Контракт на смелость

Слоши кивнул и перевел сказанное мной своим. Те побледнели еще больше (куда больше не знаю) и снова пустились в пространственные извинения. Варвары, что с них взять! Однако меня радовал тот факт, что лапали они меня не с пошлыми мыслями. Хотя, кто их знает…

– Эва, я мог бы устроить вам отличный отпуск за счет своей компании, – деликатно предложил Слоши, – И этим сгладить вашу обиду.

Глаза Сержа при этих словах алчно загорелись, явно задумал мне отпуск испортить.

И точно:

– Эва, а может ты совместишь приятное с полезным?

– Это как? – уставилась я на Сержа недоброжелательно.

– Ну, насколько я понял, господин Слоши предлагает изысканный курорт на своей планете, – Серж мельком посмотрел на изибниса, увидел его утвердительный кивок и продолжил, – Может, ты сделаешь пару-тройку выступлений?

– Нет, Серж, жадность тебя погубит! – кажется, я сказала это вслух, потому что шеф опустил глаза в пол, а Марок Слоши уже откровенно улыбался. Кстати, улыбка у него потрясающая.

– Как ты себе это представляешь? – продолжила я, – Насколько мне известно, культура танца там только начала развиваться и вряд ли меня воспримут доброжелательно.

– У меня есть и другое предложение, – Марок внимательно посмотрел на меня и на Сержа, – Если госпожа Эва сможет научить некоторых наших женщин хотя бы азам, то местные воспримут это … – он замялся, явно подбирая выражение, – Им понравиться. К тому же, у нас есть и земные женщины.

Серж энергично закивал и, кажется, готов был целовать пол, по которому ходил господин Марок. И была бы его воля, он бы с ним вообще породнился.

– Я думаю, мы примем ваше предложение, господин Слоши, – деловито проговорил мой босс, а я аж зубами заскрипела, – Сегодня вечером жду вас для подписания контракта, мой юрист сейчас же займется его составлением.

Слоши учтиво поклонился, чуть ли не в пол, сделал знак своим изибнисам и вышел. Те на выходе проделали те же поклоны, что и их главный и молча удалились.

– Серж, а что это было?

– Они так прощаются.

– Я не про то как они кланяются говорю, – раздраженно пробормотала я, – Какой контракт? Ты меня спросил?

– Эванжелина! – принял босс строгий вид – Я пока еще твой работодатель! Не нравиться – можешь уходить на все четыре стороны!

Угу, отпустишь ты меня, как же, кто ж добровольно отпускает курицу несущую золотые яйца?!

– Серж, я в отпуск хочу, – упрямо твердила я.

– Вот отдохнёшь недельку и вперёд – покорять Изибнис!

Домой я вернулась ближе к 12 ночи, с подписанным контрактом в руках, в отвратительном настроении. Из контракта следовало, что я лечу завтра на их чертов Изибнис и работаю там три года! Три года – это ж твою душу за ногу до чертиков, как много! Мой наглый проныра шеф светился от удовольствия и предрекал мне межпланетную славу, а я в это время думала только о том, что не увижу родителей и свою родную Землю. Больше меня, конечно, ничего не держало. В свои 22 года я не обзавелась ни любовником, ни котом и даже кактуса на подоконнике у меня не было. Не с моей работой себе кого-то заводить. С десяти лет до двадцати я училась танцам, после двадцати сразу устроилась в небольшой театр работать, где меня в последствие и увидел Серж, пригласи работать в свой театр. Работа в престижном месте заняла все мое свободное время. Так что, дожив до 22 лет, в качестве опыта я нажила только поцелуи. Да и не было это нонсенсом среди тех, кто работал профессионально и подолгу. Родители расстраивались, что не увидят внуков, но я их успокаивала – доживу до тридцати, поднакоплю денег и сразу же лишусь девственности, выйду замуж и нарожаю потомство. А пока у меня на все это нет времени и теперь его не будет вовсе.

Быстро приняв душ, я завалилась на свою гигантскую кровать и блаженно вздохнула. Вечер вышел долгим и трудным, и я мгновенно провалилась в сон.

