Симоха Рамода

Симоху с собой даже не приглашали. Ему наказали следить за печью, держать небольшой огонь и не давать ей остыть. И Сашка, и Симоха обнялись в Петуховым, только что слезу не проронили. Немцу пожали руку, толмача хлопнули по спине. Встали у крыльца и долго махали руками в след уезжающим. Только поезд закрыла дорожная пыль, ребята сразу оживились.

– Может прямо сегодня махнем за третьим кубиком? – выдал Сашка.

– Имеются дела поважнее. Надобно провести плавку железа с добавками Сулема-камня. У меня тут припрятано немного.

– Куда болванки денем? Тоже прятать будем? – спросил Сашка.

– Прежде сделаем форму топора из песка, я умею.

– Топоры тебе зачем? – удивился Сашка.

– У нас, у лесных людей такие топоры в большом почете. Его ржа не касается и точить не надо каждый раз. А топор в лесу – первое дело. Дом строишь – топор, дрова готовишь – топор, на охоту идешь – опять топор, врага одолеть – тоже без топора трудно. А ежели топор по руке, да еще такой, как с Сулема-камнем, сердце радуется. Сделаем плавку, отольем заготовки и прокуем в кузне. Знай, помогай.

Глава седьмая

Все утро Симоха смешивал железную крошку и с сулемской пылью. Зарядили первую плавку, отлили три заготовки, потом одолели еще две плавки и отлили формы десяти кинжалов. До самой темноты работали в кузне. Симоха хорошо владел молотом, Сашка помогал ему изо всех сил. Топоры вышли такие, что у Сашки глаза загорелись огнем. На другой день запрягли лошадь и поехали на телеге в Бужениново. Лошадь оставили на попечение старосты, сами пошли в лес. Дорогу к стоянке своих сородичей Симоха знал хорошо и шел уверенно. Солнце еще не вошло в зенит, а среди елей показалось несколько шалашей.

– Неужели избы нельзя поставить? – вырвалось у Сашки.

– Наши люди летом часто перемещаются, а избу держат на случай морозов в другом месте.

Вышли на голую поляну и Симоха прокричал птицей. Тут же из шалашей начали выходить люди. Одеты по-разному, но в основном в домотканых балахонах. Симоха всем им кланялся, его примеру следовал и Сашка. Потом начали обмениваться словами, которые Сашке были совсем незнакомы. Потом начались разговоры на понятном языке, но с примесью странных слов. Вскоре их позвали в шалаш, который стоял посередине. На полу лежало что-то типа скатерти и расставлены деревянные миски с угощениями. Симоха развязал свою котомку и вынул три топора, передал их хозяину. Тот попробовал их на звон и провел пальцем по лезвию, замотал головой в знак согласия. Потом ели и пили. Сашка попробовал вареное мясо, квашенную капусту, грибы соленые, хотя в разных мисках стояли печеные и отварные. Поел рыбы в рассоле и пригубил напиток очень похожий на квас, но с запахом лесных ягод.

– Вас двоих хочет видеть Ушвин. Идите к нему.

Выйдя из шалаша, Сашка первым делом спросил, кто таков этот самый Ушвин.

– Наш вещун, все ведает наперед. Каждое его слово дорого стоит. Только вопросов ему не задавай, не нарушай порядок.

Вышли из нагромождения шалашей и пошли по узкой тропе. Уперлись в полотняный шатер. У входа Симоха встал на колени и произнес:

– Пришел Симоха, сын Солнца.

Сашка, глядя на него также пал на колени и заявил:

– Пришел Александр, сын Никодимов.

Полог откинулся, и к ним вышел старец в балахоне до пят, весь седой, голова не покрыта, борода до самых колен.

– Оба вы одержимы одной мыслию. Путь верный, идите и смотрите, смотрите и решайте. Находка вас объединит и проведет через испытания, и каждый взойдет на ту высоту, о коей мечтает. Ступайте себе и не изменяйте, не кривите душой, береги честь, – старец развернулся и снова скрылся за пологом.

Молча Симоха и Сашка пошли по другой тропе, минуя лагерь, и вышли к границе леса. Вдали показалось Бужениново.

При входе в деревню их поджидал староста.

