Тотальное одиночество

– Шоу, – улыбнулся Микери?н и подмигнул мне.

– Разве это еще не все?

Художник с девушкой переглянулись и засмеялись.

– Прошу! – сказал мужчина, приглашая меня выйти в зал.

Там уже не было кромешной темноты. Все было залито голубым неоновым светом. Стены были украшены барельефами с фигурами людей. Заиграла музыка, и фигуры ожили. Они начали плавно двигаться и перемещаться. Это было потрясающе. Музыка становилась все быстрее, и люди начали меняться. Движения их становились все более резкими. Чем агрессивнее и громче становилась музыка, тем неприятнее было смотреть на людей. Они превращались в животных, со злобным выражением лиц и звериным оскалом, предавались чревоугодию, пьянству и разврату. Это было ужасно! Я не могла больше выносить этих картин и закрыла глаза. Мне показалось, что наш мир катится в бездну и Брахма никогда не станет больше целостным. В этот момент я почувствовала прикосновение руки. Я открыла глаза, Микерин стоял рядом. Он наклонился ко мне и прошептал: «Выход есть!»

Неожиданно над нашими головами вспыхнул свет, и я увидела хрустальные сферы. Они начали мерцать разными цветами. Гул нарастал, люди-барельефы корчились в своем неистовстве. Хрустальные сферы дрожали. И вдруг раздался оглушительный звон, сферы взорвались и миллионом сверкающих осколков посыпались на пол. Гости ахнули и присели, закрывая голову руками. Я тоже инстинктивно сделала так же. Но Микери?н опять прошептал: «Это всего лишь голограмма».

А над нашими головами в этот момент засияла радуга. Люди на барельефах замерли и стали смотреть наверх. Их лица стали спокойными и одухотворенными. Они смеялись и обнимались. Радуга продолжала сиять, а под ней материализовывался величественный изумрудный город.

– Ну конечно, кое-кто возомнил себя волшебником из страны Оз, – услышала я голос Макса. Он стоял рядом и держал меня за руку. Я начала оглядываться, ища глазами художника. Но его нигде не было видно.

– Давай выбираться отсюда, иначе нас затопчут, – сказал Макс и потянул меня к выходу.

– Но я еще не взяла интервью, – начала было я и увидела девушку-помощницу. Я пробралась к ней.

– Где Микерин? Мне надо поговорить с ним, – сказала я.

– Он уже уехал, – ответила помощница.

– Уехал? Куда? А как же интервью?

Она пожала плечами.

– Но мне нужно будет согласовать с ним статью. Вы можете дать его номер? – спросила я.

– Я дам вам свой. – Она протянула визитку. – Связи с общественностью – это моя работа.

Я поблагодарила ее и пошла к выходу, где меня ждал Макс. Мы сели в машину. Я все еще была под впечатлением от невероятного действа. Макс же казался раздраженным.

– Умеют ведь люди делать деньги на какой-то глупости! – сказал он.

– Мне кажется, это было великолепно! – произнесла я. Макс ухмыльнулся.

– Шоу для сопливых девчонок!

– Извини?

– О, прости! Я не тебя имел в виду.

– Макс, в чем дело? Почему у тебя такая реакция на интереснейшую выставку? – спросила я, удивленная его поведением.

– Просто мне кажется, что это событие слишком раздули, – уже мягче ответил он.

– Но об этой выставке особо нигде не было информации. Талантливый человек показал свою работу. Что в этом плохого?

– Я неправ! Устал на работе и что-то расклеился. Не обращай внимания, – попытался исправить ситуацию Макс и, приобняв, поцеловал меня в висок. – Кружка крепкого кофе – и я буду в порядке.

Мужчина с надеждой посмотрел на меня.

– У меня нет кофе, я его не пью. К тому же уже поздно, а мне завтра рано вставать, – сказала я.

– Спокойной ночи, – проговорил он и даже не вышел меня проводить. Подойдя к подъезду, я оглянулась, Макс быстро удалялся, а габаритные огни его машины зловеще краснели во тьме летней ночи.

7. Распутываем паутину

Мы сидели с Никосом в кафе возле редакции и пытались разобраться со свалившейся на меня информацией.

– У меня в голове такая каша. Я не могу понять, при чем здесь три восьмерки, Иисус, хрустальные сферы и фараоны? – сказала я. – Если это какие-то знаки и подсказки, то я сдаюсь! Я решительно ничего не понимаю.

– Ну, связь определенно есть, – сказал Никос. – Сейчас я тебе кое-что покажу. Когда ты мне вчера рассказала про выставку и про сферы, я сразу вспомнил про Сальватора Мунди.

– Кто это? – не поняла я.

– «Спаситель мира» с латинского, – ответил нумеролог, что-то рассматривая в своем телефоне.

– То есть Иисус?

– Именно! Авторство этой картины, написанной в 15 веке, приписывают Леонардо да Винчи. Смотри. – Никос протянул мне свой телефон. На картине был изображен Иисус Христос в характерных для эпохи Ренессанса синих одеждах; правой рукой он совершал крестное знамение, а левой держал прозрачную сферу.

– О Боже! – воскликнула я.

– Да, это он, – улыбнулся мой друг.

– Но как? Я никогда не видела этой картины. Почему он держит сферу? Что это означает?

– Вообще считается, что сфера на этой картине символизирует мироздание. Но это еще и небесная твердь, о которой написано в Библии. А именно купол над нашей землей, – объяснил Никос. – Эта картина является подсказкой. Леонардо да Винчи был ученым и изучал оптические иллюзии и преломление света. На картине он изобразил сферу, полую внутри. Это не стеклянный шар, а именно полая сфера. Если внимательно присмотреться к искажениям на одежде и руке спасителя за шаром, то становится понятно, что он полый. Ошибок здесь быть не может, так как Леонардо был профессионалом в этой области.

– Это невероятно, – проговорила я.

– Ты говоришь, на выставке сферы взорвались, – продолжал Никос, – это прямой намек на разрушение купола. Очевидно, что Микери?н знает о Вселенной намного больше, чем мы можем себе представить.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я.

– Ты когда-нибудь слышала версию о плоской Земле?

– Да, я читала об этом. Фантастическая теория.

– Не думаю, что это фантастика. Все больше людей, среди которых ученые и исследователи, приходят к мнению, что плоская Земля существует. Но нельзя сказать и о том, что нас обманывают, рассказывая о Земле-шаре. Постараюсь объяснить. Представь шар. Если его разделить пополам и отбросить одну половину, то получится полусфера с плоской поверхностью. Понимаешь? – сказал Никос, увлеченно жестикулируя руками.

– Ну, предположим, что так, – согласилась я.

– Так вот, мы живем именно на этой плоской поверхности. А сверху нас закрывает хрустальный купол. По форме он является полусферой, а соответственно, все вместе выглядит как шар. То есть и та и другая теория правильна. Мы живем на плоской Земле, и в то же время наша планета – это шар, состоящий из земной и небесной тверди, – торжественно заключил мужчина.

– Допустим, что это так. Но какое отношение все это имеет к выставке? – спросила я.