повернулся ко мне, я опустилась на колени. И села перед ним, с лицом, закрытым красной дупаттой. Всё всё равно когда-нибудь произойдёт.

Муж медленно подошёл ко мне – те жалкие пять или семь шагов нас разделявшие – и, наклонившись, сорвал с меня шаль. Проворчал:

– Это лишнее.

Сердце моё быстро-быстро забилось, напугано.

Поллав сел рядом. Сжал мой подбородок. Хотя сейчас не сильно. Но у меня всё равно болело от прошлого его прикосновения. Он заставил меня голову поднять. Заставил посмотреть ему в лицо, освещённое тускло стоявшим на земле светильником – его свет мало доходил до нас, тусклый-тусклый – и твёрдо спросил:

– Скажи правду. Ты женщина или ещё нет?

Задрожав, выдохнула едва слышно:

– Нет.

Он шумно выдохнул. И, подхватив меня левой рукою за спину, рванул к себе, губами впился в мои губы. Жадными, мокрыми, грубыми. Страшно было, когда он сжимал мои губы своими. Его запах пота, перебивавший запах, оставшийся от цветов с гирлянды, от которого меня тошнило. Мужчина вдруг повалил меня на спину. Задрал мой подол. Раздвинул мои ноги. Лёг сверху. Я вскрикнула от боли, когда он опустился и ворвался в меня. Но он лёг на меня, проходя ещё дальше. И заткнул мой рот поцелуем. Мне было неприятно ощущать его внутри себя. И его губы на моих. Я только молилась, чтобы всё это быстрее закончилось. Приподнявшись, Поллав двинулся во мне, причиняя мне новую боль. И опять опустился. Но мои мучения и его резкие движения во мне закончились быстро. Он вдруг дёрнулся и замер. Мужчина ещё и нужду в меня справил. После наконец меня выпустил. Лёг рядом, шумно дыша. Я сжалась. Боясь, что он снова меня грубо схватит и опять начнёт мучить.

Но муж больше ко мне не прикоснулся. И… и дыхание у него скоро выровнялось. Он уснул?..

Он уснул, а я ещё долго лежала, повернувшись к нему спиной и сжавшись в комок. Долго ещё плакала в темноте. Даже светильник в какой-то миг погас – и темнота охватила меня. Темнота захватила всё. Это… этот ужас… это на всю жизнь?.. С ними со всеми?.. И даже Садхир…

А слёзы всё не кончались и не кончались…

Только потом мне вдруг ярко вспомнился грустный взгляд Садхира, который успела заметить, когда он накинул на меня мою свадебную дупатту. Грустный взгляд.

И я, усталая от многих волнений, стала ещё более усталой от осознания.

Эту ночь я хотела провести с ним. Только с Садхиром. Я… я испытываю к нему не только благодарность?.. Или я хотела его отблагодарить? Он же старался спасти мою сестру… а его сестра умерла… страшно умерла.

Что-то внутри сжалось мучительно.

Но, всё-таки… всё-таки, я ему была не нужна. У него была та Кири. Даже мёртвой она преследовала его! Или она была жива?.. Но… если она жива… если Кири найдётся… то я Садхиру стану совсем-совсем не нужна? Или… он будет терпеть ночи со мной, так, как я терпела эту ночь с его братом?..

***

Поллав стоял на коленях, подняв раскрытые ладони на уровне подбородка, раскрытые внутренней стороной к себе. Одежда в крови. Руки в крови. На щеках кровавые разводы.

Но страшнее был его взгляд.

Душа, истекавшая кровью, была видна через его тёмные глаза. Жуткий взгляд, который не забыть.

Он что-то сказал. Сказал резко, прищурившись.

И лопнула нить браслета с плодами рудракши на руке мужчины, стоявшего рядом со мной. И неровные, мелкие, тёмные шарики рассыпались у его ног и у ног Поллава…

В тот миг, когда священные плоды рассыпались по грязи, внутри меня что-то мучительно сжалось. И чётко осознала вдруг: как раньше уже не будет.

***

Когда проснулась, уже рассвело. Небо было ясным. Но ещё солнце не начало прогревать мир.

Резко села. Дрожала от жуткого кошмара. От видения со старшим мужем окровавленным. От воспоминания о его жутком взгляде. Слов я во сне его не слышала. Но от воспоминания о том, что он что-то всё-таки сказал, у меня внутри всё замирало и сжималось.

Мужа рядом не оказалось.

Моя сорванная дупатта линией лежала по земле, ровной линией. После неё лежал потухший светильник. И, наконец, кинжал Поллава. Кинжал лежал на земле, лезвием указывая куда-то между деревьев. Будто приказывал, куда я должна идти.

Обняла свои колени, пряча в них лицо. По руке сползла коса с увядшими, раздавленными, белыми цветами. Я чувствовала себя такой же. Запачканной, мятой. Раздавленной… и мне не хотелось, чтобы всё это было всегда. И счастлива была, что проснувшись после первой ночи, не нашла рядом моего супруга. С каким бы лицом я смотрела на него?! Он… этого боялся? Или ему было всё равно? Да нет же! Если бы он хоть сколько-то заботился, мог бы меня хоть погладить немного. А он сразу мной овладел. Так грубо. Так страшно. Ещё и нужду справил в меня.

Меня передёрнуло от отвращения. Это… это он всегда так будет мучить меня?..

Или… этой ночью он только немного? Потому что сам сильно устал? А другой ночью он меня ещё дольше терзать будет?

Снова расплакалась.

Нет, хорошо, что он ушёл. Что не стал дожидаться моего пробуждения. Я хотя бы поплакать немного могу. А он бы мог разозлиться, если бы увидел такой после ночи с ним. Жёны должны быть услужливыми, ласковыми. Но я не могу!