– Как поживает царедворец? Намерен осмотреть свой завод?

– Намерен, – сказал Сашка, – днями прибудет.

– Видать тогда и рассчитается, так понимаю? – глаза старосты горели алчным светом.

– Тогда и рассчитается сполна, а сейчас нам пора ехать. Вдруг сегодня прибудет царедворец.

До дома ехали молча, похоже каждый пытался понять, о чем хотел сказать Ушвин. Каждый понимал его слова по-своему.

Разговоров про третий кубик не миновали. Сели за стол, развернули карту и вгляделись в нее. Ближе всех к третьему кубику располагалась деревня Фотинеево. Но расстояние не позволяло, как в прежние разы, просить кого-то из местных приглядеть за лошадью. В этом случае ребята обрекали себя на изнуряющий путь от деревни до границы леса, примерно получалось верст пять. Никто не мог предположить сколько предстояло пройти по самому лесу.

– Пешком за день не обернемся, – заявил Сашка.

– Может Прохору откроемся? Парень вроде не болтун, – предложил Симоха.

– Только Петухов еще порог не переступит, а Прохор побежит докладывать ему о наших путешествиях.

– Обратиться к нему можно, ежели цветок сыщется какой нужно.

– Не понимаю тебя, Симоха, поясни.

– Коли Елизарин-цвет найдем, можно смело ехать с Прохором. Запарим цветок и попотчаем проводника по возвращению, к утру он все забудет.

– Никак не могу тебя отгадать. То ты простой мужик, а как копнешь поглубже – диву даешься. Где твой цветок искать прикажешь?

– Не волнуйся, сам пройдусь и найду.

Прохор довез их до границы леса и вернулся поближе к человеческому жилью. Договорились, что приедет за ними на закате солнца.

Снова впереди вышагивал Симоха, за ним едва поспевал Сашка. Время от времени Симоха оборачивался и подбадривал своего приятеля.

– Похоже зря шли, – первое, что сказал Сашка, когда вышли на громадную поляну.

– Какой ты скорый. Я просто так отсюда не уйду, – ответил Симоха.

– Скажи, где искать, и я с большим рвением начну рыть землю, – огрызнулся Сашка.

– Ты пока посиди, похоже устал сильно. Я без тебя обойдусь.

Сашка откинул голову и упер ее, как и спину в ствол дерева, закрыл глаза.

Симоха встал, как ни в чем не бывало, и пошел на поиски. Прошло достаточно времени. Сашка пришел в нормальное состояние, не сходя с места, поделил окружающую местность на участки и стал осматривать каждый куст, каждое дерево.

С первого захода сложилось убеждение, что в этом месте кустарник растет клоками, будто кто-то специально формировал отстающие друг от друга зеленые кущи. Если существует тайна, то наверняка спрятана в кустах, подумал Сашка. Он нашел в себе силы встать и приступить к осмотру намеченных целей. Ветки настолько были переплетены, что приходилось применять достаточно силы, чтобы их раздвинуть. Молодая поросль будущих стволов гнулась до земли под нажимом Сашкиных ног. Но стоило сделать один шаг вперед, как сук распрямлялся и закрывал дорогу назад. На втором оазисе Сашка понял, что начинает уставать.

– Решил остаток сил истратить на войну с кустарником, – услышал он голос приятеля.

– Лучше помоги мне выбраться, воистину силы на исходе.

– Чего ты забрался в дебри? – спросил Симоха.

Сашка поведал про свои наблюдения, и приятель возражать не стал. Вдвоем с применением топора они обработали почти все кущи. Каково было их удивление, когда внутри предпоследних зарослей проступила полуразвалившаяся избушка. Настолько маленькая, что казалось, строили ее не для человеческого проживания. Но при детальном знакомстве обнаружилось и оконце, и дверь на кожаных петлях. Только от кожи уже остались одни лохмоты. Чем прикрывалось окно, было уже не определить. Симоха глянул на Сашка и дотронулся до двери, она рухнула ему под ноги, рассыпавшись на труху. Во внутрь сперва только заглянули. Напротив двери стояло нечто несуразное, служившее ранее скорее всего поставцом. Слева на трех досках, провалившихся, лежал человек с остатками лохмотьев и перекинутыми цепями по бокам.