Пять королев

– Есть на ночь вредно, ты об этом знаешь?

В ответ тишина.

– С ума сойти! – пробурчала Наташа, пытаясь сосредоточиться на чтении учебника по паталогоанатомии. Надвигающийся экзамен её пугал, потому что девушка совсем не разбиралась в этой дисциплине. Увлекшись чтением учебника, Наташа не заметила как заснула с книжкой в руках. А Лиза, увидев такую картину, даже оторвалась от виртуального общения.

– Ученье – свет, – тихо произнесла она, призадумавшись о сдаче ненавистного экзамена. Виктор Сергеевич всё время чего-то от неё требовал, но Лиза всегда находила разные отговорки. Не отыграется ли он на экзамене? Волнительный вопрос. Но сейчас и сегодня Лиза ничего изменить уже не могла.

Понимая, что глаза у неё закрываются, Лиза выключила ноутбук. Приближался экзамен по паталогоанатомии, а она ровным счётом ничего не знала. Наташа предпринимала хоть какие-то действия, чтобы сдать трудный экзамен, но Лиза думала, что не будет опускаться до зубрёжки, потому что заучивание учебника никогда не приносило ей положительного результата.

Проснувшись утром, Лиза обнаружила, что у неё сильно болит голова. Наташи рядом не оказалось, и она решила, что опоздала на занятия. Забыв, что лекции и семинары закончились, Лиза вскочила на ноги и в спешке начала собираться. Она даже не заметила, как вернулась Наташа. Та специально выждала паузу, чтобы повеселиться.

– Ого, Лизок, что с тобой? – воскликнула она, зависнув на пороге с минуту с сумкой наперевес и наблюдая за обезумевшей Лизой, которая пыталась как можно скорее нацепить мятую футболку.

– Я на пары опаздываю, – сосредоточенно произнесла Лиза. – Ты собралась уже, да? Подожди меня, пожалуйста.

– Что с тобой? Пары закончились вчера. А завтра у нас экзамен, – прояснила ситуацию Наташа, закрывая за собой дверь.

– Я схожу с ума, – в замешательстве сказала Лиза, плюхаясь обратно на кровать. – От жары и сессии мозги поплыли.

– Успокойся. Я сегодня встала пораньше, созвонилась с папой.

– И что?

– Он разблокировал мне карточки! Я купила нам нормальных продуктов.

Наташа доставала из пакета овощи, фрукты, йогурты, рыбу и много другой еды, которую она считала полезной и нужной для организма.

– Мартини? Чёрный шоколад? – удивлялась Лиза. – Не слишком ли шикарный у нас будет ужин?

– Это на завтра, – пояснила Наташа. – Отметим начало сессии. Если сдадим первый экзамен, то повеселимся как следует, не сдадим – с горя напьёмся. Как всегда.

– Я не пью, – отмахнулась от этой затеи Лиза.

– Придётся! – требовательно заявила Наташа. Она прилегла на свою кровать и закрыла лицо руками. – Я мечтаю о том, чтобы сдать дурацкий экзамен по паталогоанатомии.

– Ты спишешь, – уверяла Лиза подругу.

– Только не с ним! А после того, что я наговорила – тем более! – сказала Наташа и в панике вскочила на ноги. – Как же я Виктору Сергеевичу в глаза посмотрю?

– Ты придумываешь больше, чем есть на самом деле. Я считаю, из-за признания в любви он к тебе снисходительно отнесётся.

Весь день у девушек прошел в лёгкой панике перед предстоящим экзаменом, самым трудным из всех и самым неприятным. Сегодня Лиза даже не выходила в интернет, заранее предупредив об этом друзей. Она пыталась хоть что-нибудь почитать в учебниках, но всё было без толку, потому что к концу вечера в голове у Лизы царил полный хаос, и она не могла вспомнить даже названия билетов. У Наташи дела обстояли ненамного лучше, учебник она попыталась прочитать вчера, но заснула на пятом билете. А сейчас девушка усиленно строчила шпаргалки, ругая себя на все лады, ведь заниматься написанием шпаргалок надо было заблаговременно.

Встав с утра пораньше, подруги шли в универ, как на смерть.

– Я даже шпаргалки толком не приготовила, – жаловалась Наташа. – У меня только половина билетов, – нервно добавила она, поправляя короткую юбку. Видимо, билеты она спрятала именно под юбку. – Лиз, я не хочу, чтобы меня отчислили, но чувствую, что экзамен не сдам. Лишь бы удалось списать.

– Успокойся, а то я тоже в панику ударюсь, – убедительно попросила её Лиза, когда подружки направились в сторону первого лектория.