Утром меня разбудила мама, а точнее ее голография. Серж осчастливил их новостью ранним утром и мама, урожденная Светлана Большова, поспешила меня поздравить. По всему выходило, что родители, когда услышали о моей поездке на другую планету, были просто счастливы, если бы я не знала, что они меня очень любят, подумала бы, что хотят избавиться. Это же Изибнис – в недалеком прошлом воюющая с нами планета!

– Дочь, ты только теплой одежды возьми побольше, у них сейчас там зима, – поучала меня мама.

– Мам, у них там почти всегда зима, – перебила я ее, – Только три месяца в году относительно тепло. Помести обычного изибниса в какую-нибудь нашу пустыню и через день он помрет от обезвоживания, а может и раньше.

– Господи, как хорошо, что в свое время мы отдали тебя в престижную школу, – мама покачала головой, – Ты столько всего знаешь, что мне, как старшему поколению становиться стыдно, – она помолчала немного и снова затараторила, – Эванжелина, а чем там кормят, а? Ты чего кушать все эти три года будешь?

– Буду питаться кореньями и плодами, – скорбным голосом сообщила я, и минуты три с удовольствием лицезрела выражение ужаса на ее лице. Нет, все-таки моя мать – типичная землянка.

– Да, шучу я, мам, шучу.

Честно говоря, я понятия не имею, чем питаются изибнисцы, но так как мы, как вид не сильно отличаемся, то буду надеяться, что их пища хотя бы отдаленно напоминает нашу. Но вот маме лучше оставаться в счастливом неведении, а то ее удар хватит, а так в еде я неприхотлива.

Голографический проектор замигал, и изображение мамы стало нечётким. Судя по всему, сейчас связь прервётся.

– Мам, вы когда возвращаетесь? – быстро спросила я.

– На следующей неде… – успела сказать она, как голография исчезла, проектор проскрежетал и связь отключилась.

– Однако ж, вовремя, – хмыкнула я, – Еще бы чуть-чуть и она бы меня с ума свела своими вопросами.

Но не успела я насладиться тишиной, как в дверь позвонили. Я прошла в коридор, посмотрела в экран, расположенный на двери и, вздохнув, открыла дверь. Мой босс стоял у подъезда моего дома и маялся.

– Тебе чего не спится? – недовольно пробурчала я и жестом пригласила его войти.

– Я же знаю, какая ты несобранная по утрам, – с невозмутимым видом ответил Серж, заходя в дом, – А нам нужно все успеть собрать и не опоздать, к трем часам Марок Слоши нас ждет у себя на корабле.

– Нас?

– Ну, да, нас. Я лечу вместе с тобой.

Я подозрительно посмотрела на шефа. Не то, что бы я была против, но он никогда и ничего не делает просто так.

– Зачем тебе это, Серж? А как же твой театр?

Босс посмотрел на меня как на несмышлёную и снисходительно произнес:

– Во-первых, театр остается на моего заместителя, во-вторых, я лечу ненадолго, на месяц, не более.

Из всего сказанного не было ответа на самый главный вопрос – зачем? Вот как он всегда умудряется уходить от прямого ответа? Бабушка мне рассказывала, что когда – то существовала нация очень хитрых и умных людей, евреев, кажется, и с тех пор, как я работаю на Сержа, меня мучает вопрос – не его ли это предки?

– Серж, зачем? – с упрямством повторила я.

– Я должен проследить, чтобы все было готово к твоим выступлениям – костюмы, грим. Кстати, гримершу нужно искать среди людей…

Пока он перечислял еще тысячу неправдоподобных для меня причин, я усердно думала, а что если Серж просто боится? Что если он не доверяет изибнисцам, так же, как и я? Тогда зачем мы заключили этот идиотский контракт?

– Ты даже их языка не знаешь, – прервала я поток слов шефа.

– Я его выучил ещё месяц назад, по скоростной программе, – самодовольно изрек он, наблюдая за произведенным эффектом. Подготовился, значит, гад.

– То ли ты проникся любовью к наукам, то ли ты от меня что-то скрываешь, – прошипела я ему прямо в ухо. Серж даже бровью не повёл.

– Конечно, я знал, что Марок Слоши собирается к нам на планету и, естественно, знал зачем.