Вокруг да около, заметки Сокола

Это определённо был Дед. Его почерк. Свёртки, горсть мандаринов, россыпь конфет. И письмо. Мы читали его все вместе и вслух. Дед писал, что в новом году всё непременно будет хорошо и что самый главный подарок – это бесценный опыт. Он ещё много там всего написал. В основном между строк.

Каждый понял что-то для себя…

* * *

– Мама, а я съел один мандарин…

– Вкусный?

– Очень!

Просто удивительно, как преображается мандарин из «Пятёрочки», пролежав под ёлкой всего одну ночь.

Всех с Новым годом, друзья!

Здоровья, любви, верных решений!

История сто вторая. Про каток

С утра отвела Игоряна в школу, и у меня оставалось несколько часов до работы. Настроение было из рук вон. Я шла по парку и думала, что больше всего сейчас хочу лечь в сторонку в сугроб, валяться там, пассивно посыпаясь снегом, примерно до 1 января или дольше и смотреть в одну точку. В общем, так себе было утро.

Но, вопреки логике, ноги сами понесли меня на каток.

Каток по утреннему времени был закрыт. Двое мужчин-сотрудников чистили снег лопатой и комбайном. Повинуясь какому-то инстинкту, я толкнула калитку. Не знаю, что уж сработало, но мне разрешили остаться с условием, что я не буду бросаться под технику. Я заверила, что сдержу порывы – ну, потому что объективно мне, конечно, грустно, не настолько, чтоб кидаться в жернова.

Мне выдали коньки и даже не взяли паспорт. Я начала скользить, дышать и в какой-то момент поняла, что рассказываю этим мужикам о своих проблемах. Они были хорошими слушателями, выдержанными, молчаливыми, в душу не лезли, держались на расстоянии метров 20. В общем, чудо, а не мужики. В какой-то момент один из них, видимо, устав от того, что из моего кармана воет, «как сучка в паслёне», Ваенга, пошёл и включил музыку. Зазвучал кальянный рэп. Я слегка танцевала на льду, мужики одобрительно кивали и показывали вздёрнутые вверх большие пальцы. Это продолжалось некоторое время. Когда я уставала и садилась на лавку, это расценивалось как показатель плохой аккомпаниации, и один из мужчин шёл в подсобку и включал более забойную музыку. А потом ещё более забойную. И ещё. Я уверяла себя, что в сложившихся обстоятельствах просто «нельзя отказывать Кузьмичу», и шла в пляс.