Как и ожидали девушки, экзамен выдался не из лёгких. Виктор Сергеевич пресекал всяческие попытки списывания.

– Соколов, я предпочитаю, чтобы студенты умели списывать красиво и незаметно для меня и комиссии. Оставьте свои жалкие попытки достать подсказки! В противном случае забирайте свою зачётку, и мы с вами встретимся осенью. Если встретимся, – угрожающе добавил Виктор Сергеевич.

Списать не удалось никому, кроме Наташи Глинской. Лиза оказалась права: Виктор Сергеевич специально старался меньше обращать на неё внимания, хотя прекрасно видел, что она нагло списывает. Наташа и Лиза были последними студентками, которые остались в лектории до победного конца, оттягивая «приятный» момент своего отчисления. Только к удивлению обоих Виктор Сергеевич почти автоматом поставил им оценки, нацарапав в зачётках нечто, похожее на четвёрки. Он просмотрел их черновики для ответов, задал пару вопросов и перестал мучить и себя, и девушек.

– Просто невыносимый сегодня день, – сказал он, ставя свою подпись рядом с оценкой в зачётке у Лизы. – Поздравляю с началом сессии, первый экзамен сдан. Еле-еле, но всё же.

– Спасибо вам! – просияла Наташа, не веря в своё счастье.

– За что? – спросил Виктор Сергеевич, подняв глаза. – Я задал интересующие меня вопросы, и вы на них ответили. Так я понял, что вы хоть чуть-чуть разбираетесь в моём предмете. Большинство на вашем курсе просто балласт.

– Вообще-то я списала, – честно выложила Наташа.

– Куда ты клонишь, Глинская? Хочешь, чтобы я исправил оценку? – с вызовом произнёс Виктор Сергеевич.

– Нет! – испугалась Наташа, вцепившись в зачётную книжку побелевшими пальцами.

Виктор Сергеевич засмеялся. Лиза поразилась этому искреннему смеху. Впервые Виктор Сергеевич показался ей таким очаровательным и непосредственным. Он никогда прежде не позволял эмоциям выйти из-под контроля, всегда носил непроницаемую маску холодности, а язвительные насмешки и излишняя строгость стали его визитной карточкой. Но сегодня он отступил от своих правил.

– Не бойтесь испортить зачётку тройками, оценки ничего не значат. Ваша задача стать грамотными специалистами в выбранной вами области.

Наташу, однако, не заботили его советы. Получив желанную четвёрку, она расслабилась и смело предложила преподавателю то, от чего Лиза пришла в неописуемый шок.

– Виктор Сергеевич, мы сегодня отмечаем первый день сессии, – оживилась Наташа. – Не хотите к нам присоединиться?

– Мне как преподавателю не положено заниматься такими вещами, – огорчил её Виктор Сергеевич. – Так что простите, Глинская. И я думал, что инцидент в преподавательской исчерпан.

– Да, конечно, – покраснела Наташа, сгребая в охапку вещи и направляясь к выходу.

Это же надо было такому случиться? Она повела себя как непроходимая идиотка. Хоть опозорилась не при всей группе. А Лиза пусть знает, она ничего никому не расскажет.

– Наташ! Наташ, стой! – спешила к подруге Лиза. – Знаешь, я сейчас Валерке позвонила. Отметим с ним начало сессии, давай! Мы же друзья.

– Ну, зачем? Зачем тебе понадобился Серебрянкин?! – напустилась она на Лизу, заметив краем глаза, как Виктор Сергеевич относит на кафедру ведомости.

– Ты чего кричишь?

– Когда мы стали дружить с Серебрянкиным? Ладно, пригласила, чёрт с ним, хотя в этот раз могла бы не умничать, – недовольно поджала губы Наташа.

Вечеринка по поводу начала сессии прошла уныло. Лиза уже второй день не выходила в интернет, а Эйден всё это время ждал её и очень скучал. Но сегодня после выпитого мартини Лиза была не в состоянии даже включить ноутбук. Она напилась первый раз в жизни и очень быстро выключилась.

Лизе снилось, что она вернулась в Иваново и стала жить почему-то на болоте, повсюду ей мерещились следы длинных ступней, наподобие тех, что она видела в университетской библиотеке. Кроме Лизы на болоте жили и другие утопленники: Эйден, Остин, Миа и Наташа. Сон оказался настолько реален, что Лиза не могла проснуться, только чувствовала, что кто-то беспрестанно теребит её за плечо.

– Очнись, Лиза! Что с тобой?! Лиза!

Резко открыв глаза и оторвав голову от подушки, Лиза поняла, что находится в общежитии, а не на болоте.

– Что случилось? – с трудом произнесла она. Голова болела и кружилась.